важных предприятий Британии, а Хьюго Херст и его приятели — влиятельные люди в Британской империи. В дополнение к денежной помощи они дадут электрической компании на Иордане также серьёзную политическую поддержку.
Ссуда
Через некоторое время деньги General Electric Company оказались на счету компании. Теперь у него в руке был сильный козырь, позволявший ему обратиться к серьёзным финансовым учреждениям правительства Британии. Шансы, что оно положительно ответит на его просьбу, были значителены: независимо от ссуды в его распоряжении уже находился весь капитал, и что сразу же с её получением он приступит к работе. Рутенберг направился в контору Trade Facilities Commission (T.F.C.). В совете директоров выразили большие сомнения в успехе: этот фонд предназначался для внутренних британских потребностей, и его главная задача состояла в том, чтобы бороться с безработицей в стране. Но Пинхас решил действовать. Он знал, какие доводы он должен привести. Условием выдачи ссуды была его способность доказать, что помощь электрической компании Эрец-Исраэль увеличит занятость в промышленности самой Великобритании. А это было связано с обязательством сделать покупку оборудования, необходимого электрической компании, в самой Британии. Что будет вкладом его компании в войну Британии с экономическим кризисом и безработицей.
Обращение Рутенберга к фонду наткнулось на решительный и недвусмысленный отказ. Служащие отвергли даже его просьбу встретиться с ними. Он это предвидел и обратился к знакомым в министерстве колоний. С самого начала его деятельности руководители министерства проявляли к нему сочувственное и обязывающее отношение. Он встретился с Джоном Шакборо и рассказал ему о трудностях в конторе фонда T. F. C. и отказе его сотрудников говорить с ним. Рутенберг попросил Джона помочь организовать интервью с министром колоний Леопольдом Амери.
Министр принял его в своём кабинете. Недавно он ответил на просьбу Верховного комиссара Плумера и подписал соглашение о создании компании на Иордане. А сегодня перед ним сидел человек, который, по мнению Шакборо, действовал в интересах империи.
— Господин министр, благодарю Вас за предоставленную мне возможность поговорить с Вами.
— Мой сотрудник, начальник отдела Ближнего Востока Джон Шакборо, о Вас высокого мнения. Он написал мне, что у Вас проблемы с фондом Trade Facilities Commission.
— Верно. Я обратился к нему с желанием укрепить связи с британской промышленностью. Увы, его руководитель сэр Уильям Флендер отказался со мной встретиться.
— В чём, по-Вашему, причина его отказа? — спросил Амери.
— Я могу только предполагать, — ответил Рутенберг. — Служащие фонда не пожелали меня выслушать и сообщить о своих опасениях. Наша компания, господин министр, пойдёт, при согласии фонда предоставить нам ссуду, на большие жертвы. Я готов дать обязательство приобрести оборудование и материалы в Британии. Но когда я сообщил о своём намерении, я столкнулся с сопротивлением товарищей из совета директоров. Они не готовы с этим мириться. Они утверждают, что нет никакого оправдания покупать здесь дорого необходимые нашей компании товары, когда в Европе можно всё найти по низким ценам.
— А отказаться от Вашего намерения покупать всё в Британии Вы не можете, — усмехнулся Амери.
— Не могу. Потому что иначе никак не помочь Британии в её борьбе с безработицей и экономическими трудностями. А без этого у меня не будет довода убедить фонд выдать мне ссуду.
— Я Вас понимаю, господин Рутенберг. В этом Вашем намерении большой политический смысл. У меня были определённые сомнения. Но я убедился в искренности Ваших намерений. Я напишу Уильяму Флендеру рекомендательное письмо. Думаю, он согласится Вас принять.
— Буду Вам весьма признателен, господин министр.
Рутенберг поклонился и вышел из кабинета. Он был уверен в том, что Леопольд Амери ему поможет.
Действительно, письмо он написал и в нём отметил, что электрическая компания в Эрец-Исраэль в дополнение к её значительной роли в хозяйстве выполняет и важную политическую функцию. Поэтому он рекомендует выдать ей ссуду в сумме 300 000 лир стерлинг. Она установит многолетнюю связь между компанией и британской промышленностью.
Вскоре министр Амери получил ответ. Уильям Флендер прояснил аргументы своего отказа встретиться с Рутенбергом. Уже в начале письма он дал формальное объяснение: электрическое предприятие в Эрец-Исраэль действительно важное и вносит большой вклад в прогресс страны, но фонд предназначен для облегчения трудностей безработицы в самой Британии, и не в силах электрической компании в Эрец-Исраэль в этом помочь. Специалисты фонда уже проверяли в прошлом это предприятие, и отчёты, прибывшие к ним в последнее время, действительно подтверждают прежние прогнозы. Несколько лет назад, утверждал Флендер, его специалист сообщил ему, что строительство электрического предприятия большого масштаба в Эрец-Исраэль не целесообразно и не прибыльно. Страна отсталая и главным образом сельскохозяйственная, нет шансов, что в ближайшем будущем потребуется большое количество энергии, которое электрическая компания собирается производить. Более того, когда Рутенберг представил свои проекты, оказалось, что только 26 % из всей потребности в электричестве, которая будет произведена, поступит в частную и мелкую промышленность. А сегодня выясняется, что только 61 % таких потребителей нуждается в энергии электрической компании. Закончил руководитель T. F. C. неприемлемым выводом, что отмена проекта электрификации системы железных дорог и не поощрительные прогнозы в отношении развития тяжёлой промышленности в стране наносят удар по магии электрического предприятия, как по делу, в которое стоит вкладывать ограниченные деньги, находящиеся в распоряжении фонда.
Амери был огорчён этим письмом. Он с сожалением подумал, что оно положило конец этому делу. Он попросил секретаря послать Рутенбергу приглашение на встречу. Пинхас пришёл, прочитал письмо и заметил, что прогнозы фонда в отношении Эрец-Исраэль ошибочны. Он поблагодарил министра и заявил, что всё равно добьётся желаемой ссуды.
Рутенберг решил обратиться к своему давнему знакомому Альфреду Монду. Он был в числе богатейших и влиятельнейших людей Британии. Многие годы член парламента и правительства, Монд в последнее время возглавил одно из крупнейших в мире предприятий химической промышленности — огромную компанию Imperial Chemical Industries. После провозглашения декларации Бальфура он