молодец к королевной кроватке, смотрел-смотрел на красавицу, не выдержал и чмок ее в уста сахарные.
Так начинается сближение, но препятствий еще много. Дальше происходит следующее: Елене кажется, что она видит сон, но на третий раз она берет свою волшебную книгу и там видит истину: «Ах ты невежа!.. выходи-ка из клетки. За твою неправду ты мне жизнью ответишь!» (с. 250). Она зовет палача с плахой. Является страшный великан с топором и плахой и уже готов рубить солдату голову. Тогда солдат со слезами просит: «Позволь напоследях песню спеть». – «Пой, да скорей!».
Солдат затянул песню такую грустную, такую жалобную, что Елена Премудрая сама расплакалась, жалко ей стало добра молодца, говорит она солдату: «Даю тебе сроку десять часов, если ты сумеешь в это время так хитро спрятаться, что я тебя не найду, то выйду за тебя замуж; а не сумеешь этого дела сделать – велю рубить тебе голову».
Мы здесь (напоследок) узнаем распространенный в фольклоре мотив, когда герой, приговоренный к казни, просит разрешения потрубить в рог или сыграть на скрипке, или пропеть и т. д. Трактовка мотива явно не сказочная – несколько сентиментальная. Место записи не указано, но чувствуется городская среда.
‹Трудные задачи. Специфика (102, II).›
Ему помогает выпущенный им нечистый. Нечистый обращается в орла и уносит его на себе в поднебесье. Но у Елены есть волшебная книга. «Елена Премудрая взяла волшебную книгу, посмотрела – и все словно на ладони увидела». Тогда нечистый превращает его в булавку и втыкает в волшебную книгу – позади тех страниц, куда она смотрит. В вариантах фигурирует не волшебная книга, а зеркальце. Он прячется за зеркальце, и она в своем волшебном зеркале не может его увидеть – это выходит лучше. Кончается сказка так:
Елена Премудрая развернула свою волшебную книгу, смотрела-смотрела, книга ничего не показывает. Крепко рассердилась королевна и швырнула ее в печь. Булавка выпала из книги, ударилась об пол и обернулась добрым молодцем. Елена Премудрая взяла его за руку. «Я, – говорит, – хитра, а ты и меня хитрее!» Не стали они долго раздумывать, перевенчались и зажили себе припеваючи.
Знаменательны слова: «Я хитра, а ты и меня хитрее!» Мы здесь имеем состязание в магии между героем и Еленой. Елена сильна изначально, мы бы сказали, – сильна, как женщина, которой приписываются колдовские чары. Герой вооружен магически иначе: он обладает помощником, который все за него выполняет. Укрощение могущественной женщины перед браком – один из распространеннейших мотивов мирового фольклора. Могущество женщины должно быть сломлено, и оно уничтожается иногда самым жестоким образом: она истязается прутьями и т. д. Женщина в этих случаях изображается коварной и опасной. После вступления в брак ее колдовские чары исчезают, она бросает книгу в печь и смиряется. Так происходит дело и в былине: и Добрыня, и Илья, и Дунай наезжают в поле на «поляницу», т. е. богатырку, вступают с ней в бой, побеждают ее, вступают с ней в брак, после чего женщина теряет свою силу.
‹Парный брак.›
Исторические основы этого мотива требуют специального исследования. Можно только сказать, что это один из моментов перехода от матриархата к патриархату. Женщина лишается своего могущества.
Я дал один образец сказки, основанной на задавании трудных задач, ведущих к браку. Сказок, включающих этот мотив, очень много. Назову некоторые сказки и, не входя в детали, совсем кратко охарактеризую их, просто чтобы напомнить о них.
Несмеяна (тип 559, Аф. 297). У царя дочь никогда не смеется. Царь обещает ее руку тому, кто ее рассмешит. Князья и бояре этого сделать не могут. Это удается крестьянскому сыну или кузнецу, которому помогают благодарные животные. Сказка во многих отношениях очень сложна и интересна. Я посвятил ей особое исследование, к которому и отсылаю интересующихся: «Ритуальный смех в фольклоре»[929].
В этой сказке трудная задача выдвинута вперед и использована в качестве завязки. Трудная задача здесь – эквивалент той формы завязки, когда героя, например, за чем-нибудь посылают.
Сивко-Бурко (тип 530, Аф. 179). Царь обещает свою дочь тому, кто на коне допрыгнет до ее окна в высоком тереме и поцелует ее. Это удается дураку, который три ночи сидит на могиле умершего отца и за это получает от отца волшебного коня. Царевна кольцом ударяет его в лоб. У него на лбу загорается звезда, и по этой звезде его узнают, хотя он пробует скрыться.
Я уже указывал на то, что здесь испытание героя идет от культа мертвых, в частности культа предков.
Летучий корабль (тип 513 В, Аф. 137–138). От царя бумага: «Кто состроит такой корабль, чтобы мог летать, за того выдает замуж царевну». Дурак отправляется, по дороге встречает старика, делится с ним скудным провиантом, тот учит его, где и как уснуть; проснувшись, он видит летучий корабль и летит на нем. По дороге видит на земле разных искусников: Бегуна, у которого отстегнута нога, так как он очень быстро бегает; Зоркого и Чуткого, который все видит и слышит; Стрельца, который стреляет без промаху; Объедалу и Опивалу, которые могут съесть целое стадо и выпить целое озеро; Мороза-Трескуна и др. Он берет их с собой на корабль. Царевна не хочет выходить за мужика: «Стану задавать ему разные трудные задачи». Она вызывает его на состязания в беге и стрельбе, заставляет его много есть и пить, сажает в раскаленную баню и т. д. Искусники все за него выполняют, он женится на царевне.
Здесь мотив трудных задач даже дублирован. C него сказка начинается, и, кроме того, царевна от себя еще задает задачи перед вступлением в брак. Эта сказка родственна другой, а именно сказке о семи Семенах, или, по-сказочному, Симеонах.
Семь Симеонов (тип 653, Аф. 145–147). У отца семь сыновей. Отец посылает их учиться. Один выучивается воровать, другой – ковать, третий – метко стрелять, четвертый – делать корабли, пятый – лечить и т. д. Хотя в этой сказке нет трудных задач в форме задавания их, но они есть по существу. Царь посылает Симеонов добывать для него царевну.
Каждый выполняет какую-нибудь часть этой задачи. Царевна, например, улетает, обращаясь в лебедь, – стрелец подстреливает ей крыло, и она падает в воду, ее ловят, лекарь ее вылечивает и т. д. Она не хочет идти за царя, так как он уже стар, она выбирает себе в мужья вора, который сумел ее украсть.
Сказка о царе Берендее (название по Жуковскому) (тип 313, Аф. 219–226). Юноша обещан водяному: царь нагибается напиться, водяной хватает