Читать интересную книгу Исповедь близнецов. Книга 3. Альбатрос - Валентина Жукова

– Так это вы меня не разбудили, Тимофей, как вас по батюшке величать?

– Пошли в купе, я тебе всё объясню. Хочешь, сыграю на гитаре специально для тебя?

– Я в ваши игры не играю.

– Это не игра. Предлагаем стоящее деловое предложение, самой понравится.

– От певцов, музыкантов и шутов какое может быть стоящее предложение? – вмешался в разговор пассажир. – Не принимай от них ничего.

– Уважаемый пассажир, сначала послушайте, потом делайте выводы.

– Когда ты садилась в вагон в сопровождении какой-то знакомой мелодии… Слов мы не запомнили. А вот голосок-то нам запомнился на долгое время. Поэтому вряд ли мы могли упустить такой случай, как не предложить тебе с нами попеть под гитару.

– Послушай, – попросил гитарист. – Я тебе наиграю попурри. Вспомни, какая из этих песен тебе знакома, – гитарист заиграл. Варя долго слушала и никак не могла выбрать себе знакомую песню.

– Ещё раз повторить?

– Ага.

Музыкант играл попурри, а Варя запела своё на современные темы:

– Что за ветер в степи молдаванской,Где дрожит под ногами земля,Хорошо мне с душою цыганскойКочевать, никого не любя.Сердце, тебе не хочется покоя,Сердце, как хорошо на свете жить,Сердце, как хорошо, что ты такое,Спасибо сердце, что ты умеешь так любить.

– Подожди, Варя, ты мелодию слышишь, что играет тебе музыкант?

– Что мне его мелодия? Я свою мелодию обожаю.

– Вот это да! Как можно петь своё попурри, не сбиваясь с мелодии музыканта? Исполнять точно в такт!

– Дай ей ре-мажор.

– Не-ет, я такую совсем никогда не слышала. Я лучше буду свои песни, которые мне ближе к душе, – в купе зазвучал смех.

– Дай-дай.

– Как, знаете, а своё знаю, и только.

– Спой, что знаешь.

Варя запела песню от начала и до конца.

– Сердце, тебе не хочется покоя…

Пассажиры вышли из купе медленным шагом, подошли к гастролёрам, подхватив песню в виде старинного романса.

– Прирожденный организатор с природным поставленным голосом, – заметил кто-то из пассажиров. – Какое чудо пропадает зря.

– Деточка, вы где-нибудь учились?

– В каком смысле? Училась, конечно. Семь классов отбухала.

– Я в том смысле, где-то в музыкальном училище?

– Какое музыкальное училище может быть в Сибирском Париже.

– Ребята, глядите, как она нас разыграла? А я-то ведь точно поверил, что она только-только из Франции.

– Значит, пойдёт и на шницель, конферансье! Говорит и не смеётся.

– Разве может человек сам себя просмеивать. Только не я себя!

– Нам желательно, чтобы ты спела под гитару.

– Я никогда под сопровождение гитары не исполняла.

– Мы попробуем твои способности раскрыть куда шире.

– Я вот ещё, что знаю, послушайте, если понравится, всю спою.

– Спойте, – попросил пассажир. – В вашем исполнении, любое произведение будет звучать отлично.

Растерявшись от похвалы, Варя начала совсем не ту песню, которую наметила себе ранее. Начала и даже не с первого куплета.

– Стихло на миг. Море у ног.

Чайка летит над волной голубой.

Я завтра уйду опять в туманную даль.

– Достаточно, деточка. Мне всё понятно. Вы, где живёте в настоящее время? – спросил тот же пассажир, который назвал Варю природным самородком и организатором. – Я вам предлагаю свой номер телефона и адрес. Обязательно зайдите ко мне в Москве, даже, если будете проездом. Я вас умоляю. Обязательно. Иначе вы проживёте свой век попусту, говорю вам это точно.

– Она и с нами попусту время проживать не будет. Какие ещё её годы?

В вагоне по-настоящему начались репетиции, не откладывая в долгий ящик. Проходящие в ресторан пассажиры останавливались на неопределённое время, забывая о своём изголодавшемся желудке.

– Да, пропустите же вы, наконец! – громко крикнула женщина. – Устроили, понимаешь, тут смотрины; ни пройти, не проехать.

Протиснувшись среди пассажиров, что спешили в ресторан, она сама остановилась с открывшимся ртом.

– Женщина, вы же просили только вас пропустить? А сама застряла, как тупой топор в поленнице. Идите же дальше, что вы моё место заняли?

И всё бы ничего, да вот неприятность случилась.

Остановка. Кто-то побежал за продуктами на вокзальной площади. А две женщины вцепились друг другу в волосы, с визгом и рычанием, заглушая исполнение Варьки; пришлось вызвать наряд милиции из двух человек. На этом закончилась репетиция.

