по голове.
— Не маши руками, Эссу, — голос Энку был спокоен, но вставать он не спешил.
— Один удар.
— Какой удар? — Андрей не мог понять, причем тут удар.
— Настоящего однорога можно убить только одним ударом, если попасть в нужное место, если промахнешься, то все, он тебя затопчет.
— Тебе удался удар, Энку.
Пусть полежит еще. Странно, что не завел привычных для него в такой ситуации разговоров про Другой мир. Андрей вернулся к настоящему однорогу, на которого, как на валун, взобрался Эхекка. Копье Энку почти полностью вошло в тушу животного — удачно он попал, сначала угодил между ребер, а затем сам зверь упал на оружие, загнав его еще глубже. Древко выдержало. В длину гигант как он изначально прикинул оказался с шесть его шагов, а в холке достигал метра два с половиной, не меньше. И что делать с этой горой мяса? С десяток человек нужно, чтобы его разделать. И бросить жалко, и не унесешь. Как чувствовал, когда взял с собой легконогого Эхекку. Далеко они не отплыли, он быстро добежит до стоянки и позовет помощь, а он пока отгонит мелких хищников, которые скоро соберутся на запах крови. Только бы Брр и Ррр не заявились пообедать. Вот и сходил развеяться, цветочки понюхать.
— А можно из его рога сделать сигнальный горн, — бледноватый Энку приковылял к своей добыче и нежно погладил покрытого длинной шерстью зверя.
— Так он больше тебя. А если там сплошная кость?
— Упеша сможет его высверлить. Поставим на корабль, его издалека будет слышно.
*****
Айолу повезло дважды. В первый раз, когда острие дротика задело ребро и не смогло его пробить. Во второй, когда удачно упал в реку, ничего себе не переломав. Он спрятался в кустах и братья Ахану не дошли до них всего несколько шагов. Кровь текла, а он даже не мог осмотреть на рану, чтобы остановить ее. Кое-как, наощупь залепил рану травами и лег на живот. Хуже было осознание того, что по большому счету, ему сейчас некуда идти. Появись он на стоянке, так кто поверит, что мужчины семьи хотели его убить без всякой причины. Нет, в семью ему нельзя, но и в одиночку ему не выжить. Под эти мысли внук Арху уснул.
Проснувшись, он ощутил сильный голод. К счастью, братья Ахану не нашли его кожаный мешок с вареным мясом и ножом, который валялся под скалой. А вот копье со светлым острием они забрали. Никаких планов на счет ближайшего будущего у него не появилось и он отправился в Большую яму своей семьи, не сидеть же под скалой, пока его не найдут. Заодно и каменный бурдюк можно откопать.
В последующие дни началась борьба за существование. Еда закончилась, а он не мог быстро двигаться, чтобы поймать птицу, о более крупной добыче он и не помышлял. Обходился лягушками и прочими мелкими обитателями камышовых зарослей. Вот и сейчас половину дня он провел в прибрежных камышах заводи, пока удачно не ухватил плавающую птицу. Айол запек утку в углях и, наконец то, наелся. Торопиться ему некуда и у заводи он провел еще несколько дней. Хороший у него нож, он без труда вырезал себе крепкую палку и заострил ее, охотиться ему стало легче. А когда он заколол спустившегося к реке молодого кабана, то вообще решил остаться на этом месте. Угроза голода пропала, а идти ему и так некуда.
Вечером одного из похожих друг на друга дней он учуял запах дыма. Он ушел из речного племени, но оно напоминало о своем существовании. Айол узнал их, рядом с этими тремя мужчинами он сражался у стоянки на горе со «старыми людьми». Один из них только начал выздоравливать после тяжелого ранения, Айол видел, как плетью висит его рука. Другой прихрамывал. Только по сильной нужде, если в семье стало мало мужчин, отправятся больные охотники на добычу зверя. Внук Арху не сомневался, что это именно эти мужчины убили отца его отца. Опять идут в Большую яму его семьи, где они поджидали Арху.
Первым умер мужчина, у которого Айол не видел следов ранений. Он воткнул ему в спину копье без острия и тело упало прямо в костер. Его узнали. Айол окончательно убедился, что именно эти охотники убили Арху — стоят молча, приготовили копья, знают почему он напал.
Раненого в руку он убил дротиком, который подобрал в траве, сам при этом едва сдержав крик боли от стрельнувшей раны на спине. Третий был обречен, он не мог быстро двигаться и после недолгой схватки Айол воткнул ему в горло свой нож. До темноты он успел убрать следы борьбы на поляне. Три тела уплыли вниз по течению реки, костер он притушил, а мешки и оружие убитых забрал с собой. Не похоронят их сидя в яме, с оружием в руках и покрытых краской. На душе Айола наступил покой, он отомстил за Арху.
Следующим утром он покинул камышовую заводь, больше его здесь ничего не держало.
*****
Энку не расставался с рогом настоящего однорога. Кряхтя под тяжестью, он донес трофей до плота и сидел теперь рядом с ним. Они ждали усиления ветра, чтобы подняться вверх по течению. Андрей опасался, что загруженное мясом судно не сможет преодолеть силу реки. Эхекка привел на помощь три десятка охотников, которые помогли разделать тушу гиганта и, загрузившись мясом, отправились на стоянку.
— Хороший горн получится, громкий — большеносый погладил свою добычу.
— Это если Эрру и Упеша согласятся с ним возиться.
— Так синих и зеленых камней сын Иквы не нашел, не из чего им острия и ножи плавить, только веревки вьют целый день. Что им еще делать.
Ветер, тем временем, усилился и Эхекка полез на мачту, чтобы спустить парус. Андрей направил судно к середине реки, парус набрал ветра и, к его облегчению, они медленно двинулись к стоянке. Скоро они догнали бредущих с грузом вдоль берега реки длинноногих и «каменщиков», которые проводили их завистливыми взглядами.
— Теперь все захотят научиться длинной палкой управляться, — хохотнул Энку. — Тяжело столько мяса на спине унести.
— Дохлые быки по реке плывут, — Эхекке все было хорошо видно с высокой мачты.
Энку оживился и между наваленными на палубе кучами мяса пробрался на нос судна..
— Это не быки, это темнокожие.
По реке плыли три трупа кроманьонцев. Утонули?
— Их убили, этого ударили в спину копьем и закинули в костер, — Энку поймал одного из покойников, осмотрел тело и выкинул обратно в воду.
Для Андрея происшествие выглядело странным.