знаю: тяжело, но нельзя терять самообладания. Говорить громкие слова, общие фразы не стану. Не стану потому, что у меня у самого на сердце кошки скребут, как подумаю о жене. Предположим, мы с вами на фронте, а наши семьи оказались на территории, занятой противником. Смогли бы мы помочь им? Сейчас — нет. Если мы отправимся по домам, мятежникам легче будет перебить нас поодиночке. А здесь, вместе, мы — сила, в наших руках оружие. Согласны?
— Да, — тихо ответил Хидвеги.
— А если да, слушайте дальше, — продолжал Комор. — Некоторые товарищи из партийного руководства убеждены, что Имре Надь — предатель. Лавина катится дальше… Но мы должны вырвать власть из рук изменников. Сделать это можно только в борьбе, а к борьбе нужно готовиться. Партия уже приступила к организации сил, верных делу рабочего класса. Руководство рассчитывает и на нас. Но для организации требуется время. Приходится пока выжидать. Сейчас обстановка не благоприятствует нашему вооруженному выступлению — оно привело бы к ненужным жертвам.
— А чего ждать? — спросил Хидвеги.
— Одновременного выступления всех организованных сил. Я не знаю, когда это произойдет: завтра, послезавтра, а может быть, через неделю. Одно ясно: очень скоро. Времени у нас немного. В ближайшие сутки мы уйдем из этого здания.
— Куда? — спросил Шимон.
— По плану — на окраины Буды, — ответил Комор. — Твоя задача, Карой, — подготовить эвакуацию. Оружие берем с собой. Как можно больше оружия и боеприпасов. Видимо, мы пойдем на соединение с воинскими частями, верными партии. Это во-первых. Во-вторых, находящихся здесь партизан мы должны направить в рабочие районы для создания вооруженных групп. Наконец, необходимо организовать постоянно действующую разведку. Это очень опасное дело. Поручим его только добровольцам. Товарищ Шимон, — повернулся Комор к подполковнику, — а тебя я попрошу: спроси у бойцов, пойдут ли они с нами. Приказывать в данном случае я не могу.
— Я уже говорил с ними, — ответил Шимон. — Куда я, туда и они.
— Золтан, — продолжал Комор, — объясни обстановку своему подразделению. А я тем временем поговорю с бойцами партизанских групп.
— Хорошо, — согласились все.
После ухода Хидвеги и других товарищей Комор принялся за работу. На его долю выпала трудная и сложная задача. Огромным напряжением воли он должен был побороть и самого себя. Не раз ему казалось, что он уже обессилен внутренней борьбой. Но сейчас он руководит подразделением. Ему непростительна даже минутная слабость. Товарищи должны видеть в нем не отца семейства, поглощенного мыслями о жене и детях, а решительного, непоколебимого борца, способного на любую жертву ради великого дела. Все, что мешает этому, надо вырвать из сердца. И как бы ни было больно ему — пусть этого никто не заметит!
С Шандором Вамошем и Гезой Капошем он быстро договорился: Вамош согласился отправиться в Пештэржебет[22] и приступить там к организации групп сопротивления.
Вамош работал в этом районе еще до освобождения Венгрии от фашистов, лично знал многих, да и сейчас там жили его старые друзья. Геза Капош будет его связным. При установлении связи решили соблюдать строгую конспирацию. Сразу после совещания оба товарища ушли. Прощаясь, Вамош и Комор обнялись.
— Ты, наверное, тоже не думал, — уходя, заметил Вамош, — что на двенадцатом году народной власти нам придется уходить в подполье?
— Нет, Шандор, — подтвердил Комор, — не думал. Но у нас есть силы, и скоро мы восстановим порядок.
С Мирковичем дело осложнялось — у него не было знакомых в рабочих районах. Поэтому Комор решил пока оставить Мирковича вместе с остальными в здании министерства внутренних дел.
С Белой Вашем и Эржи подполковник говорил после всех. Несмотря на их молодость, он решил дать им ответственные задания.
Комор пристально всматривался в печальное лицо девушки. Эржи можно было принять скорее за мечтательную влюбленную курсистку, чем за революционерку, уже принявшую боевое крещение. Зябко съежившись, девушка внимательно слушала подполковника.
— Я хочу поручить вам очень опасное дело. Беритесь за него только в том случае, если уверены, что справитесь. Можете отказаться — в этом не будет ничего дурного.
— Даже не догадываюсь, что вы имеете в виду, — неопределенно отозвалась Эржи.
— Надо пойти в город на разведку и принести точные данные. Что нас интересует? Опорные пункты контрреволюционеров, численность вооруженных мятежников. Но подробнее поговорим об этом позже. Сегодня до полудня вы выйдете в город, а завтра в три часа дня придете на свидание к памятнику Остапенко. Там вас будет ждать товарищ Миркович, он и проведет вас ко мне. Готовьтесь пока к выходу, а потом обсудим все детали. Договорились?
— Хорошо, — тихо промолвила Эржи. — Товарищ подполковник…
— Да?
— Нельзя мне пойти вместе с Белой Вашем?
— Для товарища Ваша у меня другое задание, — улыбнулся Комор, — но если вы раздумаете пойти на разведку, я не возражаю — можете работать вместе с ним.
Бела стоял рядом и молча слушал их разговор. Он ждал, затаив дыхание: какое же задание даст ему подполковник? На душе у него отлегло, когда он услышал, что они, наконец, выберутся из здания министерства. Ожидание и бездействие угнетали его. Энергичный, деятельный, он чувствовал себя хорошо только в большом коллективе и брался за любое дело. Еще с детских лет он всегда хотел быть первым, на виду.
Честолюбие — одна из движущих сил его характера — часто толкало его на необдуманные поступки. Однажды отец сказал ему: «Бела, ты принадлежишь к тем, кто собирается умереть героической смертью, но не раньше, чем насладится славой героя». В этих словах старика была доля истины. Бела часто анализировал свои чувства и мысли, но всякий раз приходил к противоположным выводам: то он готов был считать себя скромным, честным человеком, то в известной мере карьеристом. Он любил мечтать. На крыльях безудержной фантазии он уносился в мир невероятных приключений, участвовал в кровопролитных сражениях и, разумеется, всегда выходил победителем.
— Товарищ Ваш, — обратился к нему Комор, — я хочу послать вас на завод точной механики. Организуете там несколько вооруженных групп, а затем объедините их в отряд. Я дам вам адреса двух наших товарищей. Вы установите с ними связь и дальше будете работать вместе. Согласны?
— Согласен, товарищ подполковник, — ни секунды не колеблясь, отвечал юноша.
— Я намечаю вашу встречу с Эржи на завтрашнее утро, — продолжал Комор. — Расскажете ей обо всем, что вы успели сделать, и к вечеру она сообщит нам о положении на заводе. Разумеется, я не буду возражать, если вы отправитесь в город вместе и будете поддерживать друг с другом связь.
Через полчаса Эржи и Бела были уже на улице. Перед уходом Бела позвонил на завод, и товарищи сообщили ему тревожные вести: парторг Табори совсем потерял