В бар Герман пришёл не один, а в компании коллег, с которыми я даже познакомилась, но мы быстро отсели в сторону.
Все идет неплохо, а когда наша команда забивает, мы одновременно вскакиваем с места и даже обнимаемся на радостях.
В этот момент становится не очень удобно, но все же это лучше, чем сидеть и киснуть по человеку, которому на тебя плевать.
После чудесно проведенного вечера, Герман любезно предлагает проводить меня до дома и на пороге пытается поцеловать. При этом я, даже не ожидая от себя, выдаю простое:
— Куда торопишься?
Хотя понимаю, что должна была сразу его отшить, потому что давать мнимую надежду не хорошо.
— А если такое сокровище свистнут? Слушай, я реально хоть завтра в ЗАГС. Ты же оху*нная.
Я не могу не улыбнуться. Герман так и сыплет комплиментами, которых мне очень не хватает. Приятно, когда тебя оценивают по достоинству, а не тыкают в собственные недостатки. Я, конечно, понимаю, что это все в шуточной форме, но все же настроение с отметки ноль сдвигается чуточку выше.
— Номер телефона дашь?
— Дам… — он снова делает шаг вперед, а я ему фигу показываю. — Только номер телефона.
— Для начала сойдет…
— Ты всегда такой?
— Дикий, дерзкий, как пуля резкий?
— Да, — все-таки смеюсь я, любуясь тем, как зажило его лицо за эту неделю.
Он вдруг задирает футболку с принтом любимой команды, обнажая кубики. А я сначала возмутиться хочу, но обращаю внимание на шов. Ровный, гноя нет. Прямо горжусь своей работой.
— Ты станешь отличным врачом. Тем более выходи за меня.
— Ну прекрати, — тыкаю в его идеальный бок. — Ты же меня не знаешь…
Он не знает, на что я способна, не каждый выдержит. Да и мне оно нужно?
— А жизнь на что? И я не из тех, кто пасует перед трудностями.
Я отвожу на миг взгляд, кивая своим мыслям. Да уж. И почему бы не влюбиться вот в такого дерзкого Германа. Ответ приходит моментально.
С ним нигде ничего не дрожит. Сердце не бьется как бешеное, а между ног сухо как в сахаре. Приятный мужик с принципами, но для меня этого слишком мало. Чувств нет. В груди словно огромная дыра, которую невозможно заполнить. Или нужен особой человек… Тот, кто так жестко со мной обошёлся.
— А как же моя мажористая натура?
— Это было ошибочное мнение. Готов попросить прощения, допустим, в среду. У меня выходной.
Вдыхаю с улыбкой и киваю.
— Спорт бар?
— Фух, я думал, ты начнешь просить суши или кино. Ненавижу эту дрянь.
С улыбкой я даю ему записать свой номер и ухожу к себе. Отца нет и можно предаться собственным размышлениями.
Например, спросить себя, а что я творю. Неужели не понимаю, что рано или поздно я встречу ЕГО, если буду тусить с его приятелем.
А может мне того и надо? Посмотреть в глаза и продемонстрировать, что я бесконечно счастлива без его грубостей, без его жаренного мяса, без его подколов, без его тела, без ощущения полета, когда он во мне.
Бесконечно счастлива…
В тот же вечер звонит Герман. Никаких пошлостей, он просто рассказывает о своей работе, о том, где успел побывать. После мы встречались раз или два в неделю. Или смотрели матчи, или ходили на матчи. Пару раз он был со мной на скалодроме.
Я не хотела каких-либо отношений и сказала ему об этом во вторую встречу, потому что решила для себя, что не буду его обманывать. Он согласился на дружеские отношения. А сегодня позвал меня потанцевать в очень приличный клуб.
— Споить меня хочешь? — отпиваю свой коктейль. — Отличное место, давно хотела в нем побывать.
Алкоголь как следует ударяет в голову, и я ощущаю давно угасшее желание потанцевать…
— Все для тебя, крошка. Любой каприз за вашу улыбку, — как обычно флиртует он, и я смеюсь.
Как же хочется в него влюбиться. Как с ним легко. Хороший он мужик. Хотя… Такой красавец по любому тоже разбил и потоптал не одно девичье сердце.
А мое уже занято, раз и навсегда. Но, может быть, он сможет преодолеть эту преграду?
