class="p1">Еще через три минуты разведчики скрытно от немцев начали рассредотачиваться по лесу, стараясь охватить взорами всю дорогу от хутора до места погрузки указанной Алексеевым машины. Каждый занял удобную позицию для ведения наблюдения и открытия огня по противнику. Щукин с Королевым залегли прямо напротив перекрестка, к которому вел путь на основную дорогу. Машина с гитлеровцами и место ее погрузки тоже были у них перед глазами. Разведчики контролировали все, что видели перед собой.
– Они тронулись, товарищ сержант! – произнес разведчик, давая понять Егору, что главное действие как раз началось.
Переваливаясь с борта на борт, грузовик с затентованным кузовом, в который перед отправкой сели два немецких солдата, медленно поехал к перекрестку. Набирая скорость, он выехал на прямой участок дороги. Затем, добравшись до первого уклона и поворота, резко притормозил на скользком месте, от чего едва не съехал с утрамбованного колесами пути в снежный настил и кювет. Неудачный маневр заставил водителя резко сбавить скорость и почти остановиться. При этом грузовик уже почти подобрался к повороту, путь к которому преграждала неглубокая канава.
Увидев из своего укрытия, как возле борта машины неожиданно, словно из-под земли появились Рыжий с Алексеевым, Егор понял их замысел и расчет. Именно скользкая трасса перед маневром и неглубокая канава на пути должны были заставить водителя едва ли не полностью остановиться перед поворотом. Толстые стволы деревьев скрыли разведчиков от взоров со стороны. Когда грузовик почти замер, они выскочили к нему и тут же очутились возле заднего борта.
Щукин и Королев раскрыли рты от увиденного. Дерзость и отвага подчиненных, помноженные на огромный риск в деле, не на шутку испугали их. На глазах командиров и товарищей Алексеев упал на колени перед задним бортом машины. Рыжий, используя плечо друга в качестве трамплина, с разбега запрыгнул в кузов, где находились два немецких солдата. Край брезента у борта тут же отскочил. Внутри происходила не то отчаянная схватка одного против двоих, не то беспощадное избиение сильным более слабых. Второе оказалось очевиднее. Алексеев вскочил с колен и вытянул вперед, к кузову машины, свои сильные длинные руки, словно пытался принять сверху какой-то груз. Прямо на него через борт почти перелетел один из солдат. Бывший старшина не дал ему болезненно рухнуть на дорогу, перехватил его на плечо и поднялся с ним вместе, словно держал на себе не человека, а небольшую поклажу. Рядом на ноги приземлился Рыжий.
Пока грузовая машина выползала к повороту, оба разведчика с пленным немцем крутились за ее бортом, чтобы не попасть в обзор водителю, который мог увидеть их в зеркала заднего вида. Когда же грузовик резко начал рычать, чтобы набрать скорость, выплевывая при этом клубы дыма, они скрылись в нем словно в облаке и скатились в кювет, моментально исчезнув из вида.
– Во дают! – не выдержал Королев. – Как в цирке!
– Я сам такого никогда не видел! – прошептал, улыбаясь, Щукин.
Из-за дороги, из прилегающей к ней канавы показались голова и плечи Рыжего. Наскоро осмотревшись по сторонам, он замахал руками, призывая всю группу к себе.
– Вперед! – подал сигнал своим разведчикам к отходу Егор.
Словно помогая ему в скрытности, отвлекая внимание на себя, с неба начал доноситься гул авиационных моторов, нарастающий как раз по мере приближения со стороны востока, где располагались части Красной Армии. Понимая это, оставшиеся на месте погрузки машины немецкие солдаты начали суетиться и прятаться под кроны деревьев, пытаясь укрыться от вероятной беды.
– Ничего, скоро и до вас доберемся, – услышал позади себя Егор слова одного из бегущих следом разведчиков.
Преодолев не менее километра пути по лесу, группа Щукина остановилась и собралась вокруг небольшой низины. Два бойца с одной стороны и два с другой по указанию Королева заняли оборону на случай появления опасности. Внимание остальных сосредоточилось на пленном немецком солдате. Алексеев скинул его тело со своего плеча на снег.
– Вот он, голуба! – произнес Портной, разглядывая гитлеровца.
– Отставить, – резко оборвал его Щукин.
Рыжий схватил пленного за воротник шинели и резко его встряхнул. Потом сдернул с его головы шерстяное форменное кепи, которое было так низко посажено, что не было видно глаз. Белое как снег лицо немца обнажилось. Едва он поднял веки и увидел возле себя нескольких вооруженных мужчин в белых маскировочных халатах и с оружием, как Рыжий резко ударил того кулаком в бок, под ребра. Пленный застонал и повалился на снег, кривя от боли лицо. В ответ разведчик, не два ему опомниться, резко привел его тело в вертикальное положение.
Егор сделал жест рукой, призывая подчиненного остановиться. Тот застыл на месте, но продолжал, словно кролика за уши, удерживать гитлеровца за ворот шинели.
Несмотря на мороз, по лбу и щекам пленного потекли струйки пота. Глаза его забегали по сторонам, будто в поисках спасения. Нижняя челюсть задрожала, губы и щеки затряслись. Внезапно взгляд его остановился на лице Егора, что как раз находился прямо перед ним. Гитлеровец тихо и протяжно завыл. Руки его медленно приподнялись вверх и прижались к груди.
Щукин не стал терять времени и резко одернул пальцы солдата от шинели. Потом распахнул ее и начал потрошить карманы его кителя. Извлеченные документы подверглись тщательному осмотру и изучению.
– Мальчишка совсем! Ему всего восемнадцать! – прошептал Партизан, смотревший в бумаги немца из-за плеча Егора.
– Я таким воевать начал! – резко ответил ему тот.
Заинтересовавшись разговором разведчиков, к ним приблизился Королев.
– Нет тут ни хрена! – выругался командир отделения. – Не танкист он! Прифронтовая часть, укомплектованная всяким сбродом из числа хромых и недоношенных.
– Подожди, товарищ сержант, – проговорил Партизан. – Допросим сначала. Каждый из нас по несколько слов на немецком знает. Что-нибудь сообразим сообща.
Егор кивнул ему в знак согласия и повернулся к пленному. Корявым языком он кое-как проговорил сумбурный текст, глядя в глаза пленному немцу и стараясь у него узнать, есть ли поблизости какая-либо танковая часть фашистов. Перепуганный солдат, все еще удерживаемый за ворот шинели Рыжым, сосредоточенно слушал Егора. По его взгляду становилось понятно, что смысл слов разведчика на немецком языке доходит до него. Он кивнул, показывая, что уловил их значение.
– Ну! – закончил говорить Егор, глядя в глаза пленному.
Тот, запинаясь, начал что-то бормотать, активно при этом жестикулируя.
– Ничего не понял из этого, кроме слова «батальон»! – резюмировал Щукин услышанное. – Что? Получается, он говорит о целом танковом батальоне, что есть где-то рядом с нами.
– Час от часу не легче! – пробормотал и сплюнул Алексеев.
– Нет! – вмешался в допрос немца Партизан. – Фриц не о танковом батальоне говорит, а о ремонтном.