Читать интересную книгу Стакан воды (сборник) - Эжен Скриб

Граф де Монлюкар. Надеюсь, вы понимаете, что этого так оставить нельзя?

Бернарде. А вы не подумали о том, что мы тем самым невольно окажем нашему противнику услугу, что мы прославим его?.. Ведь у нас многие согласятся, чтобы кто-нибудь их на тот свет отправил, лишь бы о них потом заговорили. И вы ему даете в руки столь крупный козырь?.. Я никак этого не ожидал от такого тонкого, проницательного и дальновидного человека, как вы. (Обращаясь ко всем остальным.) Давайте займемся более важными вещами…

Входят Леонар, Савиньяк и Понтиньи. Оскар здоровается с ними и уходит распорядиться насчет завтрака.

Явление IX

Бернарде, Сент-Эстев, Дерузо, Дютилье, Монлюкар, Леонар, Савиньяк, Понтиньи.

Бернарде. Ну, вот теперь все в сборе, можно и потолковать о нашем серьезном деле… Поговорим откровенно, и пусть это останется между нами.

Леонар. Давайте поговорим.

Бернарде. Надо кого-нибудь одного из нас провести в депутаты. У кого больше прав?..

Все делают один и тот же жест.

Понимаю… У всех… У нас у всех есть права… Итак, я не стану обсуждать заслуги каждого в отдельности – они бесспорны. Конечно, можно было бы тянуть жребий, это было бы даже лучше: как выйдет, так и выйдет – судьба, дескать, мудрее нас. Но все-таки, пожалуй, в общих интересах, в интересах нашего союза рассмотреть вопрос со всех сторон.

Савиньяк. Да, да! Прежде всего нужно думать об общей пользе.

Граф де Монлюкар. Надо, чтобы кандидатура была восходящая, или, вернее, возводящая, то есть такая, которая одновременно продвинула бы многих из нас.

Бернарде. Совершенно верно! На редкость удачное выражение! Вы сразу уловили мою мысль. (Отходит к правой кулисе.)

Дютилье (становится на его место на середине сцены). В таком случае, господа, я полагаю, что поскольку мне изо дня в день приходится непосредственно сталкиваться с литературным, книгоиздательским и книготорговым миром, то я, естественно, всем вам могу быть полезен… Поэтому, и только поэтому, я решаюсь выставить свою кандидатуру в первую очередь: ведь я убежден, что, кого бы мы ни наметили сегодня, все мы рано или поздно будем депутатами – важно только, чтобы первая ступень этой лестницы была особенно прочной.

Граф де Монлюкар. Вот потому-то, господа, приняв в расчет мое общественное положение, мое происхождение и мое состояние, приняв в расчет, с кем я в родстве и как ко мне относятся в Сен-Жерменском предместье, я, пожалуй, могу принести вам больше пользы, чем мой достопочтенный друг…

Бернарде (в сторону). Оба воображают, что они уже в парламенте!

Граф де Монлюкар. …я буду представлять для вас более надежную опору… Впрочем, пройду я в депутаты первым или вторым – это безразлично: ведь мы все заодно; стоит одному из нас где-нибудь утвердиться – и мы все уже там.

Сент-Эстев (становится между Монлюкаром и Дютилье). Вот почему, господа, мне представляется, что от нас в палате депутатов должна быть какая-то колоссальная, гениальная фигура…

Дютилье. Позвольте…

Сент-Эстев. Дайте мне договорить…

Дютилье. Я вас понял…

Сент-Эстев. Вы слишком много на себя берете…

Дютилье. А я вам говорю, что я вас понял… Я человек понятливый, можете мне поверить… Именно поэтому я и предлагаю поставить вопрос на голосование.

Леонар. И выберем мы единогласно!

Понтиньи. Конечно!

Савиньяк. Мы все будем единодушны!

Все. Голосовать!

Бернарде. Зачем?

Граф де Монлюкар. Так будет скорей… На листочках бумажки… Только одного кандидата… Одна минута…

Все подходят к столу на правой стороне сцены и делают себе бюллетени. В это время входит Оскар. Под его наблюдением слуги ставят на стол устрицы и расставляют стулья.

Явление Х

Те же и Оскар.

Оскар. Можно приступить к трапезе… Все готово… Пожалуйте, господа!..

Бернарде (на авансцене, пишет). Я за Оскара! Была не была!

Леонар и Понтиньи (пишут на обеденном столе). А, черт!.. Одну минутку!..

Граф де Монлюкар (пишет на обеденном столе). У нас серьезное дело.

Оскар. Серьезнее завтрака ничего быть не может… Собрались завтракать – значит, надо завтракать… Ах, я и забыл про шабли! (Уходит.)

Дютилье (сидит за столом направо, окруженный приятелями, и развертывает бюллетени). Сент-Эстев – один голос!.. Монлюкар – один голос! Дерузо – один голос! Дютилье – один голос! Леонар – один голос!.. (Продолжает шепотом подсчитывать голоса.)

Бернарде (узнав итог). Удивительно!.. Каждый получил по одному голосу… Не больше и не меньше.

Савиньяк. Только вы, доктор, не получили ни одного.

