не хватало. Королеве уже пришлось заложить все свои самые ценные вещи, включая два седла, отделанных бархатом и усыпанных драгоценными камнями, драгоценности, несколько золотых статуэток, одну в виде орла, и даже корону, которую она надела для выступления в консистории, чтобы оплатить повседневные расходы, и все вместе это принесло ей всего 18.000
флоринов. Но для ведения военных действий ей требовалось значительно больше.
Существовал только один способ быстро собрать необходимую сумму: продать какие-либо земельные владения. 6 июня королева и ее главный финансовый советник Никколо Аччаюоли (теперь, в знак признания его неоценимых заслуг перед государыней, ставший новым графом Терлицци) вступили в переговоры с папством о передаче города Авиньона под власть Церкви. Климент, который не собирался возвращаться в Рим и уже вложил немалые средства в строительство папского дворца как новой постоянной резиденции своего двора, очевидно, давно об этом мечтал. Добровольное отчуждение части своего королевства не было в характере Иоанны; королева явно пошла на этот шаг неохотно и только в качестве крайнего средства. Она планировала, что сделка будет временной и заложила город, как заложила свои драгоценности, что было обычной практикой в Средние века. В трех последующих письмах королева ссылалась на устные обещания Папы, данные ей в присутствии по крайней мере одного кардинала, что она сможет выкупить Авиньон в любое время возвратив одолженную сумму. Согласовав условия, сделку совершили всего за три дня. 9 июня был подписан договор, по которому Иоанна получала 80.000 золотых флоринов в обмен на передачу города Авиньона. 18.000 из них пошли на выкуп драгоценностей королевы, так как она не собиралась возвращаться в Неаполь без своей короны.
Как только эти средства были получены, подготовка к отъезду Иоанны и Людовика пошла ускоренными темпами. 11 июня королева отправила в Неаполь письма, в которых призывала различных высокопоставленных представителей аристократии, включая членов семей Сансеверино и Бальцо, а также бывшего адмирала флота, принять участие в борьбе за возвращение королевства. Четыре дня спустя представительная ассамблея в Экс-ан-Провансе выделила двести рыцарей для участия в предстоящих военных действиях. А 23 июня Климент издал буллу, по которой королева получала десятую часть всех ежегодных церковных доходов Прованса, которые обычно предназначались для организации крестовых походов, и могла использовать их для отвоевания своего королевства. Двенадцать галер и большие транспортные суда были наняты для перевозки Иоанны, Людовика и их войск в Неаполь. В это же время Иоанна одолжила королю Майорки вспомогательный флот из провансальских кораблей, чтобы помочь ему в отвоевывании его королевства, — убедительное свидетельство того, что ее кузен-король действительно помогал ей в стремлении получить папскую поддержку.
Из Неаполитанского королевства в Прованс приходили обнадеживающие вести. 18 июня адмирал во главе отряда дворян вынудил противника вступить в бой и одержал победу; а сын Никколо Аччаюоли, Лоренцо, после продолжительной осады захватчиками, удержал город Мельфи, самый центр королевства. Воодушевленные этими военными успехами, жители Неаполя подняли в столице знамя королевы и отправили в Авиньон делегацию с призывом к Иоанне как можно скорее вернуться на родину. Потребовалось всего несколько месяцев венгерского правления, чтобы убедить местную аристократию в достоинствах правления их прежней государыни.
Королева находилась на последних неделях беременности и не могла рисковать отправившись в морское путешествие, но она отправила Никколо, снабженного большим количеством денег и получившего звание великого сенешаля королевства, в Тоскану, чтобы набрать наемников и привлечь союзников. 30 июня Иоанна родила дочь Екатерину, а 3 июля она и Людовик Тарентский официально обратились к Клименту с просьбой о покровительстве над ребенком. На следующий день Папа отправил письма и эмиссаров сторонникам Иоанны в Неаполе, поощряя баронство и церковников продолжать сопротивление венграм и советуя хранить верность королеве.
