— Обычно я не веселюсь, когда просыпаюсь.
— Ты давно не просыпался с милой женщиной, сидящей на твоих коленях, — хоть ей было больно, она смогла похлопать ресницами, надеясь, что он не слышал сарказм в ее голосе.
— Твой язык впечатляет, хотя ты так юна.
— Лесть везде поможет, мертвый бог.
— Но тебе — не везде, подменыш.
Его слова ударили ее по груди сильнее, чем меч, пронзивший Неблагого. Она охнула, отпрянула, глядя в его глаза. Она не могла думать или говорить. Лишь его слова звенели в голове.
Подменыш.
Камень разбивался, его рука поднялась, холодные пальцы нежно коснулись ее лица.
— Думала, сможешь прятаться вечно? Что никто не увидит женщину под маской?
— Как такое возможно?
— Магия не может скрыть твое лицо от бога, — его большой палец погладил под ее глазом. — Твоя бабушка говорила, что тут твоя жизнь изменится, так и будет. И сокрытие лица тебя не спасет.
— Только так можно уберечь себя.
— В мире людей, да. Но ты уже не там. Тут тебе безопаснее, чем где-либо. Тут ты не подменыш, а просто фейри.
— Шш, — она прижала окровавленный палец к его губам. — Не говори громко. Никто не знает, кто я, какая я. И я бы хотела, чтобы так осталось.
Мечи звенели, вдали шел бой.
Он слизнул кровь, камень обвалился сильнее. Она скривилась. Магия крови была опасной, и давая такой ценный дар такому существу, она будто просила о проклятии.
Хотя еще хуже проклясть ее вряд ли могли. Проклятия связи губили жизни. Этот мертвый бог не мог навредить ей сильнее, чем она уже навредила себе.
— Что ты от меня хочешь, подменыш? — спросил он.
— Почему ты думаешь, что я что-то хочу?
— Стражи не пропустят меня. Каждые несколько веков кто-то хитрый пробирается, а каждые несколько тысяч лет приходит кто-то умный и будит меня. И у каждого свои причины, но они всегда чего-то хотят.
Она пожала плечами.
— Если ты знаешь все, то понимаешь, зачем я тут.
— Ах, да, проклятие связи.
— Мне нужно его убрать.
Он приподнял бровь, камень на лбу потрескался.
— Не вижу, как я могу помочь.
— Со мной Неблагой, он бьется со стражами. Он знает заклинание, что может разорвать проклятие, но нужна кровь мертвого бога.
Ее сердце пропустило удар от выражения его лица. Он смотрел с сожалением, и она ожидала, что он скажет, что Неблагой неправ. Что этим заклинанием они лишь потратят время.
— Он в чем-то прав, — пробормотал он.
Облегчение заставило ее обмякнуть на его груди. Тупая боль в плече стала терпимее. Может, Неблагой успел исцелиться. Может, он снова побеждал или бросил ее тут одну.
Бог покачал головой.
— Но я не верю, что он тут поэтому, подменыш. Ты забываешь, что имеешь дело с фейри, а фейри — мастера манипуляций. Он хочет чего-то еще, а не только снять проклятие связи.
— Это его дело, не мое.
— А ты тут, потому что пошла все-таки по пути к своей семье?
Он прищурился.
— Ты ничего не знаешь о моей семье.
— Нет, но я вижу твое сердце и знаю, зачем ты тут. Не суди Неблагого за искажение слов, ведь ты делаешь так же.
Айслинг хотела кричать на него. Она хотела вопить, что он неправ, что он судил без повода.
Но он был прав. Она использовала его, как он использовал ее. Так что его обман не должен был так сильно ранить.
— Мне нужна твоя кровь, — прошептала она, — и я боюсь, что не могу ждать дольше.
Он искал что-то в ее взгляде. Айслинг ждала, а потом он кивнул.
— Над моей головой нож. Возьми его и пронзи мое сердце.
— Что? Я не могу так. Мне просто нужна кровь. Мне не нужно убивать…
— Подменыш, — он опустил ладонь на ее руку, их пальцы переплелись над его сердцем. — Я уже мертв. Они вонзали кинжал в мое сердце сотни раз так давно, что земля не помнит мое имя. Пусть моя кровь потечет, возьми ее себе. Это подарок.
Неблагой кричал за туманом, она ощутила боль спиной. У нее там будет синяк, но у него будет шрам.
