обсерваториями, а общее число измерений увеличилось до шестнадцати. Ковалев отодвинул стул и сел. Загрузив все новые измерения, он провел быстрый расчет. Пока орбита новой кометы вырисовывалась не очень радужной. Она была далеко, немногим ближе орбиты Юпитера, и должна была пройти точку максимального сближения с Солнцем – перигелий через две недели. А это, в свою очередь, означало, что комета не станет яркой и не будет доступна для визуальных наблюдений. Но что же, первый блин комом, будут и еще кометы. Это первая, но Сергей не сомневался в том, что далеко не последняя. Само же открытие уже подтверждено, дело за малым – дождаться выхода циркуляра, в котором комете будет дано официальное обозначение. Сергей закрыл ноутбук и в приподнятом настроении пошел на завтрак.
На улице ярко светило солнце, тетя Маша и Вика занимались клумбой, Босфор лежал около них, увидев Сергея, он вяло помахал хвостом. «Пожарки» не было видно, скорее всего Михалыч поехал вниз и сегодня поднимет на гору Варю, которая сменит на посту тетю Машу.
– Сережа, доброе утро! Ну, что вы там с Викой открыли ночью, давай, рассказывай, – задала вопрос тетя Маша, как только увидела подходящего Сергея. Сама Вика, стоящая заповарихой, которая не могла видеть ее лицо, еле сдерживала приступ смеха.
– Тетя Маша, доброе утро! Ну, вроде как комету открыли. Пока это не официально, нужно ждать подтверждения.
– И долго ли ждать? – спросила она, вернувшись к клумбе и поправляя одни из своих любимых цветков – огромную каменную розу.
– По-разному, бывает неделя, может, две. – Сергей обошел клумбу и подошел к Вике. – Помочь что-нибудь нужно? – спросил он, обращаясь к тете Маше.
– Нет, сынок, спасибо, я тут еще повожусь, давно хотела, да все на последний день оставила. А вы давайте идите на завтрак. Федорыч там уже давно, как бы не съел все, – заулыбалась она. – Ну, идите-идите.
Вика сняла перчатки, положила их на большую желтую лейку и стала аккуратно выбираться из клумбы, Сергей подал ей руку. Девушка, опершись на нее, перепрыгнула через цветы и попала в его объятия.
– Знаешь, я хотел сказать… – начал тихо говорить он, увидев, что тетя Маша была полностью поглощена своей работой. Вика приложила указательный палец к его губам.
– Не надо ничего говорить. Это была сказочная во всех отношениях ночь. Вот и все. Пойдем, расскажешь, как там поживает наша маленькая комета, – она улыбнулась ему одной из своих самых обворожительных и обезоруживающих улыбок, взяла за руку и потянула в сторону столовой.
Войдя в обеденный зал, они увидели греющегося у панорамного окна охранника обсерватории. Он полулежал на стуле, положив разутые ноги на другой. Однако, заметив ученых, немного смутился и сунул ноги обратно в ботинки.
– Ну, Сереж, рассказывай, что вы там ночью учудили? Вика мне с утра все уши прожужжала о том, что ты комету открыл. Сбылась мечта? – и он с прищуром улыбнулся Ковалеву. Тот, идя за Викой в сторону кухни, в пол-оборота ответил:
– Ну, во-первых – не я, а мы, а во-вторых, пока рано говорить, официально ничего не ясно. – «Пока я спал, Вика тут провела мощную просветительскую работу» – про себя усмехнулся Сергей.
Они принесли с кухни все, что нужно было для завтрака. Охранник пододвинулся к столу. В этот момент дверь в столовую резко распахнулась, и в помещение вошел Михалыч. Как и всегда, его появление было внезапным, стремительным и очень шумным. Он, не сказав ни слова, обвел взглядом присутствующих, повесил на стул, стоящий у двери, свою куртку, которую нужно было оставить еще при входе в блок, и сел за стол.
– Ну вот, вроде бы не опоздали, – громко провозгласил он, – давайте, рассказывайте, что у вас здесь стряслось, стоило вас оставить на одну ночь. – Было видно, как за его спиной в столовую тихо вошла Варя. Невысокая, миниатюрнее Вики, стройная девушка, в которой сложно было узнать племянницу коренастой и дородной тети Маши. На себя сразу обращали внимание ее глаза какого-то яркого изумрудного оттенка. Сама тетя Маша утверждала, что такой цвет глаз племяннице дала сама Катунь, водой из которой ее умывали в младенчестве. Так это или нет, и поныне оставалось загадкой.
– Здравствуйте, приятного аппетита, – немного застенчиво, впрочем, как всегда, проговорила она. Варя заметно стеснялась Сергея и Вику. Видела она их нечасто и испытывала странный пиетет к этим молодым наблюдателям, которые были лишь немногим старше ее, но приехали из обеих столиц. Михалыч как будто только сейчас вспомнил про то, что привез Варю, и обернулся к ней.
– Варюш, давай, не стой там белым лебедем, проходи, садись. Будем завтракать.
Остальные тоже тепло поздоровались с Варей, Сергей встал из-за стола и поставил для нее дополнительный стул. Варя поблагодарила и села.
Федор Михайлович, накладывая себе от души каши, напомнил Сергею свой вопрос. Как он считал – есть в тишине было делом скучным и неправильным.
– Да вот, говорит, что еще ничего официально не ясно, – ответил за Сергея Федорыч. – Перестраховщик, ясно дело… – охранник заулыбался.
– Все, что пока известно: мы с Викой окрыли комету. Пока считается, что это новая комета, ранее не известная. Но нужно ждать официального циркуляра об открытии. Там тоже люди неглупые сидят, может, подвяжут ее к какой-нибудь старой комете.
– Как это – «подвяжут»? Так вы ее открыли или не вы? – не унимался Михалыч, отложив в сторону ложку.
– А вот так. Бывает, и я бы не сказал, что очень редко, такая ситуация, когда оказывается, что «новая» комета – это возвращение одной из старых комет, то есть не открытие, а переоткрытие. А выяснить сразу это нельзя, пока орбита «новой» кометы еще плохо определена. Так что все может быть. Подождем документа об официальном признании открытия. – Сергей встал из-за стола. – Пойду приготовлю кофе, кто будет? – Михалыч и Федорыч подняли руки.
– И мне, если можно, – тихо, как будто шепча, проговорила Варя. – Уж очень он у вас вкусный получается.
– Можно, конечно, – пожав плечами, сказал Сергей и прошел на кухню.
– Что-то я его не пойму. Вроде радоваться должен, а он психует, – не унимался Михалыч. – Так и никаких нервов не хватит, на жизнь-то.
– От того и психует, что очень волнуется и переживает. Это открытие для него много значит. Оно первое и долгожданное. Как все объявят – это пройдет. – Вика говорила тихо, боясь, что Сергей услышит ее из кухни.
– А ты-то рада? Сама не переживаешь? – Федор Михайлович закончил с кашей и отставил тарелку.
– Рада, конечно. Мы же для этого и становимся учеными, чтобы открыть что-то такое, чего до тебя не знали. Все мы немного тщеславны. – Вика заулыбалась. – Я рада, а для Сережи – это же мечта детства, он с ней и стал астрономом. Он мне рассказывал. Так что, если честно, я рада больше