Читать интересную книгу "Если вы дадите отцу-одиночке няню - Энн Айнерсон"

он будет раздавлен, когда я сообщу ему новость.

Она дразняще улыбается мне.

Ее улыбка опьяняет, и чем дольше я ее держу, тем сложнее не сделать шаг.

Моя решимость находится на грани срыва.

— Если не понятно, я говорю о тебе. — Я медленно провожу ладонями по ее рукам, покрывая кожу мурашками. — С той ночи в кафе я не перестаю думать о том, как бы это было — поцеловать тебя.

Она глубоко вздохнула, услышав мое признание.

— Честно говоря, я тоже. — Шепотом признается она.

Ее признание застает меня врасплох, учитывая, что она назвала наш почти поцелуй ужасной ошибкой в суждениях. Похоже, я не единственный, кого затронула ощутимая химия между нами, несмотря на все наши усилия игнорировать ее.

Взгляд Марлоу переходит на мой рот, и она облизывает губы. Хотя я знаю, что не должен искушать ее, но не могу удержаться и наклоняюсь, чтобы наши лица оказались в нескольких сантиметрах друг от друга. Звук нашего с ней дыхания наполняет коридор, когда ее взгляд из-под капюшона встречается с моим.

Мне требуется вся моя сила воли, чтобы не сократить оставшееся между нами расстояние.

Следующее движение за Марлоу, и я сосредоточенно слежу за тем, как вздымается и опускается ее грудь, ожидая, что она сделает дальше. Когда она обхватывает мою шею и приподнимается на носочках, чтобы поцеловать меня в губы, меня охватывает волна возбуждения.

Прикосновение Марлоу разжигает желание, которое я пытался сдерживать. В этот момент я беззащитен перед соблазном, когда я захватываю ее рот своим, вызывая у нее тихий стон. Потерявшись в напряжении момента, я запутываю пальцы в ее золотистых светлых волосах, притягивая ближе. В ответ она обхватывает меня за плечи, и наши тела сливаются воедино.

— На вкус ты слаще, чем я себе представлял, милая. — Простонал я ей в губы.

Наш поцелуй — электрический, он разжигает во мне огонь, который заставляет меня жаждать большего. Наша химия всепоглощает ее, заставляя задыхаться. Она на вкус как клубника, розовый лимонад и все сладкое, я не хочу, чтобы это заканчивалось.

Когда я разрываю поцелуй, Марлоу смотрит на меня с ошеломленным выражением лица.

— Марлоу, я…

Она прижимает руку к губам.

— Мне жаль, что я поцеловала тебя. — Пролепетала она. — Я не знаю, что на меня нашло.

Я ухмыляюсь.

— Если ты не заметила, солнышко, мне это очень понравилось.

Она пожевала нижнюю губу.

— Но это не значит, что это была хорошая идея. — Меня захлестывает разочарование от ее слов, и ее глаза расширяются, когда она видит мое удрученное выражение. — Я не жалею об этом, если ты так думаешь. — Поспешно говорит она.

— Я тоже.

Мой тон решителен.

Это был самый лучший поцелуй в моей жизни, и я бы повторил его снова и снова, если бы она мне позволила.

— Просто у нас обоих сейчас много дел, и я меньше всего хочу все усложнять. И ты, и Лола очень важны для меня, я не хочу делать ничего, что могло бы навредить вам. — Она судорожно сжимает руки, глядя в пол. — Я даже не уверена, сколько еще пробуду в Аспен Гроув.

Я моргаю, не зная, что ответить. Как я могу оставаться невозмутимым, если от одной мысли о том, что она уедет, мне становится плохо?

Ее опасения обоснованны. Моя жизнь сосредоточена вокруг Лолы и моей карьеры, что оставляет мало места для романтических отношений. И, как она сказала, она не знает, как долго планирует оставаться в городе. Когда она уедет, Лола будет раздавлена, и я не уверен, что могу позволить себе включить в это уравнение свои сложные чувства. Хотя я начинаю думать, что уже слишком поздно для этого.

Я провожу рукой по волосам, недоумевая по поводу своей реакции.

Черт, обычно я здравомыслящий и готов бежать в другую сторону при любом признаке обязательств, но в последнее время, когда Марлоу рядом, весь здравый смысл выбрасывается в окно. Словно невидимая нить притягивает меня к ней, а я только и могу, что удерживать себя от того, чтобы не запутаться в ее прекрасном хаосе.

— Уже поздно. Мне, наверное, пора домой. — Резко говорит она, вырывая меня из размышлений.

— Да, хорошо. — Я неохотно отпускаю ее, когда она выходит из моих объятий. Меня тут же охватывает чувство тоски, когда снова хочу ее обнять. — Завтра я заберу Лолу из школы, и ты сможешь взять выходной. Не волнуйся насчет лестницы. Я позабочусь об этом.

— Ты уверен? Я обещаю, что у меня были все намерения прибраться до твоего возвращения.

— Да, я понял.

Я с разочарованием наблюдаю, как она проскальзывает в спальню за Ваффлзом, желая больше всего на свете, чтобы она осталась.

Еще пару месяцев назад меня бы беспокоил беспорядок, царящий внизу, но теперь, когда я знаю, каково это — держать Марлоу в объятиях и целовать ее, — меня уже не так беспокоит беспорядок.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Лола — не единственная, по кому я скучал, пока меня не было.

После нескольких дней, когда Дилан доминировал в моих мыслях, пока его не было, его признание вторглось в мое сознание и заставило меня на мгновение потерять всякое рациональное мышление. Когда он наклонился ко мне, я почувствовала нежный шепот его дыхания на своей коже.

Искушение наконец-то узнать, каково это — поцеловать его, было слишком сильным, чтобы сопротивляться, и я сократила оставшееся между нами расстояние.

Когда наши рты встретились, это вызвало дикий огонь привязанности, который я не хотела прекращать.

Я потерялась в этом моменте, но когда Дилан отстранился, я запаниковала. Неважно, что он уверял меня, что ему нравится меня целовать. Сама мысль о том, что он может меня отвергнуть, заставляла меня искать оправдание, почему это было ошибкой.

Для меня страх отказа более мучителен, чем сам факт отказа. Несмотря на нелогичность, постоянные напоминания о том, что в детстве я была неполноценной, живут в моем подсознании. Я стала экспертом по избеганию сценариев, в которых я могла бы столкнуться с отказом.

Поэтому, естественно, я поспешила уйти от Дилана, как и в тот вечер возле кафе «Willow-Creek». Можно с уверенностью сказать, что избегать неудобных ситуаций — моя специальность.

Как в тот раз, когда я жила в Месе, штат Аризона. Я по наивности согласилась пойти на свидание со своим хозяином, Стюартом.

Назвать его катастрофой — значит преуменьшить. Он целый час рассказывал о своей матери и ковырялся в зубах на протяжении всего нашего ужина. Как будто