по величине, через него лежит путь в восточные королевства, а Ленка даже палец о палец не ударил? Но почему?
– Понятия не имею, – пожал плечами Терин. – Но разбойники поняли, что помощь не придет, и теперь потихоньку стягиваются под стены города. Купцы в Банок ни ногой, торговля почти совсем прекратилась.
Аннев подошел к своей двери и, по привычке проверив, нет ли ловушек, отпер ее.
– Надеюсь, Брайану с Долин удалось оттуда сбежать. Если мастера найдут жрицу Круитхара, то церемониться с ней не будут.
– Аннев, мы должны им помочь!
И тут Аннев засмеялся. Не из-за того, что ему стало весело. Просто все это выглядело уже чересчур. Он только что чудом не спалил Анклав; ему требовалось выследить Ханиката, пока Рив прочесывает поредевшие ряды адептов и дионахов в поисках предателей, а тут еще вооруженные до зубов артефактами мастера захватили Банок. Кажется, мир окончательно свихнулся.
– Что вы собираетесь делать? – спросил он, уняв нервный смех. – Даже сам король Большой Лукуры, пропади он пропадом, отказывается помогать… а вы в одиночку хотите вытащить оттуда Долин с Брайаном?
Аннев принялся ходить по комнате, собирая вещи и кидая их то в бездонный зеленый мешок, то в свой небольшой рюкзак.
– Мы не можем бросить их на произвол судьбы, Аннев.
– Почему нет, Титус? Никто не торопится помогать жителям Банока, так с чего ты решил, что мы должны это делать?
– Да потому, что никто, кроме нас, им не поможет, пойми ты наконец! Потому что это должны сделать мы. Я не могу бросить Брайана! Он поддерживал меня, когда я стал стюардом; он единственный вступился за тебя перед Тосаном, когда все остальные хотели твоей смерти! А Долин поранилась, когда пыталась тебе помочь. Пришло время отплатить им обоим за их доброту!
Конечно же, Титус был прав. Брайан сражался с ними бок о бок, когда напали феуроги, и он защитил Аннева, когда Тосан вознамерился казнить проклятого кеокума. И вот сейчас опасность грозит самому Брайану – а все потому, что Аннев пощадил Проклятых сынов, позволив им самим творить свою судьбу…
– Кровь и пепел, – выдохнул он.
Он не хотел тащить на своих плечах еще и это бремя. Он жаждал мести. Жаждал отыскать Ханиката и выбить из него ответы на свои вопросы, наказать тех, из-за кого его деревня превратилась в руины и погиб Содар. Жаждал проложить наконец собственный путь, а не действовать по чужому плану. И совсем не хотел связываться с этим новым делом, потому что оно выглядело совершенно безнадежным.
Аннев отвернулся от стены, которую созерцал вот уже минуту, и произнес:
– Вы, наверное, еще не знаете… в общем, пока вы проходили Испытание восхождения, Холиок пытался меня убить. Я не хотел портить вам настроение, поэтому и не сказал сразу.
– Холиок? – охнул Титус. – Но… он ведь готовил меня к Испытанию. Задумай он что-нибудь против тебя, я бы обязательно почувствовал. По крайней мере, мне так кажется.
– Что он сделал? – спросил Терин.
– Не важно, – отмахнулся Аннев. – Главное…
Он умолк, решая, стоит ли рассказывать друзьям, и в итоге решил, что стоит – они заслуживают знать правду.
– Холиок мертв. Скорее всего, его убил Ханикат. Есть подозрение, что они оба были в сговоре. Ханикат сбежал, а Рив, Лескал и дионахи Маккланахан ищут остальных предателей среди членов ордена. Я ухожу, но больше никому не позволено покидать Анклав – об этом вы слышали?
Мальчишки в немом изумлении помотали головами.
– Я знаю, что вы хотите помочь. Знаю, что все мы в долгу перед Брайаном и Долин… но сейчас не время играть в героев. Вы должны остаться в Анклаве и помочь ордену – ему нужна ваша помощь. Вы – одни из тех немногих, кому Рив еще может доверять. А как только все уляжется, вы попросите его отправить в Банок дионахов и выставить оттуда Аога, Атэра и всю их мерзкую компанию.
– А ты? – спросил Терин, с подозрением глядя на Аннева. – Ты куда собрался?
– Хочу найти Ханиката.
Терин возмущенно фыркнул:
– Ничего себе! А кто пять секунд назад говорил, что надо остаться и помочь, а не строить из себя героя?
– Никого я из себя не строю. Для героя я слишком опасен, к тому же то, что собираюсь сделать, на геройский поступок никак не тянет.
Долгое время все трое молчали.
Первым тишину нарушил Титус.
– Ты должен пойти с нами, – решительно произнес он. – Втроем мы точно доберемся до Банока!
– Да погоди ты, – одернул его Терин. – Аннев, а почему это тебе можно уйти из Анклава, а всем остальным нельзя?
Аннев печально улыбнулся:
– Меня Рив попросил уйти.
– Что? Почему?
Аннев стянул с левой руки новую перчатку, поднял кулак – и, послушный его воле, золотой протез засиял ослепительным светом.
– Эта рука опасна. Я опасен. Поэтому не могу больше здесь оставаться.
– А по-твоему, если уйдешь, все будут в безопасности? – Терин усмехнулся. – Тебе не кажется, что лучше оставаться рядом с теми, кто может помочь тебе, а не сбегать в большой город, где тьма-тьмущая людей, и размахивать там своей полыхающей ручищей? Ты что, уже забыл, что произошло в Шаенбалу?
Аннев даже не успел сообразить, что он делает. Просто замахнулся и изо всей силы врезал Терину по щеке тыльной стороной правой ладони. Терин отшатнулся назад, наткнувшись на Титуса, прижал руку к оцарапанной кольцами щеке и уставился на Аннева дикими глазами.
– Ничего я не забыл, – прошипел Аннев, чувствуя, как кровь застучала в ушах. – Не могу забыть. Пока вы там, наверху, радовали своими успехами дионахов, я сидел здесь один, снова и снова вспоминая о том, каково это – сжечь дотла место, служившее домом друзьям, женщинам и детям, и похоронить их всех под горами пепла.
Он шагнул к Титусу и Терину, вынуждая их попятиться к двери.
– Пока вы там, наверху, наслаждались видами столицы, я сидел во тьме под землей. – Он сделал еще один шаг. – Когда вы шутили и смеялись, наслаждаясь своей новой жизнью и способностями, я прятался от убийц.
Он ударил золотым кулаком в дверной косяк, и Титус с Терином выскочили в коридор.
– А сейчас ты говоришь мне остаться здесь, – продолжал он, – рядом с людьми, которые могут мне помочь, хотя те же самые люди выставили меня за дверь.
– Аннев, – умоляюще произнес Титус, – он не это хотел сказать…
– Знаю я, что он хотел сказать. И прекрати вечно за него извиняться. – Аннев едва сдержал ехидную усмешку. – Хотите уйти? Вперед. Наплюйте на обеты, что вы дали ордену. Хотите быть героями –