– О, сударь, вы так галантны, что весьма радует: подобные политесы ныне не в чести у современных молодых людей.
Да, язва, и горжусь этим!
Слайд…
– Это тебе.
Поворачиваюсь на голос парня, вижу перед носом подснежник. Наши пальцы переплелись на хрупком стебельке. Рука Влада тёплая, почти горячая. Эта волна проходит по всему телу, распугивая на спине мурашки во все стороны. Хочется зажмуриться, как от солнца, и замурчать. Взяв цветок, отступаю на шаг.
– Спасибо. Удивительные растения – подснежники.
– Почему?
– На вид такие хрупкие, нежные, а по сути – очень сильные. Они вовсю цветут, когда другие цветы осмеливаются только высунуться из земли. А этим не страшно, хоть и маленькие.
– Значит, я правильно сделал, что подарил их тебе. Вы похожи.
– Я такая же сильная или просто везде лезу, куда и когда не просят? – улыбаюсь.
– Ты просто рыжая ехидина! – смеётся в ответ.
– Кто я? – вспыхиваю «праведным гневом», наступая.
В следующий миг чувствую руку на талии, она нежно, но при этом властно притягивает к сильному телу. Горячая волна накрывает с головой. Чувствую его губы на своих. Конечно, я и раньше целовалась с парнями, но это… Это было совсем иначе. Нежность и при этом сила, в одном прикосновении, таком лёгком, невесомом, как первые лепестки подснежника. Немой вопрос: «Можно?» Я приподнимаю голову. Да! Можно… нужно… хочу, хочу прямо сейчас почувствовать его вкус, почувствовать его губы! В какой-то миг осознаю, что отвечаю ему, отвечаю как чувствую – всем своим существом. Прервав поцелуй и ещё сильнее обняв, парень утыкается носом мне в макушку. Тишина… стук сердец в унисон.
– Знаешь, я даже не догадывался, что говорить то, что думаешь, так сложно, – наконец выдыхает Влад. – А тем более то, что чувствуешь. И чем сильнее это чувство, тем сложнее.
Глубокий вздох.
– Я люблю тебя! Люблю так, как никогда никого еще не любил! Что бы ни произошло, что бы ни случилось, помни всегда об этом. Я тебя люблю!
Мы стоим так близко друг другу, соприкасаясь лицами, дыша в унисон. Хотим быть вместе, рядом, ещё ближе. Это знаем мы, наш разум, наши тела, каждой клеточкой ощущая это желание в другом. Чувствую его запах – свежесть с примесью горечи полыни. Его губы нашли мои. Понимаю, что хочу большего, что готова пойти с ним гораздо дальше, что мне недостаточно одного только поцелуя.
Взрыв воспоминания срывает все блоки. Сердце рвётся. Не могу дышать – не хватает воздуха. Вернувшиеся чувства, чувства к нему, к Владу, причиняют боль.
Память безжалостно продолжает открывать новые файлы.
Вечер, подворотня, нападение. Влад с мечами в руках против пятерых, появление Криса. Да, Риан, он тоже там был – Крис. Ужас того вечера вновь заставляет дрожать. Так это был не просто сон?! Это тоже воспоминания?!
– Кто ты? – смотрю прямо в глаза парню. – Ты не мой Влад! Я не знаю кто… что ты такое… – перевожу взгляд на Криса. – Что вы такое.
Влад расправляет плечи, его спина застывает в величественной осанке.
– Владарт дер Карт Горс, старший принц высшего дома демонов.
Крис встаёт справа, чуть сзади, за плечом. Склонив голову, резко прижимает к сердцу правую руку, сжатую в кулак:
– Кристагриан дор Браст. Горт варда Владарта дер Карт Горса.
Нервы не выдерживают. Срываюсь. Что-то кричу, убегаю.
Перегруз психики не проходит бесследно – сознание берёт тайм-аут.
Слайд…
Посередине комнаты появился мой демон. Кожаные брюки заправлены в высокие сапоги. Поверх чёрной рубашки свободного покроя с глубоким вырезом на груди красуется безрукавка из плотной кожи, перехваченная на талии широким ремнём с металлической отделкой, очень похожей на серебро. Такая же отделка украшает кожаные наручи, которые закрывают предплечья практически до локтя и, видимо, служат не только украшением. Волосы цвета вороньего крыла собраны в сложную причёску – отдельные пряди замысловато переплетаются на затылке и спадают на спину, пара прядок обрамляет красивое лицо. Я люблю его… будь он хоть кем – я люблю его!
Внимательно смотрю на демона, пытаясь найти признаки вчерашней борьбы, но, если не считать немного усталого вида, выглядит он неплохо.
– С тобой всё в порядке после вчерашнего? – осторожно уточняю.
– Да, пара порезов не в счёт – царапины, – его голос звучит непривычно бесчувственно, с небрежной холодной интонацией.