Это опасная работа, за которую могут посадить в тюрьму. Или застрелить.
– Или зарезать? – предположила Хантер.
– Такая версия у меня тоже была, – сказала Софи. – Сет много раз ставил египетское правительство в неловкое положение. Я уверена, что они не будут оплакивать его смерть.
– Может быть, они даже стремились к такому исходу? – спросил Милн.
– Вполне возможно, – кивнула Софи.
Милн поерзал на стуле и еще раз вытер лицо.
– Извините за вопрос, мисс Арнольд, но каков был статус ваших отношений?
– Простите?
– Когда его убили, вы все еще встречались?
– Да.
– Мои соболезнования. Вы, должно быть, опустошены.
– Конечно.
Минута тишины.
– Простите, конечно, но по вам так и не скажешь, – заметил Милн.
Софи смотрела на него, не моргая.
– Не все выражают горе слезами, детектив. Даже при бестактном допросе.
– Конечно, конечно, понимаю. А Сет когда-нибудь занимал у вас деньги?
– Да.
– Вы знаете, на что он их тратил?
Софи покачала головой:
– Честно говоря, понятия не имею.
– Может, он отдал их брату?
– Может. Или тратил на пиццу. Как я уже сказала…
– Может быть, его борьба за права человека была фикцией, мисс Арнольд? Прикрытием?
– Ладно, с меня хватит, – сказала Софи, вставая. Правой рукой она опиралась о стол, а левой прикрывала живот. Этот жест привлек внимание Фэйми, и как она успела заметить, Хантер тоже.
Милн попробовал еще раз:
– Мисс Арнольд, я понимаю, что наш разговор вас расстраивает, но если можно, еще один вопрос.
Софи села.
– Сет… «встречался» с кем-нибудь еще из «АйПиСи»? Думаю, это вполне вероятно. И нам очень нужно узнать больше об Амале.
Фэйми почувствовала, как земля ушла из-под ног. Похоже, скоро все станет еще хуже. Это был логичный вопрос, который требовал честного ответа. В наступившей тишине она осознала, что Софи и Сэм уступили право ответа ей. Хантер и Милн тоже ждали ее реакции.
– Как выяснилось, да. Мы думаем, что у него были отношения с Мэри. Мэри Лоусон.
Как и предполагала Фэйми, воздух в комнате мгновенно наэлектризовался.
– Мэри Лоусон? – переспросил Милн, не скрывая удивления. – Счастливая замужняя женщина, мать двоих прекрасных детей – вы про эту Мэри Лоусон?
– Избавьте нас от морализаторства. – Милн покраснел. – Но да, – продолжила Фэйми, – про ту самую Мэри Лоусон.
Хантер оттолкнулась от стены.
– Вы думаете, у них были отношения?
– У них были отношения.
– Откуда вы знаете? Она вам сказала? Или Сет?
Фэйми подумала про ноутбук, лежащий в сумке в нескольких сантиметрах от ее правой ноги. Она знала, что это улика, знала, что должна о нем рассказать. Если бы в комнате была только Хантер, возможно, она бы и рассказала, но сама мысль о том, как этот мерзавец разглядывает их с Софи фотографии, была слишком неприятной. Она взглянула на Софи – та пожала плечами, – а затем уставилась в пол.
– Просто знаем.
– Просто знаете… – повторил Милн. – Понятно. Значит, когда мы будем допрашиваться ее вдовца и спросим об этих отношениях, а он потребует доказательств, мы скажем, что мисс Мэдден и мисс Арнольд просто знают. Так?
Фэйми старалась не встречаться взглядом с Сэмом. Она и так знала, о чем он думает – она и сама об этом думала: Мэри «встречалась» с Сетом, потому что на его ноутбуке хранились ее интимные фотографии; Сет был серийным бабником и извращенцем; и, вполне вероятно, Мэри была знакома с Амалем Хуссейном, поддерживающим Аль-Джихад. Но фото не помогли бы следствию. Зато стали бы еще одним унижением.
– Да, именно так, – кивнула она.
Хантер встала рядом с Милном:
– Мисс Мэдден…
– Мисс Хантер.
Детектив выглядела раздраженной.
– Вы хотели, чтобы я отнеслась к вам серьезно, – сказала она, – чтобы я приняла меры в связи с предположением о теракте. Я так и сделала. Но и вы должны воспринимать нас серьезно. Если у вашей коллеги Мэри Лоусон были отношения с кем-то из жертв, нам нужно знать. Тем более что погибший был братом экстремиста.
– Теперь вы знаете, – сказала Софи. – А как скоро об этом узнает пресса? Как скоро один из ваших уважаемых коллег продаст информацию газетам? Моя ставка – пара дней. Но, может, и меньше.
Милн, покрасневший больше обычного, собрался было ей возразить, но Хантер его остановила.
– Мисс Арнольд, – она смотрела Софи прямо в глаза, – вы, возможно, чувствуете себя особенно… эмоциональной. Я бы даже сказала, уязвимой. – В ее словах однозначно слышался деликатный намек, и Фэйми, как и Хантер, заметила, как вспыхнула Софи. – Я это понимаю. Вы пришли сюда, чтобы рассказать нам о Хари Рое и о том, что, по вашему мнению, он предупреждает нас о чем-то ужасном. Если у вас есть что-нибудь, хоть что-нибудь, что может помочь нам предотвратить теракт, пожалуйста, помогите нам.
Софи посмотрела на Фэйми, и та все поняла.
– Мы бы хотели, чтобы детектив Милн вышел из комнаты, – попросила Фэйми. – Мы пришли к вам добровольно и не находимся под следствием, так что хотели бы, чтобы он ушел.
Милн бросил яростный взгляд на Хантер, но все-таки встал и вышел из комнаты, захлопнув за собой дверь.
– Но я должна буду передать коллегам все, что вы мне сейчас расскажете, – заметила Хантер. – Предупреждаю, чтобы между нами не было недопонимания.
Софи кивнула и достала из сумки ноутбук.
39
13:45, Марсель
Всегда одно и то же: кувшин с ледяной водой и стакан апельсинового сока. Столик под бело-голубым флагом футбольный команды «Олимпик Марсель». Кафе «Монтелу», улица д’Эндюм, Марсель. Всегда одно и то же. Иногда он приходил, но чаще – нет, но платил исправно, так что владелец кафе следил за соблюдением заведенного распорядка. Какие могли быть возражения против желания его самого богатого клиента. Сегодня он пришел, и пришел рано.
Амаль Хуссейн налил воды в потертый стеклянный стакан и выпил ее в три глотка. Вытер рот бумажной салфеткой и промокнул конденсат с пальцев. Смяв салфетку, бросил ее в пластиковое ведро, стоящее в ногах.
Коренастый мужчина сидел сгорбившись, словно прячась от посторонних глаз. Его длинные черные волосы были завязаны в хвост. Некоторые пряди выпали, обрамляя задумчивое лицо. Под брюками – к лодыжке – был пристегнут нож.
Кафе было пусто, за исключением пожилой пары у двери: завсегдатаи, начавшие уже вторую бутылку розе. Хуссейн не обращал на них внимания. Девять пустых деревянных столов, на каждом из которых блестели столовые приборы, стояли солонка и перечница и бутылочка с оливковым маслом. Два больших напольных вентилятора не приносили прохлады, лишь гоняли в воздухе запах древесины и жареной рыбы. Стеклянная дверь и все окна были открыты. На