Мне хотелось знать, что происходит, но я понимала — раз он просит молчать, значит, так нужно, нечего устраивать скандалы. Для скандалов у меня еще будет время, а капитан Нигай еще извиняться устанет! Или Гетен… Оба!
Военный шел уверенно, ориентируясь по небольшому устройству. Двигаясь, мы достаточно производили шума, поэтому я не увидела большой опасности в том, чтобы тихо задать вопрос:
— Объясните хотя бы в двух словах, что произошло?
Военный никак на мой вопрос не отреагировал. Я с досадой признала, что ничего из него вытянуть не удастся. Он просто пешка, выполняющая приказ. За подобных здоровенных исполнителей, как правило, думают другие. Такие, как Нигай.
Что мне еще остается делать? Только следовать за своим провожатым. Вот только следовать пришлось слишком долго; я устала, хотя была достаточно вынослива, а ноги загудели.
— Долго еще? Куда мы идем?
И снова ноль реакции.
— Мне нужен отдых, — сказала я.
Вояка продолжал переть вперед, очевидно, считая, что отдых пока не требуется. Мне пришлось проглотить свои возражения и поплестись за ним. Этот молчаливый военный — гарантия моей безопасности. Реальность такова, что одна в джунглях я не протяну. Я не знакома толком ни со здешней флорой, ни со здешней фауной, жара выматывает, а еды-воды и навыков психокинеза у меня нет. Все, что в моей власти — это строить предположения.
Спустя какое-то время прибор мужчины что-то уловил. Военный остановился, я тоже. Усталость пульсировала в висках, сковала тяжестью руки-ноги. Я малодушно подумала о том, как славно было бы рухнуть прямо на лесной настил и полежать так пару часов… А еще лучше было бы глотнуть еще воды, холодной и чистой. Нет, не глотнуть — напиться всласть!
Вояка обернулся, посмотрел на меня, после чего подошел и ухватил за руку, чтобы увлечь за собой.
— Не хватайте меня так! — огрызнулась я, злая из-за всей этой ситуации.
Меня рывком потянули вперед; одной ступней увязнув в чем-то мягком, я оступилась и рухнула на колени.
Что сделал этот болван? Не отпуская моей руки, он дернул меня вверх и поволок за собой. От возмущения я потеряла дар речи! Да как он смеет! Если бы этот идиот объяснил мне, что произошло и куда мы идем, я бы пошла, куда следует и без этих ухищрений!
Высоко над нами, над верхушками деревьев что-то отдаленно зажужжало. Аэрокары! Нас ищут!
Вояка сграбастал меня ручищей и так сдавил за шею, что я при всем желании не смогла бы и звука издать. Затем он увлек меня куда-то в кусты, склизкие от какой-то субстанции, уткнул лицом в настил и сверху собой придавил так, что я и шевельнуться не могла.
Меня, как и моих сестер, обучали самозащите. Но на тренировках и с тренером все было по-другому… Уязвленная тем, что не успела применить против вояки хотя бы один прием, я была вынуждена принять свою временную беспомощность.
Аэрокары зажужжали громче, посыпались листья сверху. Нас могли искать только люди Нигая, военные. Отсюда вопрос — почему же этот болван, что на меня навалился, не желает встретиться со своими?
«А если он не военный?» — пронзила меня догадка. Но кто тогда? Сообщник Гетена? Тогда тем более стоило меня проинформировать, какого цвина я в джунглях!
Довольно долго мы лежали так, я даже немного задремала, пользуясь хотя бы такого вида отдыхом. Когда вояка слез с меня, мне показалось, что с меня стащили огромный тяжелый валун. Застонав, я приподнялась.
Куда бы он меня ни вел, очевидно, что мне гораздо безопаснее будет самой дать знак военным, чтобы меня забрали из джунглей. А там уже разберусь, что делать и как выпутываться… В общем, я должна сбежать от этого вояки. Или усыпить его бдительность и стащить у него прибор для ориентирования.
Бунтовала и моя уязвленная гордость. Меня, родовитую гражданку, похитили, грубо тащили, чуть не удушили!
