Читать интересную книгу Ядовитые земли (СИ) - Зябкова Наталия

Улли поджала губы, её глаза подозрительно заблестели.

− Ну и ладно! – буркнула она, − Тогда уйду я!

Она демонстративно повела рукой перед лицом, набрасывая личину, поморгала, приспосабливаясь к разнице освещения – магия немого искажала восприятие, и направилась в коридор.

− Постой! – Гарт бросился за нею, − Не надо, не уходи! Если я так тебе неприятен, пойду посплю в подвале – там намного лучше, чем под кустом на улице, или в доках, на пеньковых катушках! Я уже несколько лет не спал в такой мягкой, чистой и теплой постели. Не ссорьтесь из-за меня, пожалуйста!

Бадба обернулась к нему: на измененном личиной лице застыло странное выражение: один уголок рта был направлен вверх в изломанной улыбке, а второй вниз – словно у карнавальной маски. Из глаз улли неожиданно градом покатились слёзы, она застыла с плащом в руках, тихо всхлипывая. Обомлев от такого зрелища, не зная, что делать, Гарт застыл с протянутыми к ней руками.

Циана, подошла, обняла подругу: с нею явно творилось неладное. Уведя улли в гостиную, усадила её в своё любимое кресло у камина и попросила:

− Убери пожалуйста личину и расскажи, что стряслось?

На секунду лицо подруги словно подернулось туманом, из которого постепенно возникли круглые совиные глаза и остренький розоватый клюв: улли по-прежнему плакала, губы её подергивались.

− Пер передал в записке, через младшего сына, что не сможет со мной увидеться ещё две недели.

− Так-таки, запиской?

− Он положил её в корзинку с булочками, якобы нами заказанными…

− И ты раскисла, решив спустить пар на бедного Гарта? Ай-ай! Тут, дорогая, ничего не поделаешь! Нужно как-то отвлечься. Если каждый раз, как твой женатый кавалер станет отклонять свидания, ты будешь так нервничать, то стоит задуматься, нужны ли тебе такие отношения? Это не легко, быть второй.

Бадба кивнула, вытерла слёзы, через силу улыбнулась:

− Пойдем! А то Гарт подумает, что тут живут нервные плаксивые дамочки. Разочаруем его!

− Вот это мне нравится! Узнаю подругу!

Гарт сидел на табурете у окна, выглядывая на улицу, с видимым удовольствием отмечая, как то и дело люди переходят с заснеженной мостовой на расчищенный им участок. Он вопросительно взглянул на Бадбу, Циана подмигнула ему, слегка покачав головой, произнеся вслух:

− Выпью я наконец сегодня чина или нет? Где там булки? Я знаю, они должны быть!

− Сейчас! – Бадба изо всех сил старалась сделать вид, что ничего не произошло. Поставила корзинку со свежей выпечкой от Сувреля-сердцееда на стол, пошевелила кочергой угли, чтобы разгорелись жарче, заново придвинула чайник к открытой конфорке печи. Нашла в шкафчике цукаты, расставила чашки… Ухватила голой рукой ручку чайника и непроизвольно вскрикнула, ожегшись.

Циана даже не заметила, как Гарт оказался рядом с подругой: вот он мягко оттеснил улли от печи, пробормотав мимоходом:

− Лучше насыпь заварку в чашки! Я сам разолью кипяток. Больно?

Бадба растерянно смотрела на покрасневшую ладонь:

− Немного. Сейчас смажу маслом.

Ожог оказался легким: улли успела вовремя убрать руку. Гарт разлил воду по чашкам. В ожидании, пока кипяток немного остынет, парень предложил:

− Хотите, расскажу вам одну историю, что случилась со мной в детстве? Она настоящая, праздничная, хотя немного страшноватая.

− Расскажи, − согласилась Циана. Расспрашивать о недавних событиях за столом не хотелось – слишком они были неприятны. У них ещё будет для этого время.

− Вы, госпожа, тоже родом из Грента? Знаете, как там проходит День Сна Рэоса?

− Да, я родилась уже в Гренте, хотя родители родом из Вилеи: они были маги, как ни удивительно. Отцу предложили выгодную работу, и они с мамой переехали практически сразу после свадьбы.

− Что же тут удивительного? У любого народа есть маги, просто в Гренте их было особенно много: может местность такая? Наш учитель истории в колледже, рассказывал, что маги селились в Гренте с очень давних времен. Со всех земель их тянуло именно туда. Все начиналось с небольшой деревни, где жили только маги, потом образовалась колония… Ну, вы знаете. Наверняка, ваши преподаватели тоже об этом рассказывали.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

− Ты догадался, что я магичка? – улыбнулась Циана.

