стали скучной серостью. А запах? Ну просто хмель живой! За один вздох пьяным сделаться можно.
Вдруг слуха коснулись дивные звуки свирели. Музыкант играл так искусно, что ноги просились в пляс. И не только у него… Краем глаза Властимир заметил движение. Из воздуха соткались светловолосые женские фигуры.
Веды.
Он понял это в одно мгновение, хоть ни разу не встречал прислужниц Лады.
С громкими восклицаниями красавицы бежали по траве. Их свободные от ленты локоны вились в лучах солнца сверкающей рекой, а шитые золотом платья дразнили мужской интерес. Слишком тонка была ткань, чрезмерно открыты руки и плечи.
Однако вед это совсем не беспокоило. Наоборот! Они словно нарочно хвастались крутыми изгибами бедер и груди. Выше задирали подол, давая полюбоваться на стройные ноги.
А через несколько ударов сердца Властимир понял, почему так. Около раскидистого дуба, чей ствол был сплошь увит драгоценными цепями и лентами, сидел юноша.
И какой!
От жгучей зависти перехватило дыхание, ибо красив паршивец был — никакими словами не описать. Точно боги его лицо вылепили да в обе щеки расцеловали. Глаза — звезды ясные, волос кудрявый, улыбка сахарная. Еще и стать богатырская — ростом и шириной плеч он мог бы соперничать с князем.
На такого девка взглянет — и тут же сердце свое отдаст.
Вот и веды, добежав, опустились перед музыкантом на колени. Загомонили хуже сорок — аж звон в ушах поднялся.
— Лель!
— Сыграй еще!
— Нет, потанцуй с нами лучше!
— Я венок тебе сплела!
— А я напекла пирогов, твоих любимых!
Властимир чуть не плюнул со злости. Бабы, что с их взять! За милое личико готовы из платья выскочить.
А веды продолжали ссориться друг с другом. Каждая требовали «милого Леля» себе и доказывала, что именно она лучше. Сам же музыкант не выглядел довольным таким вниманием. Пытался урезонить почитательниц, но кто бы его слушал!
Вот дурак! Достал бы плеть, щелкнул бы пару раз особо ретивых — глядишь, любви бы поубавилось.
Но так же внезапно гомон стих — на поляне появилась еще одна женщина. Краше любой из вед во сто крат. И волосы ее золотым водопадом струились аж до земли. А в них цветы живые, драгоценные каменья… Против воли сердце задрожало от восторга.
Так ведь это же Лада!
Тут и музыкант на ноги вскочил — удивленный и очарованный. Богиня только лишь голову склонила, а мужчина бросился к ней. Но, приблизившись, упал на колени.
Однако Лада жестом велела ему подняться.
«Сыграй мне, Лель… Уж больно хороша твоя музыка».
И протянула к нему руки.
Устоять перед зовом богини — дело нелегкое. Вот и Лель не смог. Прильнул губами к тонким пальчикам, а со стороны примолкших вед потянуло холодком злобы.
Властимир обернулся, но увидеть, кто такой сердитый, не успел — картина начала меркнуть. Опять вокруг собралась чернота, надавила на грудь так, что ребра затрещали.
— У-у-у! — взвыла страшным голосом. — Мяу-у-у! — добавила совсем неожиданно и настолько противно, что Властимир распахнул глаза.
— Ву-у-у! — приветствовал его лютоволк.
И убрал лапы с груди. А Властимир аж закашлялся
— Ну ты и… хряк откормленный, Серый, — прохрипел, растирая грудь. — Хватит орать. Забаву разб…
И осекся.
Нет рядом девушки! Никак опять выкрали?! Озноб продрал до печёнок. Властимир вскочил на ноги, полный решимости бросится в погоню, но наперерез ему метнулся кот.
— Мяу! — заорал хрипло. — Мяу!
Первым порывом было пнуть облезлую тварь, чтобы аж в стенку влип. Но Властимир стиснул кулаки, а большего себе не позволил.
— Уйди в стор-р-рону, — зарычал не хуже лютоволка.
Однако кот не унимался. Орал, что резаный, вертел хвостом и бодался в ноги. За собой звал. Видно, показать что-то хотел.
Властимир досадливо цыкнул.
— Ладно, бес с тобой! Что там?
С громким мявом зверь прыгнул к закутку, где стояли сундуки. И, подбежав к дальнему углу, заскреб пол. Там, что ли, спрятано? Догадка оказалась верной. Стоило отодвинуть громоздкие коробы и как следует стукнуть по доскам, как рука провалилась вниз.
Ага… Стало быть, и оружие у ведьмы-Ягини имеется. Пальцы ухватили комок тряпья, под которым угадывались очертания кинжала. И верно, добрая находка оказалась! Не так хороша, правда, как их кузнецы делали, а все же для защиты сойдет.
Не успел Властимир как следует осмотреть кинжал, а кот уже метнулся к дверям. Начал скрести когтями. А потом раз — и проник в мелкую щель под порогом. От неожиданности Властимир замешкался, решая, не мерещится ли ему? Слишком крохотной была лазейка. Разве что мышь сумела бы протиснуться, но точно не кот.
— Гр-р-р! — рявкнул Серый и боднул лбом в ноги.
Мол, торопиться надо!
Властимир не стал спорить. Выскочил на крыльцо, огляделся и, вдохнув гнилостный болотный запах, в один мах спрыгнул на землю. Сапоги тотчас по щиколотку утонули в земле. Вот погань!
— Мяу! — заорал кот, приплясывая около одного из посохов с черепом.
А потом ударил по нему лапой, и глазницы вспыхнули. Однако свет в них теплился едва-едва. Видно, слишком мало силы у лесного духа.
Но и так сойдет!
Властимир видел, что меж скрюченных деревьев начали появляться мавки — злые и голодные. Того и гляди кинутся всей гурьбой.
Подхватив посох, Властимир кивнул ожидавшим его зверям. Надо бежать! Сумерки становились все гуще — видно, проспал он до вечера. Только бы Забава недалеко ушла! А ведьме он все же свернет шею.
Глава 23
Тьма вокруг них колыхалась, будто студень. Высовывала черные языки, пробовала схватить, но, обжегшись о пятно света, снова шипела и пучилась. Ужас!
— Скоро уже, почти пришли, — хрипела Ягиня, утирая взмокший от пота лоб.
Забава понимала, что ее усталость не от ходьбы по буеракам и кочкам. Но ничего не могла сделать! Разве что под локоть держать и вести Ягиню к сердцу Топей — некогда драгоценному Источнику.
— Раньше там живая вода текла, — так рассказывала старуха. — Но не ручейком, а по малой капле сочилась с веток дуба. Своими могучими корнями он вытягивал из матушки-земли силу и соком ронял ее в каменную чашу. Белая она была, что снежок, а на ощупь теплая… Летней порой седьмого года, когда день равен ночи, веды забирали дар Лады. Один лишь крохотный пузырек! Но он мог вернуть жизнь и здоровье нескольким людям. Но теперь там отрава одна. Сгнило великое древо, рассыпалась чаша, а на осколках вместо живительной влаги из-под земли выступила черная роса. Стоит ее коснуться — и замертво упадешь.
Забава обещала, что и близко не подойдет к ядовитым каплям. Ягиня