Мужчина дал понять, что мы передохнем здесь, прежде чем продолжить путь. Так ничего мне и не сказав, он принялся искать подходящее место для отдыха. Уверенная, что он меня свяжет или каким-то другим образом «предостережет» от побега, я молча ждала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я была зла и на себя, и злость эта была нерациональная, с изрядной долей обиды. Жаль, что я мало внимания уделяла урокам самообороны. Как бы мне сейчас пригодились эти навыки! А с другой стороны, что я могу противопоставить военному? У них-то подготовка серьезная; я не раз слышала, какой серьезный отбор проходят бойцы. Нет, физически я ему проигрываю, так что нечего и думать об открытом сопротивлении. Я должна быть умнее и все подмечать. Нужно набраться терпения.
Только я смирилась с тем, что нахожусь неизвестно с кем неизвестно где неизвестно почему, военный провалился куда-то по самую грудь. Дернувшись, чтобы зацепиться за ближайший куст, он провалился еще ниже, по макушку.
Я не поверила своим глазам. Он провалился. Провалился! Вероятно, в хитрую ловушку, устроенную инсектоидами-рабочими: они питаются зверьем.
Я вскочила и побежала, пользуясь выдавшейся возможностью. У меня очень простой был план — забраться на дерево, выждать, когда покажутся аэрокары, подать им знак. А они покажутся, потому что меня сто процентов будут искать!
Я бежала в том направлении, которое казалось мне надежным. Усталость брала свое, и я бежала неловко, не так быстро, как могла бы. Да, я оставляю следы, но не так-то просто выследить человека в джунглях! Особенно, если я взберусь на дерево.
Выбрав подходящее, я остановилась и минут пять просто стояла, упершись ладонями в колени и успокаивая дыхание. Нужно успокоиться, собраться! Отдышавшись, я начала лезть вверх, цепляясь за лианы, пока одна моя рука не завязла в чем-то плотном и очень липком. Я раздраженно дернула руку… и ничего не произошло.
В моей голове с опозданием всплыл факт о том, что гебумианские деревья часто обрабатывают клейкой субстанцией инсектоиды-рабочие. Так ловятся мелкие животные, не способные вырваться из слизи. А для женской особи инсектоида человек — это как раз мелкая добыча…
Я начала дергаться с удвоенной силой, но это привело только к тому, что мои ноги соскользнули, и я повисла на одной руке, увязшей в жиже. О, Звезды! Даже под весом собственного тела я не могу оторваться!
Подобравшись, я рванулась с утроенной силой, упершись ногами в ствол. Страх быть обнаруженной инсектоидами-рабочими был так силен, что я себя не жалела. Нет, я просто не могу оказаться жертвой! Не дождутся! В какой-то момент рука со смачным звуком отлипла от слизи и я упала на спину с высоты. К счастью, у меня отменная физподготовка, и я успела сгруппироваться и приземлиться так, чтобы себе не навредить.
Паника попробовала мной завладеть, внутренний голос сообщил, что я попала по-крупному и рискую даже потерять жизнь. Я отогнала начинающуюся панику волевым усилием. Подумаешь, застряла в джунглях, где подстерегает тысяча опасностей. Что я, какая-нибудь безмозглая слабая младшая, чтобы бояться? Ничего подобного!
Я встала, повела плечами, размялась. Сейчас только руку от слизи очищу, и пойду. Начав оглядываться в поисках воды или подходящего для «обтирания» листа, я наткнулась взглядом на высокую фигуру.
Вояка! Выбрался, мерзавец!
Глава 11
Вояка, судя по внешнему виду, не получил повреждений, угодив в ловушку.
Хоть я не видела выражения его глаз, знала, как он смотрит на меня. Недоволен, считает мой поступок глупым… Ха!
— Поздравляю, — с издевкой сказала я, — вы хороший ищейка.
Молчун себе не изменил и ничего не ответил. Он подошел ближе и протянул мне фляжку. Ах, какая забота! Я тронута!
Выпив немного воды, я вернула фляжку. Мое терпение было на исходе — пора было решать эту идиотскую ситуацию.
— У вас приказ, я понимаю. Но вам необязательно молчать. Если вы введете меня в курс дела, это пойдет только на пользу делу. Так, гражданин?
Гражданин убрал фляжку в рюкзак, после чего аккуратно взял мою руку так, чтобы не коснуться слизи. Пальцы слиплись, я не могла их сама разлепить. Мужчина оглянулся, сорвал с ближайших кустов листья, налепил их на слизь и кивком дал понять, чтобы я шла за ним.