К концу месяца Иоанна была готова к путешествию. Она и Людовик вместе со своим флотом отплыли из Ниццы 1 августа и к 17-му добрались до берега недалеко от Неаполя. "Поскольку замки Неаполя… [и] гавань и арсенал находились в руках людей короля Венгрии, они [Иоанна и Людовик] не могли высадиться в гавани или в ее окрестностях, а только за пределами Неаполя… где они и сошли на берег, — сообщает Маттео Виллани, — Затем они отправились в церковь Нотр-Дам, чтобы дождаться баронов и послов из Неаполя, которые должны были впустить их в город[176]". Как только стало известно, что они высадились, большая процессия, возглавляемая членами семейств Сансеверино и Бальцо, щеголявшими "показными нарядами, с большим торжеством и радостью"[177], прибыла, чтобы приветствовать королеву и ее мужа. Хроники единодушны в описании восторженного приема, которым были встречены Иоанна и Людовик. "Флорентийские, сиенские и луккские купцы, генуэзцы, провансальцы и другие иностранцы были сгруппированы по странам происхождения, одеты в роскошные бархатные, шелковые и шерстяные одеяния, за ними следовала толпа со всевозможными музыкальными инструментами"[178], — заявляет Маттео Виллани. В Chronicon Siculum сообщается, что в тот вечер вся столица была освещена кострами в честь возвращения королевы на родину.
Хотя Иоанна, должно быть, радовалась такому излиянию чувств, она не питала иллюзий по поводу грандиозности предстоящей задачи. Большая часть венгерской армии оставалась в Неаполе. Гарнизоны Людовика Венгерского удерживали важные замки во всех крупных городах и провинциях, включая Кампанью, Аверсу, Капую и Абруцци. В самой столице враг занимал Кастель-Нуово и Кастель-дель-Ово, и эти замки были настолько хорошо снабжены и укреплены, что могли выдержать осаду в течение нескольких месяцев, а возможно, и года. Так что королеве еще предстояло потрудиться, чтобы вернуть свое королевство.
* * *
Поначалу, подстегиваемые воодушевлением от возвращения на родину, сторонники Иоанны добилась больших успехов. Замок в Капуе был отвоеван в течение месяца. Армия разделилась, чтобы охватить максимально большую территорию. Людовик Тарентский повел 3.000 наемников и 1.500 всадников в Апулию, а к 1 декабря отвоевал Калабрию. Иоанна осталась осаждать столицу с сильным отрядом и была вознаграждена взятием Кастель-Нуово и Кастель-дель-Ово, когда недовольные венгерские наемники составлявшие их гарнизоны, к тому времени уже несколько месяцев не получавшие жалованья, сдались 17 января 1349 года.
Но средневековые войны редко представляли собой череду беспрерывных успехов, и война за возвращение королевства не стала исключением. Людовик Венгерский, узнав о возвращении королевы и о победах Людовика Тарентского, решил вернуться в Неаполь с подкреплением. Венгерская армия, воодушевленная этой новостью, перегруппировалась в Фоджии и отбросила войска королевы. Людовик Тарентский, раздосадованный и ожесточенный, особенно отсутствием обещанной поддержки со стороны Флоренции, был вынужден отступить к столице. Он прибыл в Неаполь в феврале, и тогда война вступила в новую, явно менее перспективную фазу.
Ухудшение военного положения сопровождалось аналогичным и гораздо более зловещим ухудшением супружеских отношений между королевой и ее мужем. Примерно в это время умерла их дочь Екатерина, и это должно быть внесло напряжение в их интимные отношения. Но даже с учетом неблагоприятных условий, сложившихся в Неаполитанском королевстве весной 1349 года, скорость, с которой распался брак Иоанны, поражает воображение. В течение двух месяцев после возвращения Людовика Тарентского в столицу Иоанна и ее