59
– Но государству без порядканельзя. Толпа страшней, чем строй.Когда растёт по струнке грядка,нет куража времён упадкаи русский бунт трясин кровавыхне так кошмарит шар земной.– Здесь лупят левых, рубят правыхи месят тех, кто сторонойпрокрасться думает фривольно.Как ни старайся – будет больно.– Что власть, что бунт – одна концовка:нагайка, пуля и веревка.
60
– И ничего нельзя поправить?– Удобрить грядку говнецом,кощея злого обезглавитьи жизнь закончить молодцом?– Как с властью ни играй, ни путайследов невидимых трудов,любой оставшейся минутойк разлуке с волей будь готов.
61
Всю ночь, не умолкая, врали,при свете трепетных свечейи вслед огням закатным гналик зарницам завтрашних лучейвесёлый цокот звонкой мыслиот слога – к слогу, к звуку – звукгалопом, иноходью, рысью,ушами поводя испуг.
62
С утра резиновое небодавило ласточек к земле,смыкало свод сырого склепа.Пещерный лаз в глухой скалесжимал сознанье сталактитом,не оставляя ни глоткапространства.– Учащённый ритм,как звук последнего звонка,оповестит об окончаньине школьных лет, а лучших книг.Закончит маятник качаньеи встанет. Тут последний миг,как мячик, выпрыгнув из плена,покажет с высоты, что тленнолишь то, что выбираешь сам,и нет предела небесам.
63
– Но как довериться свободе?!Не испугаться пустоты?Того, что нет тебя, и вродев пыли межзвёздной есть и ты.
64
– Ты – шулер, образы – подменареальности, а рифмы – крап.Ты, типа, знаешь, где ухаб,где часовой обходит стену…На самом деле всё не так.Земля прочна, и люди зрячи.А ты, чтобы не слышать плача,закрыл глаза и вжал кулакв ушную раковину мозга,ты всюду видишь или мрак,или Содом с Гоморрой Босха.Ты бредишь. Есть любовь и больдуши, запутавшейся в теле,и ни одна, а много воль,и каждая достойна целисуществованья на земле.И в детях тоже есть отрада.И в сладких гроздьях винограда.И много белого в золе.Твой поэтический угарпохож на блеянье овечье.
– Что ж ищет племя человечьев дурмане скрипок и гитар?
Третья петля
65
С нулями века обнулилсяи трёхгодичный первый срок.Герой наш заново родился.И лучше выдумать не мог.На смену радостным нарядам,надеждам праздничной толпыпришли омоновцы парадом,и даже там, где их стопыземля больная не касалась,из-под травы растёт, казалось,беретка красного гриба.В умах окончилась борьба.И вызывало только жалостьвоспоминанье о свободе,совке и брежневском народе.Герой, прозрев, в угоду модепустил кораблик в интернет —бумажный, сложенный из книжнойстранички мысли неподвижной,по ручейкам всемирных знаний,по мути врак и всплескам бранисвой первый блог духовных благ.
66
Короче, стал он интернетчик,освоив клавиши и мышь.А там неважно, лыс ты, рыж,постишься, пьянствуешь, торчишь,машина или человечек.Казалось бы, в сети всемирнойты новым веком обнулёни шёлк лоснящихся знамёни рой раскрученных имённе стоят больше дырки сырной…И только если ты умён,талантлив, будешь принятв группутаких же умниц и писак.Но оказалось всё не так.И обезличенную труппуиграют те же полутрупыи полуфраки вечных врак.
67
Царь Борис, сошедши с трона,удалился на покой,не оставив даже клона,он на всё махнул рукой.Не бывает пусто местов сердце древнего Кремля.Хороши любые средства,когда свита короля,разыграв в угоду свету,поднимает над собой,чтобы солоно и сытозолочёною судьбойв тронном зале восхищаться,кушать стерлядь, виски питьи по грубой шерсти царстваласковой рукой водитьи начёсывать с медведяи плести умело нитьнефти, газа, леса, меди,свитера для свиты вить.Чем была эпоха прежделучше, хуже и добрей,сном заковывая вежды,пряча голых королейза обманчивые позы,за бессмысленную речь,за счастливые прогнозы,и дубинкой между плечобихаживая зрячих,чтоб ни слова про враньё,про попов и про подьячих,про приклады и цевьё.
