Здесь, в своем огромном чертоге, Хродульф, шлем скильдингов, и принял скопа Хеорренду. Для него и его спутников — суровых сердцем и стойких в силе своей мужей из народа гевиссов — была освобождена одна скамья в пиршественном зале. Данский тан исполнял свою службу, поднося к скамье богато украшенный кувшин с пивом и наполняя чаши шипучим напитком. В зале этом не было людям ни в чем недостатка. Они переходили с места на место, болтая друг с другом просто из удовольствия. Богато разодеты были воины, на них были искусно сработанные золотые застежки и кольца. Прислуживающие таны были скоры на ногу, горел очаг, на скрепленных железом стенах ярко сверкали копья и щиты.
К Хеорренде подошла королева, добросердечная супруга Хродульфа, помнящая о долге гостеприимства. Ему поднесла она кубок чеканного золота, прося прославленного скопа пожаловать во дворец Хродульфа, и налила ему пива, которого испил он с радостным сердцем. Так обошла она зал, благородная королева, кольцевладелица, поднося хмельной напиток могучим королям, собравшимся в Хеороте со своими дружинами, что сидели на скамьях рядом с ними.
Годвульфу, владыке венделов, поднесла она пива — тому самому отважному вождю, что держит стражу на утесах у пролива, чтобы ни единый враг не подобрался незаметно с войском на кораблях и не разорил набегом землю данов. Из благородных рук ее получил светлого пива также и Хельм, король вульфингов. По женитьбе своей приходился он близким родичем королю Хродульфу и был его верным соратником, щитом на дороге копий. Подошла королева и к Хеодену, владыке гломмов, у очага которого прежде пел Хеорренда, также подала она полную до краев пивом чашу Хагене, владыке хольмруггов, что живут на далеких туманных островах Ост-сэ, прямо у берегов гефтов, постоянно враждуя с винедами[152].
С обворожительной вежливостью высокородная госпожа подала кубок и Эадгильсу, королю свеонов. Когда Эадгильс захватил престол своего дяди Онелы, Хродульф помог ему сильными воинами, отправив Беовульфа, владыку геатов, с вооруженным отрядом помочь Эадгильсу в его смелом походе. На льду замерзшего озера сошлись они в битве среди леденящего холода, в снежном вихре, и там Эадгильс погрузил свой ненасытный меч глубоко в сердце своего дяди, лишив его милой ему жизни.
Рядом со свеонами стояла пиршественная скамья геатов, где восседал прославленный сын Эггтеова, сам Беовульф, могущественнейший из людей своего времени, благородный по рождению. Был он ростом выше любого из рода человеческого. Хотя был он стар, сила его оставалась прежней — с тех пор, когда носил он стяг с вепрем перед воинами Хигелака в битвах против хетваров и франков. И прежде чем пал Хигелак там, где раскалываются щиты и звенят боевые клинки, оставил он Беовульфу семь тысяч хайдов земли, княжеский дворец и — самый благородный дар — положил на колени Беовульфу золоченый меч Хретеля, названный Хрунтинг, — не было у геатов клинка лучше.
Немало свершил великих деяний Беовульф с тех пор, как избавил чертог Хродгара в Хеороте от чудовищного тролля, чьей вотчиной были болота, а убежищем — трясина. Убил его Беовульф, отрубил у твари когтистую лапу, разорвал связки и сухожилия. Тогда раб Хель страшно завыл, завел свою песнь смертной муки! Но не удовольствовавшись этим величайшим из подвигов, герой отыскал родительницу этой твари в ее подводном логове и заколол ее чудесным мечом, который нашел он там на каменной стене, и отрубил ей голову, и, схватив ее за волосы, принес, окровавленную, в Хродгаров чертог в Хеороте.
Дома, среди геатов, Беовульф услышал, что Хеорренда собирается посетить Хеорот. Слышал он, что будет петь скоп о войне, каковой не бывало на Севере с тех пор, как Хигелак ходил на хетваров, и что арфа его вдохновит корабли плыть по волнам на запад, за добычей и сраженьями бессчетными. Такого пира владыка геатов пропустить не мог, и потому князя воинов снова чествовали в чертоге Хродульфа.
Ныне в присутствии героя, который некогда водил воинство Хигелака на битву, играла музыка и звучали песни. Таны Хродульфа потчевали королей и вождей крепким пивом, покуда все не развеселились и не начали похваляться друг перед другом, сколько врагов убили они на кровавых полях битвы, где набивали себе утробу серые волки да черные вороны утоляли жажду. Затем, когда пир достиг своей вершины, зал вдруг затих — Хеорренда прошел между скамьями и сел у ног Хродульфа. Умело коснулся он шести певучих струн своей арфы Чисто прозвенели они в дымном зале, сложились в мелодию, которая все ширилась и ширилась, пока огромный, украшенный рогами зал не затрепетал, не задрожал под морозными звездами в темном небе северной ночи.
Раскрыв словосокровищницу, запел поначалу Хеорренда знакомую песнь — о Сигемунде, сыне Вэльса. Мало кто из вождей мог сравниться с многостранствующим Сигемундом в деяниях яростных и кровавых, совершенных на многих далеких берегах. Много великанов и троллей поразил он в свое время, и величайшим из его деяний было убийство огнедышащего дракона. Из серого логова его вынес он великое сокровище, на котором дракон и сидел Этим деянием стал Сигемунд знаменитейшим среди мужей, а прежде был Херемод — за удаль, мощь и отвагу.
После этого скоп помолчал немного, чтобы люди могли поразмыслить о том, какие великие деяния свершались прежде на лике земли. Затем он ударил по струнам, они задрожали, и мысли людей снова вернулись в медовый зал. Теперь запел он песнь собственного сочинения, и была это песнь о Кердике, великом вожде гевиссов. В юности познал он изгнанье, пережил множество лишений, испытал печаль и тоску по старым товарищам, хладную зиму изгнанья. Ледяной ветер несчастий наполнял его душу, терпел он жестокие раны, тосковал по павшим родичам. Всего с тремя кораблями переплыл он ледяное море. Так может случиться с величайшими королями в тревожное время, ибо был он изгнан из тепла собственного очага предательством ближайших родичей.
Но Кердик был человеком чрезвычайной хитрости. Он выжидал свое время Был он не чересчур осторожным, но и не чересчур безрассудным, спокойным в речах и сдержанным в похвальбе, покуда враг не бывал пригвожден к земле его блестящим копьем. Он приплыл на остров Бриттене, где яростно бился он с бриттами, убивая их королей и истребляя их танов, пока вместе со своими соратниками не предал мечу многие их тысячи Так получил королевство Кердик — тот, кто был лишь таном при дворе другого.
Наконец настал день, когда великому королю, могучему в славе, богатому золотом, поседевшему с годами, пришло печальное время быть захороненному в пещере. Но ему на смену пришел Кинрик, сын его, тот, кто долго делил престол кольцедарителя со своим отцом, и теперь этот престол принадлежал ему одному. Отважный сын доблестного отца, стал он бичом бриттов. Теперь, весной, решил он пойти войной на этот гордый народ, разбогатевший и разленившийся после былых побед, одержанных их прославленным королем, которого называли Медведем Бриттене.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});