— Прости, — прошептала она.
Она подняла его ладонь и поцеловала пальцы, только так могла выразить уважение. Он был без имени, но она будет помнить его вечно.
Ее пальцы сжали рукоять каменного ножа, и он смиренно вздохнул.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Твое восхищение — дар, который я не надеялся получить. Удачи в твоем пути, дитя-подменыш.
Айслинг не теряла время. Она подняла нож над головой и опустила на центр его груди. Он выдохнул с хрипом, но дышал ровно и медленно. Его глаза и рот закрылись, камень разгладил его черты.
— Прощай, — тихо сказала она.
Кровь собралась вокруг ножа. Айслинг осторожно вытащила клинок из камня и смотрела, как рана заживает. Она заполнилась камнем, вытолкнула немного крови, что затвердела в центре. Красный кристалл на груди мерцал так ярко, словно был живым.
Ее колени задрожали от облегчения. Ей не придется нести кровь во рту. Слава богам за такое.
Айслинг забрала кристалл и убрала в карман украденных штанов. Острые края впились в ее бедро.
— Хватит забирать кровь, — проворчала она. — Я уже отдала достаточно.
Она услышала тихий смех в ответ, словно мертвый бог еще ее слышал.
Она повернулась и побежала сквозь туман. В этот раз он выпустил ее, наверное, реагировал на магию, которую его господин отдал ей. Она не могла сейчас отвлекаться на заклинание, как и на размышления, почему туман передумал.
Айслинг вырвалась из-за тумана и застыла. Неблагой был жив, она ощутила бы его смерть, но она не ожидала увидеть резню на полу и стенах.
Всего два стража выжили, оба были прижаты к дальней стене их мечами. Восемь других были разрезаны на куски. Она заметила руку возле своей ноги и оттолкнула ее носком.
Неблагой стоял посередине в крови, грудь вздымалась, он щурился. Он держал один из золотых мечей в руке, забрал его у падшего стража. Она слышала о таком раньше. Фейри в бою выходили из себя, проливали кровь, и их гнев терзал камень и бурю.
Айслинг кашлянула.
— Получилось.
— Почему так долго? — прорычал он.
— О, прости, мне нужно было в спешке терзать труп бога?
— Когда я сражаюсь с десятью его стражами, да, нужно спешить, глупая женщина.
Она скрипнула зубами и кивнула ему.
— В следующий раз я не стану подавать ему чай с печеньем, пока ты убиваешь его стражей. Ты закончил спорить или хочешь оставаться тут, пока не докажешь, что ты прав?
— Иди через портал, пока я не добавил тебя к куче на полу.
Она сладко улыбнулась и выпятила бедро.
— О, Неблагой, я не знала, что ты такой романтик. Умереть со мной из-за своей глупости.
— Молчи, ведьма, — проворчал он, проходя к порталу.
— Ты должен мне ухо.
Он резко и плавно склонился и схватил кусок с пола. Он бросил его через плечо в ее сторону.
Она поймала предмет из воздуха, раскрыла ладонь и увидела ухо.
Айслинг рассмеялась, уронила ухо на пол.
— Я знала, что ты — романтик!
5
КРОВАВЫЕ СНЫ
Айслинг вышла из портала, магия липла к ее ногам, тянула за собой в пещеру. Стряхнув вязкие нити, она прижала ладонь к дереву, чтобы не упасть.
Ее голова кружилась. Глаза отказывались видеть что-то, кроме земли, и плечо ужасно болело. Как воины делали это? Они бились днями напролет. Конечно, так много умирало.
Неблагой пошел прочь от нее, но споткнулся, боль пронзила их тела. Он вытянул руку, но не поймал дерево и упал на бок. Айслинг содрогнулась, а у него дыхание вылетело из легких.
— Упрямец, — пробормотала она под нос. — Я могу помочь.
— Могла бы. Пока я сражался с теми проклятыми штуками, ты неспешно разгадывала головоломку.
— Ты перестанешь спорить хоть на секунду? Дай осмотреть тебя.
Он встал на четвереньки и хмуро посмотрел на нее.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Почему ты такая упрямая?
Смех вырвался из ее груди.
— О, забавно слышать это от тебя.
— Я в порядке.
— Я ощущаю, что ты не в порядке. Ты сводишь меня с ума болью, так что дай помочь.