покрыты глифами. Он чертит глифы в воздухе голыми руками!
Потрясение оказалось настолько мощным, что Аннева едва не выбросило из транса. Каждое движение рук дионаха порождало нити кваира, которые сплетались друг с другом в неповторяющиеся глифы!
Аннев ускорил просмотр в несколько раз. Руки дионаха замелькали с такой быстротой, что стали почти невидимыми, а сплетаемые Лескалом глифы слились в две светящиеся бело-голубые руны.
Аннев остановил картинку – и руны перед его глазами разгорелись еще ярче. Не зная, что еще предпринять, он прикоснулся к заклинанию и надавил, пытаясь его разрушить. Первые несколько мгновений оно не поддавалось, как вдруг Аннев ощутил сильное тепло в левой руке, сжимавшей жезл сотворения. В ту же секунду глифы рассыпались, сияние кваира рассеялось в воздухе, и Аннев увидел знакомые розовые нити таланта крови. Они издавали низкий гул и в отличие от глифов казались живыми созданиями. Аннев потянулся к одной из них и осторожно дотронулся до нее.
Перед глазами все завертелось; Аннев понял, что теряет контроль и его сознание вот-вот вышвырнет из метафизического мира. Вдруг нить лопнула, и он рухнул на каменный пол.
Но видение не исчезло. Он по-прежнему взирал на мир глазами Лескала, а в воздухе над ним светилась вторая нить бледно-розового цвета. Понимая, что это его последний шанс, Аннев сосредоточился и медленно – очень медленно – потянулся к нити, а затем прикоснулся к ней. Взгляд тут же заволокло пеленой, но на сей раз Аннев был к этому готов. Не ослабляя внимания и ни на секунду не позволяя себе забыть о своей цели, он все глубже погружался в поддельное воспоминание, и перед ним открылся новый мир…
Глава 64
Аннев быстро скользил сквозь пространство, отдаленно напоминавшее обычный мир. Здесь не просматривалось четких линий, предметы размывались перед глазами, и узнать их по очертаниям практически не представлялось возможным. Внезапно Аннев понял, что ложное воспоминание никуда не делось – оно перемещается вместе с ним, то следуя по пятам, то немного опережая его.
В ту же секунду пузырь, внутри которого он находился, врезался в другую реальность, которая казалась Анневу и знакомой, и совершенно чужой. Он снова стоял на крыше Анклава, вот только город, открывшийся его взору, изменился до неузнаваемости. Дворец Священного понтифика, построенный из блестящего гранита, превратился в крепость из черного базальта и обсидиана. Древние здания Квири лежали в руинах, каких Аннев не видел даже в Пепельном квартале Лукуры, а по улицам бродили големы из камня, железа и кости.
Что это? Чей-то ночной кошмар?
За Святым престолом до самого горизонта простиралось громадное войско: лица солдат, закованных в черную броню, были разрисованы красной краской. В воздухе кружили горгульи, каждый легион находился под защитой нескольких големов, которыми управляли маги – мужчины и женщины в алых плащах с малиновыми капюшонами и в гранатово-красных туниках.
Стоило Анневу сосредоточить взгляд на магах, как изображение резко приблизилось и он смог рассмотреть пульсирующие вены и артерии, проступающие на суровых лицах.
Это же владыки крови, подумал Аннев, и его сердце бешено забилось. И легионы Кеоса.
Первый маг был мужчиной с темной, как кованая бронза, кожей. Вены, словно черные лианы, оплетали его шею и лицо. Рядом с ним стояла миниатюрная женщина. Лицо ее имело цвет слоновой кости, и на нем четко виднелись вены – темно-красные и грязно-коричневые. Напротив них Аннев заметил еще одну женщину – высокую, с черной кожей, вены под которой светились, как тлеющие угольки. Внезапно, словно почувствовав на себе чужой взгляд, женщина обернулась – и картина перед глазами Аннева вновь стала прежней.
Аннев задрожал. Так что же это, боги? Видение будущего? Или страшный сон?
В глубине души он знал, что ни то ни другое. Ведь даже если допустить, что в будущем Квири сметен с лица земли сынами Кеоса, тогда почему Анклав стоит как ни в чем не бывало?
Нет, это не будущее – это место, где было создано воспоминание Лескала, догадался Аннев.
Он снова осмотрелся – и тут заметил, что до сих пор сжимает в руке тонкую розовую нить. Надо же, а он успел о ней забыть. Проследив за ней взглядом, Аннев увидел, что след магии ведет к черным стенам Святого престола.
Неужели на жизнь Аннева покушался сам Верховный понтифик?.. Да нет, чушь какая-то. Аннев помотал головой. Внезапно его осенило: так ведь это не настоящий Святой престол, точно так же как и весь этот кошмар – не реальный мир. Это искусственные создания – как и воспоминание Лескала, – существующие внутри чьего-то разума.
Убийца… Боги, как же он сразу этого не понял?
Я внутри его разума…
Все сходится. В мире физическом, следуя за нитью таланта крови, он находил самого дионаха, сотворившего заклинание. Логично, что, если преследуешь заклинателя в царстве мыслей и идей, на другом конце этой нити окажется его разум.
Кто же он? И почему не защищается ментальными стенами?
Взгляд Аннева скользнул по выжженной земле, окружавшей Анклав, и ответ пришел сам собой.
Эта армия – солдаты, владыки крови, монстры – и есть его защита.
И защищают они, вне всяких сомнений, Святой престол.
Скорее, Нечистый – от святого тут ничего не осталось.
Аннев снова посмотрел на черную крепость из базальтовых и блестящих обсидиановых плит. Казалось, дворец поглощает свет и в то же время отталкивает его от себя.
Нужно как-то пробраться внутрь. Холиок сейчас там… Должен находиться там.
Аннев шумно выдохнул, поскреб подбородок – и обнаружил, что колючая борода Лескала исчезла.
Хотя бы один приятный сюрприз.
На самом деле их оказалось намного больше. Аннев обнаружил, что все его артефакты при нем, включая даже оружие, которого в физическом мире у него уже не имелось: у одного бедра висел подаренный ему Содаром меч Милость, у другого – фламберг Возмездие, а из-за плеча, из чехла, закрепленного на спине, выглядывала блестящая алебарда Шраона.
Вот и доказательство, что все здесь ненастоящее, подумал Аннев. Ведь Милость осталась в Шаенбалу, алебарда Шраона – в Лукуре, а значит, правила обычного мира здесь не действуют. Может, я смогу изменить эту реальность в свою пользу. Сделать ее такой, какой я хочу ее видеть… такой, какой она мне нужна.
Он снова посмотрел на нить магии, которую сжимал в руке… и оторопел. Вместо сияющей Длани Кеоса он увидел тот самый протез-артефакт, который юноша носил с самого рождения.
Аннев завороженно глядел на знакомую до боли руку, которую ему пришлось бросить в охваченном пожаром кабинете Янака: какое облегчение, что хотя