Забравшись опять на своё место, она, заложив руки за голову, вглядывалась в потолок с надеждой разрешить проблему, взяв оттуда ответы; как будто они должны были с него посыпаться.

– Что же меня теперь ждёт? Радость или огорчения, и кто меня ждёт? Где мне сходить? – она задавала себе вопросы, и сама же отвечала: утро вечера мудренее. Но в целом Варя была очень довольная состоявшейся репетицией и исходом дела, и незаметно для себя уснула крепким сном до утра.

– Подруга, не изводи нас! Слезай со своих нар, познакомимся. Как хоть звать-то тебя? Ты у кого такой тембр позаимствовала, голос-оркестр? Светка уши закрывала ладонями, чтобы её не оглоушило.

Варвара молчит.

– Вот тебе раз! Вчера на всю ивановскую о себе заявила, а сегодня, что в горле пересохло?

– Светлана, неси ей ситро!

– Что вы к ней привязались? – закричала проводница. – Дайте отдохнуть человеку, тогда с новой силой поднимется, и будет горланить.

– Как это, горланить? – сконфузившись, спросил музыкант. – Её голос – что надо, не сравнишь с голосом проводника.

– Если бы у меня такой дар был, я бы здесь ни одной минуты не застряла. Услуга за услугой вам, и ещё чем-то недовольны. Стаскивайте её, не то опять проспит остановку!

Варвара продолжает молчать.

– Давайте, всё-таки стаскивать с этого сундука, прилипла она, что ли?

– Ладно, спи, – сказал Петька. – Только учти, нам скоро выходить.

– Не ближе, чем мне, – неожиданно послышался ответ сзади музыкантов. – Что, испугались?

– Ну, ты, даёшь – опять купила!

Ребята стоят, переглядываются друг на друга.

– Когда ты успела без нас в ресторан сходить?

– А мы-то думали, силуэт охраняем твой. В ночи не видно, человек лежит или, что-то другое. И лампочка, как на грех не светила.

– Ты темноты не боишься?

– Чего бояться? Кругом же люди.

– Вот интриганка так интриганка!

– Ещё не понятно, с кем мы имеем дело? – озадаченно спросил Петька.

– Отстаньте от Варвары!

– Так вы с ней знакомые?

– Родные или знакомые через меня передали ей зимние вещи. Она не хотела их брать, так бабушка запихнула в тамбур. Мне пришлось приобщить к себе в кабинет. Варя, возьми свои вещи! Не то здесь и без твоих вещей негде развернуться.

Она медленным шагом пошла, принесла нежелаемые вещи, переданные бабушкой.

– Без обид на старость, я приказываю! – отрапортовала проводница. – Сама такой скоро будешь, не за горами.

Варя поправила химическую завивку, и её голова стала ещё пышнее и красивее, чем у Анжелы Дэвис. Солнечное утро светилось в её волосах яркими бликами, отражаясь от зеркала на стены тесного купе.

– Какая причёска, какая головка у тебя, Варька! За одну причёску всю ночь бы целовал.

– А знаете, что волос человеку дан от рождения?

– Вот открыл мне Америку, значит, как бы сказать, удивил, – гастролёры пререкались между собой из любопытства к новой знакомой.

– Есть разный колорит волос. Я, например, обожаю колер каштановый.

– Э! Не скажи, не скажи, втюрился, теперь на попятную! Гляди на него, он каштанок любит.

– Каштанка – это порода собаки. Я не биолог и не медик, и всё же, что слышал, за что купил, за то и продаю: колорит шоколада, так сказать, брюнеток надо учесть то, что, если уровень всяких разных примесей в организме высок, то волосам придаёт сама природа тёмный оттенок.

– Я думаю, природа зашкалила в щедрости красоты волосам, – согласился Сергей, художественный руководитель.

– Расскажи, куда и откуда ты? С нами, попутчица, путь держишь?

– Что, нельзя у неё имя узнать? – спросил Петька.

– Ах, да, извините, мадам парижанка, меня зовут Тимофей Капля. А вас, мадам?

– Варвара Степановна, – она улыбнулась широкой открытой улыбкой, запрокинув голову назад, блеснув ровными с перламутровой белизной зубами.

– Варвара, милая моя путница, да ты, оказывается, ещё и телепат.

– Мне такой фамилии ещё никто не предсказывал.

– От твоей фамилии, если кто узнает, будут держать от себя на расстоянии. Завидуя, ревновать и настороженно искать для собеседования из любопытства к себе и не более того.

– Расскажи-ка, кто ты такая, откуда и куда держишь путь? – спрашивает Логвинович.

– Может, не для всех моё досье должно быть доступным, а?

– Понял, не глупый. А звать-то тебя всё-таки Варвара? А отчество?

– Прошу любить и жаловать: Варвара Степановна.

– Отлично, достаточно для начала. Обо всём остальном сама будешь напрашиваться рассказать.