class="p1">– Я этого не говорил! Ну, они были очень любезны… Ох, не знаю. – Папа запустил обе руки в волосы и энергично взъерошил их. – Для меня это была бы фантастическая возможность. А как ты бы поступила на моём месте?
Голос у него звучал почти умоляюще.
– Я бы не приняла предложение. И не заставила бы тебя переезжать в Корнуолл и расставаться с друзьями. – По лицу у меня текли слёзы, слова прерывались судорожными всхлипами. Я отодвинула стул и поднялась. – Я… я пойду к себе. Приду за пиццей, когда будет готова.
Я убежала наверх, сама не своя от потрясения и беспомощности. Я же не могла открыться папе и рассказать ему про Гильдию и про то, что с помощью этой организации я могу выяснить, как именно погибла мама. В голове роились мысли, я лежала на кровати, глядя в окно, не в силах прекратить думать.
Через некоторое время в дверь тихонько постучали.
– Агги?
– Входи.
Папа толкнул дверь.
– Я принёс тебе горячий шоколад.
– Спасибо.
Я села, и он сунул мне в руки чашку.
– Пицца будет готова через несколько минут.
Папа неловко постоял рядом, потом снял одежду со стула у кровати, огляделся вокруг в поисках места, куда бы её пристроить, сдался и бросил на пол. А сам сел на стул.
– Слушай, Агги… Я не хотел вот так на тебя это всё вываливать…
– Ты согласишься? На эту работу?
– Не знаю. Это был бы большой шаг в моей карьере. Они хотят обучить меня на руководителя высшего звена.
– Ух ты, здорово. – Я слабо улыбнулась. – Пап… В тот день… Ну, ты знаешь, когда мама… – Я не договорила фразы, мне всё ещё сложно было произнести «умерла». – Что именно тебе сказала полиция?
Папа медленно покачал головой.
– Солнышко, а почему ты опять это вспомнила?
Я замялась.
– Просто… Если мы уедем от мамы…
Он кивнул:
– Понимаю. Но я рассказал тебе всё, что знаю, Агги. Всё, что мне сообщили полицейские, врачи, свидетели…
Я вздохнула, зная, что это правда, – папа вспомнил и рассказал мне всё, что знает. Но почему-то я не могла перестать думать об обстоятельствах гибели мамы. Я всего-то хотела получить доступ к документам Гильдии, потому что твёрдо знала: кто-то скрывает от меня правду. А когда я сама стану агентом, то мне дадут допуск ко всем архивам, в том числе и к любым документам, в которых упоминается имя моей мамы. В том числе и к тем, в которых сообщается, над каким делом она работала перед смертью. Ожидание – когда же я доберусь до этих архивов – сводило меня с ума. Я думала, вот закончатся испытания и…
– Солнышко, меня тревожит, что ты слишком много об этом думаешь. – Папа прервал ход моих мыслей. – Это нездорово. Этим её не вернёшь.
– Я и не пытаюсь.
Он потрепал меня по коленке.
– Просто постарайся отпустить это… Пойду проверю, как там пицца.
– Пап, прости, что я так отреагировала по поводу твоей работы.
– Всё нормально, солнышко. Я тебя не виню. Эта новость – как гром среди ясного неба, да?
Я кивнула:
– Так ты думаешь, тебе предложат работу?
– Правда, не знаю. Давай подождём и посмотрим, что будет, прежде чем впадать в панику.
Я улыбнулась и снова кивнула:
– Будешь смотреть свою садоводческую передачу?
– Или можем вместе поесть наверху, если хочешь.
Я покачала головой:
– Нет, всё в порядке. Просто принеси мою пиццу, пожалуйста.
Папа лихо отдал мне честь:
– Есть, мэм!
Я показала ему язык. Он засмеялся. Через пять минут я уже вовсю вгрызалась в пиццу, сидя у себя на кровати, а папа внизу уткнулся в телевизор.
Я посмотрела на мамину фотографию.
– Смешно, как после еды сразу чувствуешь себя лучше, да?
Мама улыбнулась, а я помахала ей пустой чашкой.
Через несколько часов я спустилась на кухню, чтобы приготовить себе ещё чашку горячего шоколада. (Что бы там ни говорили, а я верю, что хорошего слишком много не бывает.) Папа всё ещё сидел в гостиной перед включённым телевизором и не слышал, как я иду на кухню. Я была рада возможности побыть наедине со своими мыслями. И решила так просто, на всякий случай, составить список положительных сторон переезда в Корнуолл. Пока в этом списке насчитывалось всего два пункта:
1. Больше солнца
2. Воздух чище
Я слышала, что на одном из островов у побережья Корнуолла даже запрещено ездить на автомобилях. Можно там и поселиться – это будет словно жизнь в другом времени, а я всегда об этом мечтала.
Я приготовила шоколад, вымыла кастрюльку и тихонько прокралась обратно наверх. Поставила чашку на прикроватный столик и снова легла, дожидаясь, пока шоколад немного остынет. Вот тут-то я его и заметила – белый квадрат по ту сторону потолочного окна. Квадрат, которого раньше совершенно точно не было. Похоже на конверт… Он так ярко сиял в лунном свете, как будто его специально подсвечивали прожектором. В первое мгновение я не могла ни сдвинуться с места, ни отвести от него глаз. Но наконец я преисполнилась решимости, встала на кровати, открыла люк и немного подтянулась – так, чтобы достать конверт. А потом спрыгнула обратно и закрыла окно.
Сидя на краю постели, я перевернула конверт – медленно и осторожно, как будто он был ядовитый и мог укусить. Даже понюхала его, не учую ли яда, но пахло только чернилами и мылом. Дорогой и качественный конверт из толстой бумаги. На нём было написано имя – одно только имя, без адреса. Но не моё и не папино. Фелисити Лемон.
Возможно ли, что это второй этап испытаний? Пришлось временно отложить составление списка плюсов Корнуолла.
Я смела с заваленного письменного стола подставку для карандашей в виде черепа, несколько виниловых пластинок с Камден-маркета, коробочку с исследованным совиным помётом и толстенный викторианский том о характерных узорах, которые получаются из разбрызганной крови.
Освободив достаточно места, я вскрыла конверт. Внутри обнаружился листок бумаги, а на нём напечатанный шрифтом Helvetica список из девяти адресов электронной почты. Немного старомодно, но ничего особенного:
1. Саманта Октавиус – [email protected]
2. Мэтт Парланс – [email protected]
3. Саманта Геликс – [email protected]
4. Алан Гарденер – [email protected]
5. Махид Мустанг – [email protected]
6. Дженис Стук – [email protected]
7. Эллис Селена – [email protected]
8. Станислав Крючок – [email protected]
9. Эммелин Галоп – [email protected]
Я прочла список несколько раз, пока не поняла, что это довольно простой