оставив позади речку Михайловку, повернули налево – на север. На дорогу УАЗ выехал минут через сорок, и теперь казалось, что восход так и не наступит – впереди небо было тяжелым и темным, но стоило оглянуться назад, как становилось ясно, что совсем-совсем скоро начнет светать. Тетю Машу подвезли прямо к калитке ее небольшого домика, когда небо уже со всех сторон расцвело яркими красками. Впереди был долгий путь. Машина размеренно бежала по дороге, проглатывая километр за километром, а Вика и Сергей спали, прижавшись друг к другу.
Спустя восемь часов с того момента, как смена покинула обсерваторию, оранжевый автомобиль остановился на парковке аэропорта Горно-Алтайска. Михалыч помог ученым выгрузиться, все обнялись. Их новая встреча должна будет состояться, как и положено по плану, через месяц.
– Вы там сменщиков особо не задерживайте, к вечеру дождь будет, очень бы хотелось успеть подняться до него, – сказал на прощание водитель. Сергей кивнул в ответ. И действительно, пока они ехали на север, погода становилась все хуже и хуже. Здесь небо уже было полностью затянуто плотными кучевыми облаками, на улице стояла удушающая влажная жара. Парило как перед сильной грозой.
Сергей с обеими сумками и Вика с двумя рюкзаками пошли в сторону аэровокзала. Михалыч достал папиросу и закурил.
Ребята расположились на втором этаже зала ожидания. Девушка, надвинув бейсболку на лицо, старалась снова уснуть. Ковалев достал ноутбук и решил поработать над орбитой кометы. В доступе появился еще десяток измерений, в основном поступивших из обсерваторий США, Бразилии и Чили, хотя общая наблюдательная дуга оставалась совсем небольшой – всего полтора дня. Вика поправила кепку и выпрямилась в кресле.
– Вообще не спится. Ладно, не буду себя мучать, посплю в самолете.
– Я тоже так решил. В воздухе плохо сплю, засыпаю, только если совсем с ног валюсь. Вот и буду доводить себя до такого состояния, – улыбнулся Сергей.
Вика пересела на кресло рядом с Сергеем и положила голову ему на плечо.
– И что у тебя получается? Я понимаю, что орбита еще не точная, но все же.
– Колдую потихоньку. Пока лучшее решение – это параболическая орбита. Я пробовал решение для короткопериодических комет семейств Юпитера и Сатурна, но средняя ошибка сильно возрастает. Так что, скорее всего, это долгопериодическая комета.
– То есть период обращения вокруг Солнца более двухсот дет? – Вика старалась вспомнить все, что знала о кометных орбитах и их семействах.
– Да, я думаю, что сильно больше двухсот дет. Параболических орбит, чистой параболы, с эксцентриситетом орбиты равной единице, в природе не бывает. Реально он будет чуть больше или чуть меньше. Если меньше, то орбита замкнется и превратится в эллипс, причем он может быть очень вытянутым, когда в одном его фокусе находится Солнце, а другой лежит у окраин Солнечной системы – в облаке Оорта. – Вика кивнула. – В другом случае орбита кометы будет гиперболической, то есть, если она не изменится под воздействием гравитации Солнца или планет-гигантов, то эта комета навсегда покинет нашу систему. А за единицу эксцентриситет орбиты обычно принимают условно, при начальном построении орбиты, вот как сейчас.
– Интересно! В общем, нам сейчас остается только ждать?
– Да, нужно увеличивать наблюдательную дугу.
Так они и просидели вместе, болтая все время до прилета рейса из Москвы. Самолет пробежал напротив их окон и зарулил на стоянку. Сергей пошел вниз, чтобы встретить смену. Первым быстрой энергичной походкой вошел Николай Дмитриевич – Сергей помахал ему, и тот помахал в ответ, направившись к лестнице. В дверях за старшим наблюдателем появился Вадим. Прохоров обнял Сергея своими мощными, похожими на стволы вековых деревьев, руками.
– Еще раз поздравляю. Рад! Безмерно рад! – сотрясая Сергея в своих объятиях, проговорил Николай Дмитриевич. – Ну, пойдем расскажешь, как там на обсерватории. Судя по телеметрии, ночей было мало, но техника работала как надо? – Сергей кивнул.
К ним подошел Вадим, и они с Сергеем пожали друг другу руки. Ершов в свою очередь поздравил его с открытием и остался внизу, чтобы получить багаж, а Сергей и Николай Дмитриевич поднялись наверх, к ожидавшей их Вике. По пути Сергей кратко описал состояние дел на обсерватории. Техника работала отлично, новое фокусировочное устройство встало как влитое и работало без каких-либо замечаний, как и в целом весь программный комплекс. Когда они наконец подошли к Вике, Николай Дмитриевич, обняв, поздравил и ее. Прохоров сел в кресло напротив, кивнув на окно.
– Похоже, сегодня работы не предвидится. Все заволокло еще над Барнаулом.
– Да, Федор Михайлович просил вас поторопиться. Он хочет успеть подняться на гору до грозы.
– Ну что же, логичное желание. Ладно, в целом все понятно. Смену принимаем, сейчас получим вещи и в путь.
Прохоров тепло попрощался с Викой и спустился с Сергеем вниз. Вадим взял свой небольшой чемодан, а Николай Дмитриевич взвалил на плечи высокий, повидавший многое, потертый темно-зеленый походный рюкзак. Сергей проводил их до выхода и снова поднялся к своей напарнице. Через полчаса объявили посадку на обратный рейс до Москвы.
– Давай, держим кулачки за комету, и желаю хорошо тебе отдохнуть! Пиши, присылай фотки. – Вика обняла его и поцеловала. – Увидимся через месяц.
– Спасибо! И тебе хорошо отдохнуть. По комете сразу сообщу, если что-то появится. – Она кивнула. Сергей взял свои вещи и пошел на посадку. Вика помахала ему через окно и послала воздушный поцелуй.
Самолет легко оторвался от полосы и начал набор высоты, быстро войдя в облака, где не было ни низа, ни верха, ни земли, ни неба. Когда лайнер занял свой эшелон, летя над плотными облачными полями, и гул двигателей немного стих, Сергей уже крепко спал, прильнув головой к закрытой шторке иллюминатора.
Часть 2. Открытие
14 июля 2023 года, 09:00 UTC-7, расстояние до кометы: 2.361 а. е.
Мускулистый Форд Мустанг 1969 года азартно ввинчивался в повороты Маунт Леммон Хайвей, оставив далеко позади одноэтажные окраины Тусона. За рулем ярко-красной поджарой машины с эффектной черной полосой, проходящей от капота до крышки багажника, сидел Джастин Донован – астроном-наблюдатель обсерватории Маунт Леммон. Он спешил наверх, к своему телескопу, на котором работал уже без малого десять лет. Последняя ночь прошедшего наблюдательного сезона завершилась неделю назад, в пятницу после Дня независимости, а на этой неделе астрономы и техники готовили телескоп к серьезной работе – демонтажу главного зеркала и отправке его в вакуумную камеру для переалюминирования. Эту операцию необходимо проводить со всеми телескопами, так как прецизионная отражающая поверхность их зеркал подвергается постоянному воздействию нашей атмосферы, пыли, песка, да и банальных органических загрязнений особо интересующихся наукой птиц. Сбор был назначен на десять утра, и Джастин уже немного опаздывал. Но он гнал свой Мустанг не по этой причине. По дороге, которую Донован давно и прекрасно знал, в теплые месяцы он ездил только так. Его Мустанг не просто взбирался вверх – он каждый