Читать интересную книгу "Круг ветра. Географическая поэма - Олег Николаевич Ермаков"

птицы прыгали по веткам деревьев, кипарисов и кедров и оставляли следы на белом песке. Но вот промелькнула чья-то фигура и скрылась. Впрочем, у дворцов и павильонов стояли стражники. Но они казались уже и не людьми вовсе, а такими же статуями, как и статуи предков в воинском облачении из красноватого гранита и серого песчаника, возвышавшиеся повсюду на каменных шарах. Стражники из плоти несли службу здесь, на квадрате Земли, а на круге Неба эту же стражу несли Предки.

Махакайя снова удивленно вспоминал, как они вступили в первый день целым караваном в запретный Дворцовый город, чтобы их мог рассмотреть из галереи император, еще не решивший, казнить или миловать ослушника. Может быть, то была прихоть наложницы У Мэй. Монах уже слышал о ней всякие истории. Однажды, глядя на строптивого коня, которого пытался объездить умелый уйгур, У Мэй сказала, что знает верное средство укрощения. «Какое же?» — спросил император. И она ответила, что вначале коня следует отхлестать железным прутом, если это не поможет, то ударить его кувалдой, а как и кувалда не возымеет действия, — пусть мясник острым ножом вырежет ему язык. Говорят, император, большой любитель лошадей и отличный знаток и наездник, с ужасом взглянул на молоденькую наложницу. И даже не захотел, чтобы она разделяла с ним ложе… Но почему-то она умела всюду сопутствовать ему. Ее звали Всепроникающей У. И часто именно она затевала какие-то необычные представления во дворце, например, спектакль, в котором играли не люди, а собачки; или гонки крыс с подожженными хвостами, — чтобы хвосты горели, их обмазывали маслом дикого огня. Правда, случалось это, когда император участвовал в военном походе или отъезжал куда-либо в провинцию.

Махакайя, вспоминая полет зимородка в ее дхармах, снова удивлялся: как это еще верблюдов и лошадей книжного каравана в тот день не заставили танцевать и не сделали что-нибудь еще с ними — забавного, по мнению Всепроникающей У.

По дальней дорожке просеменили две нарядные девушки. Появились слуги, они что-то несли в корзинах. И снова Дворцовый город опустел.

Монах ждал. Может, о нем не доложили?..

Но через еще какое-то время его окликнул какой-то мелкий чиновник в светло-зеленом халате. Он спросил, чего ожидает монах? Махакайя ответил. Чиновник сказал, что евнух занят и ждать можно бесконечно.

— Что же мне делать? — спросил Махакайя.

— Идти.

— Куда?

На мгновенье тот человек замешкался, но ответил, что в павильон Линъяньгэ у пруда.

— Но как же я пойду один?

И тот сказал, что не один, он сам его будет сопровождать. И они пошли по плитам, потом по песчаной дорожке. И когда впереди уже появились кипарисы на берегу пруда и павильон, сопровождающего кто-то громко окликнул. Тот оглянулся, отозвался и, сообщив, что ему надо срочно отлучиться, торопливо ушел.

Махакайя остался один. В первые мгновения он даже не сообразил, что произошло. А сообразив, успокоил себя мыслью, что это быстрая заминка, сейчас все образуется и тот человек в зеленом халате и с каким-то стертым лицом вернется.

Но человек в зеленом халате не показывался. Махакайя растерянно озирался. Ему были известны строжайшие правила Дворцового города. Нахождение здесь гостя без сопровождения было преступлением и каралось удавлением. Из-за стен дворцового города и стен Императорского города доходили слухи о несчастных… Нет, в Императорском городе это правило не действовало, а только во Дворцовом. Но и стены Императорского города охватывали Дворцовый город. Не так-то легко было пробиваться слухам. Где же этот человек?

Махакайя пытался вспомнить его лицо и не мог. И не помнил имени. По имени ли его окликнули? Что же делать? Подождав еще, Махакайя в нерешительности повернул назад, но, увидев, что до ворот далеко, а до павильона уже близко, — пошел туда.

Стражники преградили ему путь в павильон. В его руке тускло блеснула пайцза. Узкие глаза стражников поймали этот блеск, но на них это никак не подействовало.

— Его Величество ждет меня, — сказал Махакайя.

Стражники переглянулись. И один из них сказал, что сегодня павильон пуст.

— Куда же мне идти? — растерянно спросил монах.

Стражник пожал плечами.

Постояв еще перед входом в павильон, монах повернулся и спустился по каменному крыльцу, намереваясь уходить к воротам. Но тут его окликнули. Это был второй стражник с насмешливым дерзким лицом.

— Идите, наставник, туда! — сказал он, указывая вправо. — Там уже можно проходить свободно.

И монах направился туда. Это было боковое крыло дворца Тайцзидянь — Шангэ. Там действительно не было гвардейской стражи, хотя монах приближался к сокровенным местам Дворцового города. Монах понял, что ошибся, пойдя сюда. Но было уже поздно.

Навстречу ему шли двое.

— Стойте! — приказал один в панцире из металлических пластин, покрытых кожей, с кругами на груди, приподнятыми плечами и в металлическом шлеме с гребнем.

Он был как будто в металлической раковине, странное мыслящее существо.

— Я, чжунланцзян[386] Фу Цзи, требую от вас ответа: кто вы и почему находитесь здесь один?

Махакайя ответил, кто он, и зачем сюда явился, и как оказался один.

— Имя и должность водившего вас человека? — спросил Фу Цзи.

Этого Махакайя не знал.

— Пойдемте, — приказал Фу Цзи.

Махакайю привели в башню. Они поднялись на второй ярус, и там, в просторной комнате, их принял чжанши[387] Ли Чун-сы с одутловатым лицом, мокрым от какого-то недомогания, он то и дело отирался шелковым платком и обсасывал кончики жидких бесцветных усов. Вопросы повторились. Махакайя отвечал то же. Выслушав, Ли Чун-сы утерся и вывел монаха из комнаты второго яруса.

Выйдя из башни, они направились к востоку от ворот и пришли в небольшое здание Привратного надзора. В одной из комнат их принял цзянцзюни[388] Фан Чжоу, скуластый светлоглазый сухощавый мужчина средних лет. Вопросы были заданы те же. Ответы даны те же. Но когда монах добавил, что император ожидает его, Фан Чжоу резко ответил:

— Это не так!

Но объяснять больше ничего не стал и сказал, что о дальнейших шагах узнает у да цзанцзюня[389]. С этими словами он вышел. Его не было долго. Махакайя чувствовал какую-то сновидческую странность происходящего. Вообще все эти дни, что он ходил во дворец, казались ему такими же. Пусть он и бывал во дворцах, во дворце того же Харши, но дворец Сына Неба за двойной защитой стен был и впрямь чем-то подобным Полярной звезде. Жители Поднебесной в основной своей массе ни разу не видели ни этого дворца, ни императора. Сын Неба для них и впрямь обитал где-то на небесах. И Махакайя никак не ожидал, что из преступника превратится в собеседника Сына Неба. Это было невероятно. И когда Фан