Сидеть на крыше гораздо лучше. И безопаснее.
И достать его оттуда реальнее.
Лесенка, прислоненная к задней стене дома, доверия не внушала, но все же я храбро поставила на нее ногу… Задумчиво вслушалась в протестующий скрип, припомнила, что Йонто всяко тяжелее, и, затаив дыхание, поднялась на крышу. Не самое легкое дело, если учесть неудобные юбки и мою боязнь высоты.
— Я тебя нашла! — балансируя на верхней ступеньке, с радостной улыбкой заявила я сидящему вполоборота ко мне Йонто.
— Уходи, — не поворачиваясь, бросил он.
— Не хочу, — фыркнула я. — Посмотри на меня.
— Не хочу, — отозвался он.
Так дело не пойдет. Это моя фраза!
— Зато я хочу, — сообщила я, ставя ногу на край крыши и прикидывая, сколько шансов добраться до одного ненормального целой и невредимой. — Не заставляй меня лезть к тебе. Я ловкостью никогда не страдала, и если… Ай!
Шансов оказалось еще меньше, чем предполагала — нога заскользила на втором шаге, и мысленно я уже видела себя лежащей внизу в совершенно непригодном для жизни состоянии. Но крепкая рука ухватила мой локоть, и в следующее мгновение я сидела напротив Йонто.
— Что тебе нужно? — устало спросил он.
— Тебя, — решила быть честной я.
— Вот он я. Довольна? — проворчал Йонто.
— Не-а. Недовольна. Совершенно. Хватит уже вести себя так…
— Как?
— Не знаю. — Я посмотрела вниз, нервно сглотнула и для надежности вцепилась в обреченно вздохнувшего парня. — Если тебя что-то беспокоит, скажи об этом прямо.
Но говорить он не торопился. Так и сидели мы в темноте, слушали музыку ночи, любовались звездным небом… а потом Йонто все же нарушил молчание. Весьма своеобразно.
— Родинка на твоем левом плече похожа на чентоля, — глядя на темный лес, обронил он.
— Ага. И у сестры тоже, это у нас от мамы, вот только Ева мечтает ее удалить… — обрадованно кивнула я и запоздало спохватилась: — Эй, а ты-то откуда знаешь?!
— Видел, — лаконично ответствовал Йонто, а я крепко задумалась. Когда это он успел мои плечи разглядеть?! Хотя…
Сама же приставала, чтобы помог с платьем. Он и помог. Попутно рассматривая мои родинки…
Но смутиться я не успела — меня сразил неожиданный вопрос.
— Скучаешь по дому?
— Да, — призналась, проглотив ком в горле. — Там мама и сестра. Мы нечасто виделись, но…
Но я в любой момент могла узнать, как у них дела, и на сердце никогда не было так тяжело, как сейчас.
Конечно, вряд ли они заметили мое отсутствие. Мама звонила редко, сестра самозабвенно училась и разбивала сердца студентам, преподавателям и нечаянно попавшимся ей на пути мужчинам. Характером и обаянием она пошла в маму. Не то что я.
Всем этим я и поделилась с Йонто, в котором внезапно обрела внимательного слушателя.
— А что твой отец? — спросил он.
— Я даже имени его не знаю, — пожала плечами я. — Мама о нем не говорила. А я… Мне же было семь, когда родилась Ева. То есть я должна хоть что-то помнить! Хоть какой-то обрывок воспоминания, запах, ощущения, голос… Но нет. Будто его в моей жизни и вовсе не было.
— Кто еще тебя ждет? — помолчав, задал новый вопрос Йонто.
Еще? Разве что Светлана. Единственная подруга. Я не то чтобы отгораживалась от людей… Старалась быть дружелюбной, но при малейшей попытке сблизиться сразу очерчивала границы и никого за них не пускала. Света же прорвалась. Для нее границ не существовало, ни реальных, ни воображаемых, и за это я была ей благодарна.
— Еще? — выслушав про подругу, не успокоился Йонто.
— Да нет больше никого, — устало вздохнула я. — Кота даже завести не успела…
— Что такое кот? — озадачился он.
— В вашем мире нет кошек? — ужаснулась я. — Нет, тогда я тут точно не выживу!
— Какая от них польза? — нахмурился Йонто.
— Они маленькие, пушистые, теплые и мурчащие. Их можно гладить и чесать.
— И это все? — не поверил он. — То есть ты страдаешь из-за того, что здесь нет бесполезных клочков меха?
— Сам ты бесполезный! — возмутилась я. — А кошки — они для души.
