над дверью (Белла заглянула и туда, дабы, убедиться, что они действительно были там) и даже совсем ненужный патефон. Миссис Маргарет очень любила все эти вещи, являясь поклонником антикварных вещей. Девушка ранее была в кабинете директора всего лишь раз, когда нечаянно разбила школьное окно (произошло это совсем не по её вине, но Изабелла присвоила поступок себе, чтобы из школы не выгнали мальчика из неблагоприятной семьи), но в её память глубоко врезался это чудноватый кабинет. И воздух в этом кабинете был совсем другой, застойный, но в то же время приятный, напоминавший пригород с бабушкиным домом. Белла, конечно, не имела родственников, но думала, что именно такой запах был бы у бабушки дома.
— Миссис Маргарет, — учтиво обратилась Изабелла к женщине лет шестидесяти, сидевшей над бумагами — Позволите обговорить с Вами ситуацию?
Директор подняла голову и улыбнулась, кивнув Белле в ответ и приглашая её садиться в кресло напротив.
— Наша встреча с миссис Маргарет прошла просто замечательно, — торжественно объявила Белла, возвращаясь домой уже под вечер. — Она пообещала, что переговорит с учителями о соблюдении порядков и всё наладится.
— Ты говорила с миссис Маргарет?.. — испуганно пролепетала Элизабет.
Слово директора школы был закон и не было сомнений в том, что миссис Маргарет разрешит данную ситуацию. Из — за своего влияния девочка боялась директора, а переговорить с ней об этой ситуации она никогда бы не подумала…Элизабет медленно приблизилась к сестре и, горячо поцеловав её в щёку и хитро посмотрев в её глаза, протянула Белле совсем маленький подарок, красиво упакованный в глянцевую обложку.
— Это тебе, — гордо объявила она, весело улыбаясь.
Белла сконфузилась и смущённо приняла подарок Элиз.
— А повод?..
— А повода не надо! — задорно проговорила девочка — Мне хотелось сделать тебе приятно, и я знаю, как ты давно хотела эту вещь.
Белла аккуратно раскрыла упаковку и открыла коробку.
— Не могу поверить! — радостно воскликнула она. В этой самой дорогой коробочке лежали дорогие духи, о которых Белла давно мечтала.
— Но откуда ты взяла деньги?.. — удивлённо спросила девочку старшая сестра.
Элиз отвела взгляд в сторону и прикусила губы.
— Говори. Ты же знаешь, что я не стану ругаться, — более ласковым тоном попросила её Белла.
Вздохнув, Элиз внимательно посмотрела на старшую сестру. Она знала, что Белла говорит правду, но ей нужно было несколько секунд, чтобы правильно сформулировать то, что она хочет сказать.
— После школы я хожу подрабатывать. Разношу листовки, — уточнила она.
Изложив всё, как есть, Элизабет измученно выдохнула.
— Прости, что не рассказала раньше, — она виновато взглянула на старшую сестру, но та, перехватив её взгляд, только ласково улыбнулась.
Элиза поняла, что означала эта улыбка. Она крепко обняла старшую сестру и, казалось, будто застыла в таком положении. Прошло несколько минут, и Белле стало уже тяжело дышать.
— Пойдём чай пить? — аккуратно предложила она. — А я пока пойду поставлю нам стулья на балкон, принесу тёплые пледы и свечи.
Девочка радостно кивнула и побежала ставить чайник. Любимая традиция сестёр — вечерние посиделки под пледом на балконе со свечами, когда можно любоваться звёздным небом, попивая горячий чай. За душевными разговорами время пролетело совсем незаметно, как и в этот раз: разговорившись, девушки и не заметили, как наступила ночь.
— Тебе рано вставать, моя дорогая, — взглянув на время, ахнула Белла.
Элиза тоже посмотрела на часы и печально покачала головой, показывая этим, что ей очень не хотелось обрывать вечернюю и долгожданную традицию, но всё — таки невольно сползла с кресла, уронив плед. Она знала, что старшая сестра в любом случае отправит её спать.
Спустя неделю после разговора с миссис Маргарет. Осенний, ничего не предвещавший день. На удивление пары в ВУЗе закончились раньше, и Белла тут же поспешила домой. Элиз, видимо, с большим нетерпением, ждала её прибытия в гостиной. Как только девочка услышала поворот ключа в замке, то тут же вскочила, словно на иголках.
— Белла! — нечаянно вскрикнула Элиз и попыталась спрятаться, но девушка уже её заметила и лукаво улыбнулась такой необычной реакции младшей сестры.
— Я взяла твои любимые пирожные, — Белла подняла вверх белый пакет.
Глаза Элизабет загорелись блеском, и она тут же, подхватив сладость, убежала на кухню накрывать на стол. Девочка даже достала дорогую посуду, которую сёстры давно согласовали хранить на «чёрный день».
— Ну что, герой, рассказывай, как твои дела сейчас? — глотнув чай, Белла внимательно смотрела Элиз в глаза, чтобы та не вздумала придумывать несуществующих событий, и прибавила, успев изучить сервис — Видимо, всё очень даже хорошо, раз ты достала «ту самую посуду»?
— Надо менять старые привычки, Белл. Я не понимаю смысла хранить посуду: она ведь предназначена для того, чтобы из неё ели и пили, а не для красоты… — живо начала было Элиза, но старшая сестра аккуратно перебила её:
— Да, я знаю: недавно хотела предложить тоже самое, — Белла ласково улыбнулась, чтобы не показаться грубой, — А теперь, пожалуйста, расскажи всё — таки про школу также, как энергично ты начала про посуду.
И Элизабет весело и бодро продолжала монолог. Она рассказала о том, как, однако, поменялось отношение к ней: уже никто не задирался и не передразнивал её. Наоборот, всё то, что она делала, наконец заметили и были очень благодарны за её доброту и помощь, извинялись за прошлое поведение. Девочка искренне не могла понять, что для этого сделала миссис Маргарет, но внутренне она была безумна благодарна ей за такие изменения.
— А я так смущалась отвечать им что — либо, и, знаешь, это так странно… — Элизабет резко прервалась и печально опустила голову — Так действительно может быть?.. — с грустью в голосе прибавила она.
— Почему не может? — начала успокаивать её Изабелла, с особыми нотками нежности в обращении, как она умела это делать, но Элиза перебила её:
— А с чего бы им вдруг…? — девочка приникла головой и с улыбкой на лице, печально вздохнула.
— Моя дорогая Элизабет… — говорила Белла и, приласкав, она горячо поцеловала её в макушку — Ты можешь верить или не верить моим словам, но ты настолько добра, чиста и умна, что я не могу себе представить, как тебя можно не любить, ангел мой.
Девушка долго говорила с ней, но не внушала сестре неправду, нет — ей и в голову подобного не приходило! Она говорила от сердца, уверяла в том, что было на самом деле, и делала это не торопясь, как бы пытаясь убедить в сказанном человека, который не хотел всего этого признавать. Наконец, Элиз всё же подняла взлохмаченную голову и, одарив