135. Разговор с самим собой
Подойди. Здесь тихо и темно.Мы с тобой совсем наедине.Где ты был, любимый? Как давноТы не исповедывался мне!
Что сегодня странный ты такой?Расскажи мне все, не утаи!Почему твои, мой дорогой,Руки холоднее, чем мои?
Верно, никому не протянул,Ими никого не обогрел,А по локти в прорубь окунулИ над этой прорубью сидел.
И теперь стоишь передо мной,Без вины, а все же виноват,С потаенной мыслию одной:Отмолчаться - и опять назад.
Надо бы тебя мне пожалеть,Научить науке золотой,Той, как можно целый мир согретьМаленькой своею теплотой.
Только наша доля такова,Это здесь издревле повелось:И один как будто мы - а два,Ближе братьев, а должны быть - врозь.
Знаю я, что трудно одному,Чую, что тебе не сдобровать...Дай тебя покрепче обниму!Может, и не свидимся опять...1950
136. Христианская муза
Когда апостол ИоаннВ ночи повествовал о Боге,Нежданной гостью дальних странЯвилась муза на пороге.
Блистательно обнажена,Она едва внимала Слову.Казалось, вот сейчас онаПокинет этот край суровый.
Но Слово зрело и цвело,Переливалось теплой кровью,То мудростью спокойной жгло,То кроткой мучило любовью.
И муза ближе подошлаИ, кутаясь в овечьи шкуры,На край убогого столаПрисела девочкою хмурой.
И длилась ночь. И пел рассказ.И, незаметная дотоле,Морщинка меж лучистых глазЛегла, чтоб не исчезнуть боле.
И жалость скорбью обожглаУста, и навсегда богиняГолгофы оцет пролилаВ прозрачный мед своей латыни.
На шее девственной онаС тех пор прохладный крестик носитИ, терпелива и нежна,Для нас у Бога песен просит.1947
137. Терновник
Снежной пеной, кружевом нездешним,Весь - несбыточная чистота,Вот он вьется по оврагам вешним...Деревце, терзавшее Христа!
Мне таким тебя увидеть внове!Для меня ты в памяти цвелоТолько каплями тяжелой крови,Умывавшей бледное чело.
И забыл я, что в начале маяТы цветешь, как в мире все цветет,Солнечным лучом благоухаешь,Вяжешь плод и расточаешь мед.
Что тебя в дешевую больницуНекрасивым девушкам несут,И когда последний сон им снится, -Снова с Ним встречаешься ты тут.
Но пред Ним невинным ты предстанешь,На тебя Он ясный взор прольет,Потому что ты не только ранишь,Но цветешь, как в мире все цветет.1946
138. В лесу
Июльский полдень зноен, что костер,Но здесь, в лесу, для путника - отрада:Он свежестью пронизан до сих пор,Предутренняя медлит в нем прохлада.
Остановись. Присядь на мшистый пень,В орешнике едва заметный глазу,И допивая утреннюю лень -Прислушайся к чудесному рассказу.
Слетает лист на розоватый мох,Струит грибок свое благоуханье,И слышен шорох, шелест, шепот, вздох -Неутолимый говор мирозданья.1947
139
Дороги вьются по холмам,Белеют дали снежные,И ветерки навстречу намЛетят, такие нежные.
Сухая горечь прошлых летКак снегом припорошена.И здесь услышим мы ответНа все, что было спрошено.1950
140. Из прошлого
Иль должен был я отогнать тебяОт маленьких овец моих, чтоб тыВ дремучий лес свой их не заманила,Иль должен был назвать тебя богинейСоседнего ручья и рощ окрестныхИ приносить тебе их в жертву сам,В час утренней зари, на плоском камне,Что был бы с каждым днем темней от крови.Как хорошо, что ты сама решилаИ пастухов ушла ласкать других,Что маленьких овец своих не любят!О, как спокойно стало мне! Смотри!Вот догорает солнце за холмамиИ по тускнеющей уже травеРассыпалось пасущееся стадо.А милая свирель к устам прильнулаНежней, чем ты, и мой окрепший голосТак явственно о Мире говорит.
141
Тончайшей кистью - песнею моейЯ золочу скорлупки жестких днейИ вешаю лучистые орехиНа елочку земного бытия.Я знаю: кисть истреплется моя,Окончатся высокие утехи,И елочку из комнат унесут.Но, может быть, заботливые рукиНехитрые игрушки соберутИ сохранят от тленья и разлуки,Чтоб будущим, прекрасным РождествомПовесить их на деревце своем,И нетускнеющая позолотаЕще на миг порадует кого-то.1950
Неуловимый спутник
Моей жене
142
Моя душа, как ты бедна,Когда в мои рядишься строки!Они, как волны ото дна,От тайников твоих далеки.
В них мимолетное живет,В них не ответы, лишь вопросы,Короткий всплеск дробимых вод,Глубинных таинств отголосок.
А там, где мрак и тишина,Там дремлют редкостные клады,Там навсегда погребенаНемая мощь моей армады.
Лишь иногда ночной прибойВ своем скитаньи нелюдимомШвырнет на камни золотой, -Дукат-другой казны незримой.
В ладони, завистью томим,Иной их взвесит со злорадством,Но разве можно счесть по нимМое несметное богатство!1953
143-144. Родине
1
Между нами - двери и засовы.Но в моей скитальческой судьбеЯ служу тебе высоким словом,На чужбине я служу - тебе.
Я сейчас не мил тебе, не нужен,И пускай бездомные годаВсе петлю затягивают туже -Ты со мной везде и навсегда.
Как бы ты меня ни оскорбила,Ни замучила, ни прокляла,Напоследок пулей ни добила -Ты себя навек мне отдала.
Пусть тебя еще неволит ворог,И еще не скоро ты поймешь,Как тебе желанен я и дорог,Как меня жалеешь ты и ждешь.
Душное минует лихолетье,Милая протянется рука...Я через моря, через столетьяВозвращусь к тебе издалека.
Не спрошу тебя и не отвечу,Лишь прильну к любимому плечуИ за этот миг, за эту встречу,Задыхаясь, все тебе прощу.1952
2
Странно, в ненависти инойБольше близости, чем в любови...Ненавидя тебя, я твойВсем горячим биеньем крови.
Ненавидя тебя, я весь,Без остатка, тебе обещан,И всегда ты со мною, здесь,Безответной моею вещью.
Эта ненависть солонаРаскаленной и едкой солью,Выедает глаза она,Жалит горло щемящей болью.
И не смотришь и не поешь,Только, шаря рукой в кармане,Режешь пальцы о ржавый нож,Не тебя, а себя им раня.
Если все-таки в трудный часСуждена мне с тобою встреча -Только бельмами мертвых глазНа твой пристальный взгляд отвечу.
Проведешь ты по ним рукойИ поймешь, что не мог иначе,Что пред ненавистью такойИ любовь ничего не значит.
И впервой приоткрыв уста,Молвишь, тем же, чем я, томима:– Чтоб меня ненавидеть так,Как ты любишь меня!.. - любимый!1952
145. Когда вернусь