низкими палатками, такие же были и позади танков. За холмом появились вкопанные наполовину палатки. Всего их было три, небольшого размера, в форме квадрата. Тем не менее, в брустверах ещё оставалось довольно много – Дима насчитал примерно человек тридцать.
Стас вместе с остальными солдатами с левого фаса расположились у костра, который до обстрела они же успели обустроить. Тем не менее, Дима держал путь не к ним. Многие из роты спали в брустверах, устроившись в выделенных спальных мешках. То же самое сделал и Дима. За спальным мешком далеко идти не пришлось – грузовик с ними стоял как раз на повороте с дороги.
* * * * * * * * * *
Через неделю, второго декабря, выпал первый нормальный снег. Не сыпучая ноябрьская крошка, от которой остаётся жалкая пелена чего-то белого и холодного, а крупные хлопья, быстро образующие толстый, скрипучий под ботинками, сугроб.
Дима просунулся от обжигающего холода на лице. Когда открыл глаза и приподнялся на локтях, посмотрел на утеплённый мешок, в котором спал. Присыпавший снег на несколько секунд удивил только что проснувшегося. Как вспомнил, что вчера был первый день декабря, уже спокойно смёл с себя нападавший снег.
– О, проснулся! – раздался голос Стаса со стороны костра.
Неуклюже выбравшись из мешка, надел бронежилет с разгрузочным жилетом, чуть дольше искал каску. Автомат долго искать не пришлось – он всегда лежал под рукой.
За время пребывания здесь они успели соорудить для своего костра небольшой навес. Находившийся рядом лес и тент с набором верёвок поспособствовали появлению ещё одной маленькой палатки, в которой можно было собраться и отогреться за приятным разговором. Их компании его вполне хватало. Вот и сейчас Дима, щурясь от света, направился под навес. Холод жёг лицо и пробивал дрожью только что проснувшееся тело. Весь организм требовал тепла, чуть меньше – еды и воды.
Первым делом под навесом заприметил их сержанта, Костю, Павла и Злату. Её присутствие уже не удивляло: последнее время она старалась навещать брата, но обычно это происходило ближе к вечеру, если не было особо сильных перестрелок.
– Наконец-то, проснулся. – улыбнулся Костя, когда из-за сдвинувшегося тента, образовывающего стенку палатки, появился сонный Дима.
– Что значит «наконец-то»? – спросил Дима, устраиваясь на сколоченном из поленьев табурете.
– Все на ногах уже час. Досыпающие ещё есть, но военпол это не смущает.
– Ну и ладно. – отмахнулся Дима. – Главное, ничего не произошло.
– Это только пока… – заумно протянул Стас, помешивая содержимое небольшого котелка, повешенного над костром. – Так что пожрать лучше сейчас успеть.
– Эт-то да… – закивал Кошкин и погладил автомат, лежащий на коленях, по ствольной коробке. – Сегодня явно постреляем.
– Ох-х-х и работы буде-е-ет! – наигранно огорчённо протянула Злата.
– Нам всем «работы будет». – усмехнулся Костя и похлопал сестру по плечу.
Сквозь завывания ветра раздался пронзительный свист, а затем и крик Вани Шпагина – стрелка «Утёса» с их фланга выносной позиции:
– Минёры возвращаются!
Дима вопросительно поднял взгляд на Стаса, который сперва подался в сторону выхода, но потом передумал. Немой вопрос первым заметил Павел.
– Пока ты спал, туда отряд небольшой ушёл. – принялся пояснять он. – Человек пять десантников, с собой ящик с гранатами прихватили. Решили растяжек понаставить на пришельцев. Стрельбы не было, взрывов тоже, значит всё хорошо.
– Дай-ка гляну…
Неожиданно стало интересно, как пятеро солдат перебрались на сторону противника по открытому полю. Прятаться там итак негде, а из-за снега это ещё труднее. У стенки с окошком, образованной десятком мешков с песком, Диму ждал знакомый крепкий молодой мужчина одного с ним роста. Встретившись со взглядом янтарных глаз Вани, бросил короткое приветствие, подошёл к краю пулемётной точки и принялся всматриваться в поле, разделявшее два края речной долины.
Долина сильно преобразилась всего за неделю. Землю распахали взрывы различных снарядов – артиллерийских в том числе, – тут и там лежали тела в причудливых костюмах. Успели появиться даже четыре уничтоженные машины, которые Диме уже приходилось видеть в деревне. При взгляде на них сами собой всплыли воспоминания о выстрелах танков по, казалось бы, лёгким и почти небронированным машинам. Сейчас же весь тот ужас, который испортил симпатичную равнину, постепенно погребала под собой снежная масса. Многочисленные воронки можно было узнать только по очертаниям, тела – по небольшим холмикам, а техника обзавелась причудливой накидкой, контрастирующей с тёмным цветом метала.
Среди этих холмов и углублений то и дело проглядывались мельтешащие фигуры в грязно-зелёной форме. От изуродованного леса солдаты передвигались от укрытия к укрытию. Дима даже ухватился взглядом за одного такого. Отползает от холмика, быстро преодолевает метров двадцать по-пластунски и почти ныряет в крупное углубление, оставленное взрывом. Отдыхает пару минут, затем высовывается и присматривает следующее возможное укрытие.
– И ведь хватило у них ума и смелости… – проговорил Ваня, глядя на дальнюю сторону долины в отсоединённый прицел пулемёта.
– Да-а-а-а-а… – понимающе протянул Дима. – Нам с тобой до них далеко.
– Что правда, то правда. – грустно усмехнулся Ваня и сел на пустой ящик из под реактивных огнемётов. – Погеройствовать нам не светит… Мне уж точно.
– Тебе есть, к кому возвращаться. – поддержал Дима и вздохнул.
За прошедшую неделю горечь от воспоминаний о Лизе почти сошла на "нет". Уныние и внутренняя пустота от таких мыслей теперь превратились в слабо ощутимую горечь в глубине души. На первый план вышло волнение за себя и товарищей, которые ещё были рядом.
– Вот ты мне скажи, – начал Ваня. – ты зачем сюда пошёл? Мне Костя, конечно, рассказывал, что ты с нами пошёл из-за девушки своей. Но зачем ты так сразу в войска подался?
– Сам её увидеть хотел. – ответил Дима, параллельно преследуя взглядом одного из десантников в поле. – Увидеть, помочь, если надо… Она медсестрой была, точно пригодилась бы. Да и мне спокойнее…
– А ты не подумал, что её бы в тыл отправили?
– Не подумал… – Дима вновь вздохнул. – На эмоциях решал. Я только утром от сирены проснулся, региональный включил, прослушал о нападении и потом мне Стас позвонил. Сказал, мол, собирайся, с нашими работниками свалишь, он устроить хотел. А я ему и сказал, что с ним хочу поехать, к деревне.
– И он тебя так сразу взял?
– У них людей почти не хватало. Вот меня и впихнули, как добровольца.
– Н-да-а-а-а… – протянул Ваня. – И встретишь ты теперь с ней только после своей смерти.
Собеседнику не понравилось, что пулемётчик сделал ударение на «своей». Дима бросил на него косой взгляд. Неожиданно для себя понял, что его слова – чистая правда. Всё же, принимать это не очень хотелось.
– С мёртвыми на встречу лучше не спешить! – раздался позади голос Кости.
Дима обернулся, быстро распознал бредущего навстречу друга.
– Это как посмотреть. – возразил Ваня, почесывая щетинистую щёку. – Мне, в таком случае, терять было бы нечего.
– А потом кто-нибудь так же решит…