− Это было не трудно: прекрасное волшебное существо, Бадба, − он с улыбкой бросил взгляд на притихшую улли, − Очень необычный племянник-или-жених, при более близком рассмотрении оказавшийся не лишённым магических способностей. Кстати, одна мысль не дает мне покоя неужели он…

− Вампир, − подсказала женщина с улыбкой.

− Все-таки я не ошибся! Ещё не растерял хватку, − кивнул Гарт, − Надеюсь, вы знаете об опасности.

Циана, продолжая улыбаться, кивнула.

− Ну, и последнее: сомневаюсь, что женой лорда Син стала бы самая ординарная женщина.

− Ты обещал историю, а не догадки обо мне!

− Отвлекся, простите! Вы не представляете, как приятно свободно разговаривать, ничего не опасаясь! Итак, в Гренте Сон Рэоса празднуют не так, как в Вилее.Там не делают статую Зимы, никто не рядится Обезьянкой или Сказочником. Дети, будущие маги, ждут подарки от старого лорда Исса, являющегося ночью, оседлав своего верного коня Вьюгу. Исс грозен и страшен: когда он скачет на Вьюге по дорогам, лучше не попадаться ему на пути: многие замерзли насмерть, не успев добраться домой до наступления ночи в канун праздника. Причем, так происходит совсем не потому, что он злой, или делает это специально: просто дыхание Вьюги замораживает все на его пути, а снег, следующий за ними попятам, укрывает сверкающим белым покрывалом. Утром, у порога дома, где должен родиться маг, находят сверкающую ледяную снежинку, которая не тает даже в летний полдень, если её оставить на солнце. Эти снежинки хранят как реликвии, свидетельство волшебного дара и благословения богов.

Гарт грустно вздохнул.

− Как интересно! – воскликнула Циана, − Я не знала об этом! Нет, про лорда Исса я знала, что он дарит подарки, но про снежинки…

− Это таинство, − тихо произнес Гарт, − Оно очень тесно связано с Грентом. Там, где вы учились, рассказывали про лорда Исса?

− Да, общие сведения. Он был первым магом, отмеченным самим Олдумном, создателем миров, который принес магию, раскрыв её суть трем своим братьям, пяти друзьям и четырем подругам, которые стали основателями двенадцати Старших родов, призванных поддерживать порядок и баланс в мире. Именно он постановил, что править единолично не должен ни один маг, а лишь Совет Двенадцати, потомки Старших. Самый первый Совет постановил всячески развивать простых граждан, улучшать качество их жизни и обязательно обучать каждого нового мага, даже если он и не является уроженцем Грента. Считается, что лорд Исс, прожив триста двадцать лет не умер, а отправился в созданный им самим мир, висящий словно один из плодов на Древе миров.

− Все верно. Но среди простых жителей живет легенда: только тот истинный маг, кому сам лорд Исс доставил снежинку из своего мира, ко дню Сна Рэоса. У нас с сестрой были такие снежинки. Лорды не слишком жаловали это поверье, но тем не менее, дары лорда Исса продолжали появляться на порогах людей, ожидающих прибавление в семействах.

Но, моя история не об этом! Я упомянул о лорде Иссе для того, чтобы вам были понятны причины происшедшего. Сестренке было три, мне семь. Мы всегда на праздники ездили к дяде, маминому брату: у него была большая, очень гостеприимная, шумная семья. День Сна Рэоса они отмечали с особым размахом: угощали вкусной едой, дети обязательно наряжались в костюмы, устраивали разные игры. Мы, конечно, тоже ездили не с пустыми руками. Честно говоря, уже не помню, в чем провинился – папа отругал и отшлепал меня – так что настроение было совсем не праздничное. Мы долго собирались пока грузили все подарки и вещи в повозку, подошло время обеда.

До дядиного дома нужно было ехать около двух часов. Меня, очень обиженного, вместе с сестрой поместили под навес – у нас было что-то вроде кибитки: телеги, крытой высоким тентом. Усталая от предпраздничной возни, сестра захотела спать. Я уложил её на узлах с вещами, а сам потихоньку выскочил сзади, рассуждая так: мама с папой с полдороги хватятся меня, расстроятся, поедут обратно, поймут, как меня обидели и раскаются. Конечно, это была ужаснейшая глупость! Но семилетний ребенок не всегда верно воспринимает действительность. Родители со спящей сестрой благополучно уехали, а я вернулся в пустой дом – благо, не забыл перед тем стащить у отца ключ!