68
Пахнет русская свободагорьким дымом и дождём,перегарами народапод трезвеющим вождём.Русский дух не терпит силы,исходящей исподволь.Заменила водка вилы,и соломенный король,управляя государством,не страшился ни штыка,ни безумного бунтарства,ни лихого языка.Где захочет – там подрежет,где заметит – подсечёт.И живет роскошно нежитьтам, где жизнь себя влачёт.
69
Есть у русских два секрета:своя правда и душа.Правда, спрятанная где-то,и в кармане два шиша.К этой правде не пробраться —она держится в уме,позволяя нам смеятьсядаже по́ плечи в говне.Что там плечи, аж по шею,аж по верхнюю губу,но об этом ни кощею,ни соседям – ни гу-гу.Только воры знали правдуи судили, как народ.Но забыли воры клятву.Мир блатной – и тот не тот.Если кто стоял на старом,снайпера косили враз.Дело, стало быть, за малым —душу выманить из нас.С ней хлопот не оберёшься:чин позорен, деньги – пыль.Это вам ни дядя Мойша.Русскому везде Сибирь.Как же к этому предметуподступиться, как изъять?Подарить попу карету.Лоно церкви обласкать.Разрешить возить без пошлиннефть, спиртное и табак.И покончить с мрачным прошлым,сделав доброй воли знак.
70
Рясы приняли с восторгомновой власти благодать.И, занявшись крупным торгом,стали души выниматьиз-за спрятанных иконок,из-под штопаных рубах,разъясняя, кто подонок,кто герой, кто злейший враг.Здесь в подмогу телевизер,чтобы выбор был у всех,закружил мозги как миксер,превращая совесть в смех.Смехачи с попами вместе,секс-меньшинства – в большинство.Как бы вроде честь по чести —равноправий торжество.Воровской природы вракида поповских ряс парча —бутафорские казаки,сторублёвая свеча.
71
Раньше в кухнях говорилио злодеях при чинах.Нынче – об автомобиле,о квартире и деньгах.Раньше люди ненароком,попивая горький чай,говорили о высокоми о главном невзначай.А теперь важнее нетутемы, чем «твоё – моё».Я скажу вам по секрету —лучше слушать вороньё.
72
Обнулили, обнулили,обнулили до теней.Больше нету «или – или».Жизнь сделалась ясней.На ладошках все дорожкистали мелки и прямы.Что гадать? У вашей кошкипуть мудрей и краше сны.
73
Наш герой стремился встретитьмир, который рисовал.Но сейчас лишь смог заметить,что опять попал в овал.Web-пространство – та же лужа,бредень, запуская в бред,он вытаскивал наружуто, чего в помине нет.Мы же выдумали этотсовершенный, в общем, мир.Оказалось, в недопетомбыло слишком много дыр.И они свои овалы, сливв один большой пролом,поглотили наши скалы,наше небо, наш дурдом.Мы придумывали это,чтоб добрее, чтоб умней.А в итоге злая сметапросто так прожитых дней.
74
Выпив крепкого две банкии таблеток скушав горсть,он стоял на полустанкеи смотрел, как слева злостьмчится встречному в лобешник,и роняет мясо клён.Ни небесных, ни подсвечных,ни каких иных имен.Только ветер, только ливень,и уме́рших глаз белкиносят люди, только бивень,бумерангом из рукивырываясь, все эпохиоблетает, и опятьнадо стать собой на вдохеи на выдохе пойматьтраектории овальнойбезупречное кольцо…Лес стоит как бы хрустальный…И любимое лицо…На столичном полустанке,между голых площадейон искал все те же танки,тех же красных лошадей.Женя, Женечка, Евгений,не пугайся так стихий.Ты же знаешь, ты же гений,и тебе не страшен Вий.Подойдя к прохожей даме:– Дай-ка, дама, телефон, —он звонил умершей мамеи смотрел забытый сон.Полицейские скрутили,врезав чувственно под дых,записали, осудили.«Рецидив. Повторный сдвиг.В прошлый раз недолечили».И отправили его,чтоб таблетками кормили,чтобы он ещё чего…
Эпилог