Но глубоко в душе я понимаю, что Герман просто человек, за которого я ухватилась, чтобы не заскучать и окончательно не потонуть в депрессии.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Хватит смотреть на мои сиськи, — машу перед его глазами. А ведь я оделась довольно скромно, но решила, что декольте скрывать не буду. Пусть любуется и говорит мне комплименты.
Которые мне сегодня нужны.
Нажраться. Потеряться. Надеюсь, сегодня я смогу быстро заснуть. Ни думать, ни вспоминать, ни прокручивать в голове, что же я сделала не так.
В один момент Герман вскакивает со своего места, смотря за мою спину. Ухмыляется так ехидно, но не дает мне оглянуться. А в следующее мгновение тащит меня на середину зала.
— Пойдем зажжем, крошка, — прижимает меня к себе и поднимает лицо.
Да чего ж они все такие высокие?
А черт с ним, — ловлю ритм музыки, начиная двигаться. Но все тело в миг покрывает липким потом. На шее мурашки, хочется почесать это место, словно его прожигают солнечные лучи.
Чувствую себя странно, как на досмотре... Но я откидываю от себя странные ощущения, прижимаюсь еще ближе к Герману, смотря, как стремительно его губы приближается к моим. Целоваться не хочется. Совсем. Но может это и есть тот самый клин?
Я почти отдаюсь этой ласке, пока меня не дергают в сторону, а на ухо не рычат:
— А я думал, ты хоть немного пострадаешь. Для приличия. Или любовь здесь больше не живет?
Глава 46. Тамерлан
Ненавижу, сука, дождь, но сейчас он отлично отражает моё внутреннее состояние. Непроглядная пасмурность. Охлаждает пыл и желание рвануть из Питера в Москву, забрать одну маленькую дьяволицу и пох*й на все.
Вот реально. Желание настолько крепко держится и не проходит, что уже и бухло не помогает.
Ныть и распускать сопли совсем не хочется, но порой кажется, что мне будто руку оторвало. Фантомные боли такие, что орать в голос хочется. Спать совсем не могу. Поэтому обычно долго лежу и просто прокручиваю в голове последние месяцы своей жизни.
Каждый день из них, как отдельный котел в аду, в который меня посадили. Раз за разом вспоминая каждую мелочь, каждое брошенное слово, улыбку. Скучаю по своей ведьме, по нашим скандалам.
В башке только она. Ярким пятном. В каждой мысли, движении, в каждом фонарном столбе, а стоит увидеть рыжую бабу, так и вовсе в пот бросает, а х*р ноет от боли.
Я не жалею о своём поступке, ведь так для неё будет лучше, она заслужила самого лучшего, но как же тяжело сдерживать врожденный эгоизм. Как же хочется все исправить.
С ней всегда было сложно. Все время хочется наплевать на разницу в возрасте, её отца, её учёбу, украсть её и увезти в тот рай, где я впервые в своей жизни почувствовал себя живым. С ней хочется жить, с ней хочется думать, что у меня есть будущее. С ней хочется его строить.
Возможность быть нормальным. На это и был расчет в эти два года, за которые я построил себе репутацию, создал флер приличного человека, а что в итоге…
В итоге я снова изгой, вынужденный прятаться за маской бесстрастности. И порой я ненавижу её за это. Нах*й было трогать этого малахольного, нах*й было мстить кому-то... Зачем было все рушить.
Вместо того, чтобы мстить всем без разбора, могла бы прийти ко мне и высказать все, встать в спарринг, дать по роже, а потом придавить своим гибким сильным телом и признаться в любви. И я бы не оттолкнул, я бы сожрал её в том же месте, не давая и шанса на отступление.
Теперь моя семья состоит только из одного сатаны.
Но все полетело к х*рам, и теперь я вынужден мало того, что жить без неё, так еще и строить все заново в городе ненавистных дождей.
Просто здесь знакомых полно, которые довольно быстро помогли с поиском помещения, избавили от лишних юридических проволочек и прочих налоговых дел. А еще довольно быстро нашел квартиру в новом доме рядом с Невой.
Вид, что надо, хоть какой-то плюс, даже круче чем из окон прошлой.
Квартира в ноль, и я с остервенением принялся за ремонт. Работа и дом. Алкоголь. Ничего больше меня не волновало.