Бернарде. Вы ведь так и предсказали: выборы прошли единогласно, от слова – един глас… (В сторону.) Этого надо было ожидать! Каждый проголосовал за себя!

Дютилье. Очень странно!.. (В сторону.) Но ведь мне же было обещано…

Граф де Монлюкар. Да, результат довольно неожиданный… (В сторону.) Ведь был же уговор…

Бернарде. А все-таки мы должны во что бы то ни стало сегодня же выдвинуть своего кандидата.

Понтиньи. Давайте переголосуем!

Бернарде (Монлюкару, который уже начал заполнять бюллетень, тихо). Во вторую очередь вы непременно пройдете в депутаты… Вам за это ручается графиня де Мирмон, но с условием, что сегодня вы отдадите голос ее двоюродному брату Оскару.

Граф де Монлюкар (тихо). Уж лучше он, чем этот хлыщ Сент-Эстев… или республиканец Дютилье. (Пишет.)

Бернарде (к Дютилье, тихо). На сей раз у вас никаких шансов, но графиня де Мирмон обещает вас провести на следующих же выборах… если сегодня вы проголосуете за ее двоюродного брата Оскара.

Дютилье. За этого олуха?.. А впрочем, что ж… Лучше он, чем иезуит Монлюкар.

Все пишут. Бернарде подходит то к одному, то к другому и что-то шепчет.

Оскар (входит). Господа, еще немного – и завтрак пропал!.. Кушайте, пока горячее!.. А выбирать будете за десертом… или после кофе!

Дютилье (развертывает бюллетени). Оскар – один голос! Оскар – два голоса! Оскар – три голоса! Оскар… Прошел!.. Подавляющим большинством…

Оскар (в недоумении). Что такое?.. В чем дело?

Бернарде. Вы будете депутатом!.. Tu Marcellus eris[41]!

Оскар. Я?..

Дютилье. Мы выдвинули тебя в депутаты от Сен-Дени…

Оскар. То есть как?

Граф де Монлюкар. Это решено!

Оскар. Вот уж не думал, не гадал!.. На сей раз меня никто не заподозрит в интригах… Да, как это ни странно, а мне везет во всем!

Граф де Монлюкар. Значит, заслужили.

Бернарде. Чего-чего, а заслуг у него довольно… Выпьем по этому случаю шампанского! Пора за стол, господа!

Все. Пора!

Садятся.

Оскар (садясь). Чудно!.. Прямо тут же, за столом, произвели в депутаты!

Граф де Монлюкар (садясь). Так именно и проходят в депутаты…

Бернарде. Этим-то мы и сильны!. (Окинув взглядом товарищей.) Итак, клянемся пустить в ход весь свой авторитет…

Дютилье и Леонар. …все наше влияние…

Граф де Монлюкар, Савиньяк и Понтиньи. …все наши связи…

Бернарде. …чтобы провести нашего товарища Оскара Риго в депутаты!

Все. Клянемся!

Бернарде. Мы – ему, а он – нам!

Оскар (встает). Клянусь!

Бернарде (наливает себе бокал шампанского). А коли так, пью за его кандидатуру!

Оскар. А я пью за ваши кандидатуры, пью за товарищей, пью за дружбу!

Все (встают и чокаются). За вечную дружбу!

Занавес

Действие третье

Действие происходит в особняке графа де Мирмона. Сцена представляет роскошно обставленную гостиную. Три двери – в глубине и по бокам.

Явление I

Агата (выходит из двери направо).

Агата. Присутствовать при подобном разговоре и держать себя в руках, не сметь возразить – нет, это выше моих сил!.. Я не могла там больше оставаться, я убежала… Сезарина – у отца в кабинете. Битый час расхваливает ему своего двоюродного братца Оскара… Она хочет сделать его депутатом – это яснее ясного. Но подстроила она все так, будто эта мысль пришла в голову моему отцу: теперь уже он собирается употребить все свое влияние, чтобы тот прошел, а она возражает… Отец говорит, что это его родственник, шурин, что представить Оскара избирателям – это его прямой долг… Обещал поговорить с министром… И вот, поездки, визиты, заметки в газетах, хлопоты друзей – все будет пущено в ход, чтобы вытащить за уши круглого дурака… Его, конечно, выберут! Что может этому противопоставить бедный Эдмон? За него только его достоинства… (оглядывается) и еще, пожалуй, я… Но – увы! – это безгласные покровители… Он только что был здесь, говорил со мной о моем процессе, о решении суда, еще о чем-то… Но я убеждена, что хотел он мне сказать совсем другое!.. Лицо его выражало такую муку, такое отчаяние, что я чуть не спросила: «Что с вами, Эдмон?..» Но мы были не одни… У нас вечно народ!.. Уходя, Эдмон посмотрел на меня так, словно прощался со мной навеки!.. Да, сердце мне говорит: мы с ним больше не увидимся… И я должна молчать… должна похоронить в своем сердце скорбь… скорбь и тайну, которую я никогда никому не открывала, даже ему!.. Боже, боже!.. Кто придет мне на помощь? (Оборачивается и видит Зою.)