— Для души? Для души можно что-то получше найти, — усмехнулся Йонто и, поднявшись, протянул мне руку. Колебалась я недолго и вскоре тоже стояла на ненадежной на мой взгляд крыше, не понимая, зачем это делаю. — Просто смотри и молчи. И ничего не бойся, — сжав мою ладонь, прошептал он и, зажмурившись, запрокинул голову. Словно в ожидании первых капель дождя.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Когда в темном небе появился слабо мерцающий силуэт, я крепче вцепилась в руку Йонто, уже догадываясь, кого именно увижу, и все же надеясь, что ошибаюсь. Но с каждым мгновением надежда таяла, и стоило огромного труда спокойно стоять, глядя, как, скользя в пронизанных звездным светом воздушных потоках, к нам приближается чентоль.
Он был огромен. Тогда, в свою первую ночь в этом мире, я не смогла по достоинству оценить размеры дракона с прозрачными крыльями. К счастью. Иначе точно не выжила бы. А сейчас это пернатое чудо парило на расстоянии вытянутой руки, и я в подробностях разглядела сияющие белым перышки, покрывающие длинное тело вместо чешуи, развевающиеся ленточки-усы, алые глаза с ромбовидным зрачком, плоский розоватый нос, принюхивающийся к нам… С поджатыми под брюхо лапами чентоль походил на змею, а вот в морде его было что-то кошачье. И вместо приличествующего моменту страха я испытала совершенно необъяснимое желание погладить это нереальное существо. Проверить, каковы на ощупь перья, мягок ли подвижный нос, выяснить, мурлычут ли чентоли, если почесать их под шейкой. Пришлось и второй рукой схватиться за Йонто, что было воспринято им совершенно неверно.
— Не бойся, — тихо сказал он, глядя при этом на чентоля, зависшего над крышей. — Он не причинит никакого вреда тем, кто чист мыслями.
Надеюсь, мои порывы грязными не сочтут.
Осмелев, я коснулась доверчиво подставленного носа. И в самом деле мягкий! Нежный, теплый… Чентоль чуть подался вперед, и моя ладонь скользнула сначала по широкой переносице, а затем — по мелким перышкам на лбу. Ощущения были такими, словно я гладила пушистого кота, и я бы ничуть не удивилась, начни дракон мурлыкать, но вместо этого он вдруг уставился мне прямо в глаза, и в голове вспыхнули картинки — крутой склон, поросший оранжевым кустарником, я, карабкающаяся на него, Йонто, выпутавший из колючих веток крошечного чентоля…
— Ой, — выдохнула я, отпрянув, и оглянулась. — Он мне только что показал, как мы детеныша из кустов вытаскивали!
— Это ты ему показала, — улыбнулся Йонто. — Он нашел это воспоминание, и оно пришлось ему по вкусу. Сейчас посмотрим, насколько… Эй, приятель, — потрепал он дракона по пернатому лбу, — покажешь нам небо?
Чентоль плавно развернулся, подставляя бок, и скосил на нас хитро блеснувший глаз.
Йонто легко перебрался на широкую спину дракона и подал мне руку. Я растерялась, не зная, стоит ли рисковать. Даже на крышу страшно было забираться, а тут… Чентоль совершенно по-кошачьи фыркнул, его глаза засияли ярче, и я мгновенно позабыла о страхе.
Все-таки чентоль — не самолет. Да и Йонто не позволит упасть. Как в таком случае можно отказаться от настоящего чуда?
Едва мы устроились на неожиданно удобной спине, как дракон взмыл вверх. Не резко, но у меня все равно душа в пятки ушла и голова закружилась, и показалось, что я зависла в пустоте. Но ужас не успел полностью мною завладеть. Мои плечи сжали горячие ладони, поддерживая и обещая безопасность, и я, справившись с паникой, обнаружила, что мы поднялись достаточно высоко. Удивительно, но это совершенно не напугало, наоборот, переполнило восторгом. Ветер, необычайно теплый и ласковый, трепал волосы и одежду, словно предлагая полетать с ним наперегонки. Огромная луна заливала оставшуюся далеко внизу землю голубоватым серебром, и лес с волнующимися на ветру кронами казался неспокойным морем, таинственным и манящим. Прозрачные крылья бесшумно рассекали воздух, и по морю плыла гибкая длинная тень. То ли корабль, то ли чудовище из глубин… Я завороженно смотрела на сменяющие друг друга леса, поля и деревеньки, сияющие россыпью огней, а потом подняла голову — и пропала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})