охотники добыли пять быков и трех оленей, — Энку разглядывал небольшой рог добытого на днях молодого настоящего быка, собирался отнести его к мастерам, чтобы сделали сигнальный горн. Как говорящий мужчинам «Долгой дороги», что они должны делать, он хотел вручить его каждому охотнику, который следил за тридцатисанным отрядом.
— Не кажется тебе странным, что за все время мы не видели людей, которые должны жить на этой равнине, — Андрею не нравилось, что пошел уже второй месяц после их прибытия в междуречье, а они так и не встретили ни одного кроманьонца. Между тем их охотники с каждым днем все дальше отходили от стоянки, могло ли случиться такое, что они пришли в совершенно свободную от людей местность? Да нет, конечно.
— Они знают о нас, поэтому и избегают этих угодий. Очень уж нас много. Пусть и дальше так идет, — Энку не видел проблемы. Не беспокоят, ну и хорошо.
От разговора их отвлекли крики, которые доносились с реки. Оба поспешили к берегу. По медленному течению к стоянке спускались сразу несколько больших плотов. Андрей разглядел на первом из них худощавую фигуру Уто и рядом с ним сына Иквы.
— Хорошо это они придумали, чем через всю равнину идти, решили по реке спуститься, — от избытка чувств Энку дал тройной сигнал из рога.
Плоты с трудом причалили берегу, течение, пусть и медленное, норовило вынести их в середину потока. Андрей подумал, что неплохо бы соорудить причал чуть выше стоянки, где имелась небольшая заводь.
Иква погладила сына по голове, что не говори, а он много полезного принес в семью Гррх. Вот и сейчас Эссу ходит довольный вокруг кожаных мешков, набитых найденных им черным камнем, слушая его рассказ о пребывании в долине. Ажиотаж после прибытия плотов стих, их разгрузили и все разошлись по своим делам. Остались только приплывшие, Рэту с Энзи и Иква с младенцем на руках.
— А нельзя нам хотя бы часть Долгой дороги на таких плотах проплыть, очень уж много лун до зимы, а как снег выпадет, то пересядем на сани, — большеносый все еще находился под впечатлением прибытия плотов. Особенно ему понравилось, что и сын Иквы и даже Уто не показывали никаких признаков усталости. Плыть это не пешком несколько дней бычьи туши по равнине таскать.
— Если отправиться по реке с горькой водой, то мы достигнем восточных земель на одну зиму раньше. Но на плотах это сделать тяжело. Море это не река, там могут подняться высокие волны и опрокинуть их.
— Жаль, — Энку загрустил. Очень уж заманчиво было бы уплыть отсюда, избежав необходимости преодолевать овраги, узкие ущелья и нападения темнокожих. — А зачем тебе нужен был этот черный камень?
Вопрос занимал всех. Судя по выпачканным рукам все пытались оценить его свойства и так и не нашли для него никакого применения.
— Несите их к мастерам.
Андрей отметил, что Эрру не послушал его и все-таки привез разобранную печь. Не иначе как раскидал камни по саням. Теперь вот соорудил ее заново. Только плавить в ней сейчас нечего, с собой успели забрать только совсем немного синих и зеленых камней, но и их хватит для демонстрации.
— Мало у нас дров, не расплавятся камни, — Эрру боялся испортить с таким трудом привезенную руду. — А если еще в печи застынут, то придется ее заново разбирать.
Но Эссу только улыбнулся на его предостережение. При помощи Упеши он загрузил камни в печь. К удивлению Эрру, он не стал заполнять дровами место для костра, а оставил достаточно свободного места. И что теперь? Дрова ярко горели в печи, Эрру порывался добавить еще, чтобы печь не успела остыть, но Эссу остановил его и под шумный выдох мастеров накинул на них целую кучу привезенного сыном Иквы черного камня. Пламя затухло, повалил темный дым напополам с мелкой пылью. Андрей громко чихнул. Упеша понял в чем дело и бросился поддувать воздух в печь, и скоро черные камни занялись спокойным багровым огнем.
Давно уже разлили по формам растаявший камень, а черное топливо все еще не прогорело до конца. Эрру время от времени ворошил его в печи, пока, наконец, от него не осталась только зола.
— Этих мешков нам надолго хватит, — выдал он свой вердикт.
— Да, но еду лучше готовить на обычных дровах, а черный камень использовать для печи или зимнего костра.
— А для чего нужен другой черный камень?
Андрей повертел его в руках — твердый и крепкий, с маслянистым блеском.
— Если появится время, то сделайте из него ожерелье.
Уто не верил своим глазам. На его глазах Эссу заставил гореть камень и самое удивительное, что все восприняли это как нечто само собой разумеющееся. Кажется, он близок к разгадке тайны, откуда у «старых людей» появились столь необычные вещи. Их научил изготовлять их не кто иной, как авторитетный охотник маленькой семьи Гррх Эссу.
— Быки, быки…
Андрей находился на самой высокой точке стоянки, рядом с мастерами. Он оглянулся и увидел медленно движущееся с севера вдоль реки огромное стадо. Бизоны? Только они собираются в подобных количествах. Стадо проходило мимо них в течение трех дней и охотники остановились только когда у них начала заканчиваться соль. Все пространство стоянки было завалено шкурами, головами, кишками, которые Андрей заставил освободить от содержимого, вымыть в воде и подсушить. Пригодятся для начинки сухим мясом. Заготовленной еды им точно хватило бы на пару месяцев пути. Может и в самом деле рискнуть и пересечь Средиземное море на плотах, а не ждать наступления следующей зимы? А сейчас наступило время объесться свежим мясом.
Как легко они расслабляются. На стоянке царила сытая лень. Ей поддалась даже Старшая, которая не понимала, зачем Эссу срочно понадобился Лэпу и другие мужчины, входящие в Совет дороги. Пока привязавшаяся к нему Эсика не шепнула ему, что она ждет ребенка, который должен появиться на свет уже этой зимой. Совет все-таки собрался, когда Энку по его просьбе прогудел в свой рог сигнал сбора.
— У нас закончилась «белая эссу» и необходимо направиться на ее поиски, — Андрею не понравилось, как все вяло согласились. Ни споров, ни желающих что-то делать. Хорошая жизнь не способствует активности. Того гляди, еще откажутся куда-то уходить из междуречья, где столько добычи.
— И еще, возможно мы отправимся в Долгую дорогу не зимой, как планировали, а уже этим летом по морю.
— Река с горькой водой опасна. Плоты лесовиков могут развалиться от волн. Ты сам, Эссу, когда-то спас меня в подобной ситуации и знаешь это, — Эзуми никуда не