в свои коленки.
– Мне показалось, что она вполне нормальная, но я же не знаю, – парень выразительно покосился на Анну, – может, она по ночам ест невинных младенцев? Должны же у тебя быть причины так с ней обращаться, кроме банальной ревности. Она вот, и это очень заметно, хочет хоть как-то наладить с тобой контакт, а ты даже не сказала ей ни слова.
– Дело не в ревности, – с раздражением произнесла девушка. – Она разбила мамину рамку…
Даниэль демонстративно приподнял брови.
– И настраивает против меня отца… – закончила Анна.
– Это серьезное обвинение. – Он покачал головой. – Надеюсь, у тебя есть основания так говорить.
– Конечно! – Она в запальчивости вскочила с дивана. – После ее появления наши с папой отношения безнадежно изменились!
– Потому что ты стала вести себя с ним по-другому? – иронично уточнил парень.
– Это что, допрос?! – Аннины щеки вспыхнули алым. – Ты вообще знаешь, что такое мачеха?
Даниэль кивнул:
– Злая ведьма из сказки, которая отправляет бедную падчерицу на кухню и лишает несчастную всех прав? Мне очень нравятся сказки, но знаешь, лично я стараюсь не путать их с реальностью.
– Ну конечно. – Анна скривилась. – Ты у нас такой умный, начитанный, а я дура. Зачем же ты со мной, с такой дурой, вообще разговариваешь?
– Ладно, извини. – Он примирительно поднял руку. – Я и вправду влез не в свое дело, мне хотелось тебе помочь… Но если желаешь, не станем больше говорить на эту тему.
– А если ты желаешь, можешь уматывать хоть сейчас. – Она не собиралась сдаваться так легко. – Нашелся тут доморощенный психоаналитик.
– Не желаю, – спокойно покачал головой Даниэль. – Как же я тогда буду твоим доктором Ватсоном? Замолкаю, правда-правда. Не станем говорить о твоей семье до тех пор, пока ты сама этого не захочешь.
– Не захочу, это точно. – Она тоже как-то сразу успокоилась. – Ладно, пора вернуться к нашей сказке.
– Согласен. – Парень сел за ноутбук и взял одно из пирожных. – Давай попытаемся нарисовать развитие твоей истории. Они всегда подчиняются примерно одним правилам. Сначала идет завязка, обозначение конфликта. Затем происходят важные события, позволяющие герою раскрыться, конфликт нарастает. И – переломный момент, когда герой оказывается на волосок от гибели, но благодаря собственным силам или помощи обретенных в пути друзей (иногда друзей заменяют волшебные предметы) выигрывает сражение. Ты сейчас едва перешла за обозначение конфликта.
– Главное при этом – оказаться главной героиней, а не блондинкой из пролога фильма ужасов, – мрачно заметила Анна. Она вернулась на диван, но так и не притронулась к пирожным.
– Мне кажется, у тебя есть все шансы, – улыбнулся Даниэль.
* * *
Он вынырнул, отфыркиваясь.
Вода вокруг казалась расплавленным серебром и обволакивала тело, тянула ко дну. Там, в глубине, и он отчего-то точно знал это, можно было найти покой и счастье. Там можно было забыть о волнениях и боли.
– Иди к нам, – зазвучал в его голове удивительно певучий, сладкий, как мед, голос. – Мы позаботимся о тебе! Мы поцелуем тебя, и ты забудешь о горестях и о бедах. Мы расчешем твои волосы, и все мрачные мысли навсегда исчезнут из твоей головы. Мы споем тебе песню и подарим покой и счастье. Иди же скорей к нам.
На миг Охотнику показалось, что из глубины на него смотрит прекрасное женское лицо с ослепительно-синими глазами, а длинные шелковистые волосы медленно колышутся вокруг, подчиняясь неспешному течению озерных волн.
Больше всего на свете ему захотелось с головой погрузиться в серебристую воду, подчиняясь велению прекрасной девушки. С трудом, словно и вправду находясь во власти жидкого металла, он поднес ко рту руку и изо всех сил вцепился зубами в запястье. Вспышка боли привела его в чувство. Выступила кровь, но Охотник уже пришел в себя и стремительно поплыл к берегу.
Голос еще звучал в его ушах – уговаривал остаться, обещая покой и райское наслаждение, но Охотник уже едва его слышал.
– У меня есть долг, – повторял он, широкими гребками плывя к берегу. – Мой путь еще не подошел к концу. Может быть, когда-нибудь потом. Но не сейчас. Еще нужно закончить дело с девчонкой. Это совсем легко.
Он выбрался на берег и еще долго лежал под теплыми лучами закатного солнца, затем поднялся и осмотрелся.
Кожаная куртка была безнадежно испорчена, однако тело под одеждой оказалось совершенно гладким – ни тончайшего шрамика. Рана затянулась так плотно, словно ее никогда и не существовало. Пожалуй, если бы не куртка, он и сам усомнился бы в реальности происходящего.
– Отец был прав, – пробормотал Охотник, выливая остатки воды из промокших насквозь сапог. – Это озеро исцеляет, но оно и губит. Это что-то вроде разлома между мирами, чаши жизни и смерти… Любопытное место…
Солнце уже почти совсем скрылось, и по воде скользили его последние блики.
Странно было то, что главное заинтересованное лицо до сих пор никак не полюбопытствовало относительно исхода его отчаянной вылазки. С другой стороны, и этому сразу нашлось объяснение. По крайней мере, Охотник решил, что дело в том же озере. Видимо, оно непроницаемо для любых чар, и на его берегах ты закрыт от взора любой магии.
Это предположение полностью подтвердилось, когда, слегка обсохнув, он двинулся в лес.
– Где ты был? – послышался голос. Вода в небольшой лужице у тропинки вспенилась, и в ней появилось знакомое лицо. – Тебя невозможно было найти ни в мире живых, ни в мире мертвых.
– Я находился как раз посередине, застрял на переправе, – ответил Охотник, склонившись над придорожной лужей.
– Тебе удалось убить Королеву? – Серые водяные глаза смотрели безжизненным, пронзающим насквозь взглядом.
– Нет, я до нее не добрался. Как и до Принца. В меня стреляли. Ход вывел к подножию стен. – Он невольно отвел взгляд, не желая слышать следующий вопрос, но уже понимая всю его неизбежность.
– Но ты видел девчонку. – В потустороннем голосе не звучало ни намека на вопрос. – Теперь она мертва и одной проблемой у нас стало меньше.
– Нет. – Охотник заставил себя взглянуть в глаза своему повелителю. – Она еще жива.
– Ты видел ее и не убил? – Лицо приблизилось. – Ты предал меня.
– Нет, – повторил Охотник громче. – И сейчас я отвечу – нет.
– Ты допустил в свое сердце слабость и пощадил девчонку.
– Сейчас было не время ее убить, – с неохотой ответил Охотник. – Слишком рано. Ее смерть не решит нашу главную проблему. Я уверен, что девчонку лучше использовать. Из нее можно сделать отличную приманку. Оставив ее в живых… разумеется, на время, мы получим гораздо больше, чем убив ее прямо сейчас. Я едва не подвел вас, но, к счастью, вовремя сообразил, как нужно