что я должен докладывать собранию раньше, чем одержу хотя бы одну победу?
– Это укрепило бы твое преимущество. Идея с наводнением была гениальной, а кирасиры дали Керите настоящий бой, но ни то ни другое не принесет особой славы. А Осса любит славу.
– Насколько я помню, ты сам не очень-то печешься о ней.
– Я – нет. Но моя обязанность – сохранять боеспособность всего одного батальона военных инженеров. А тебе приходится думать о военных, политике и общественном мнении одновременно, – ухмыльнулся Тадеас. – Не зря же я отдал тебе свое место в Ассамблее много лет назад.
Демир оглядел депеши, шпионские донесения и карты. Тысячи мелких сомнений копошились у него в мозгу, точно черви, и все они имели отношение к его провалу девятилетней давности. Он не хотел возвращаться в Оссу. Не хотел представать перед Ассамблеей, видеть Тессу и отвечать за безопасность империи.
Ему хотелось оказаться где-нибудь далеко-далеко.
Но несмотря ни на что, проблески прежнего «я» давали себя знать. Он видел путь к победе. Этот путь был узким, как лезвие ножа, многое зависело от обстоятельств, над которыми он не имел власти, но все-таки это был путь. Он сможет победить Керите, и в учебниках истории будут звать его героем. Вот только цена окажется высокой.
Очень высокой.
– Я не хочу никакой битвы, – тихо сказал он Тадеасу. – Я поеду в Оссу и постараюсь убедить отца Ворсьена направить предложение о мире прежде, чем Грент восстановит свои силы.
Демира уже ждали в Ассамблее: отец Ворсьен и другие члены Внутреннего собрания получили известие о скором прибытии молодого Граппо. Однако он отправлялся в Оссу не только для того, чтобы похвастаться победой. Как верно заметил майор Тадеас, Демир, будучи генералом и патриархом гильдии, был вынужден заниматься военными делами, вершить политику и прислушиваться к общественному мнению. И он не мог позволить кому-либо вмешаться в его сложную игру.
– Я на минуту, – сказал он кучеру и взбежал по лестнице в «Гиацинт».
На пороге он замер, получая удовольствие от тишины вестибюля и оживления в ресторане – было как раз обеденное время, – потом зашел за стойку портье и поспешил в кабинет Бринена. Консьерж удивленно поднял на него глаза, когда дверь открылась и закрылась:
– Мастер Демир! Я не знал, что вы вернулись.
– Только чтобы отчитаться, – быстро ответил Демир. – И оставить инструкции. – Он достал из кармана бумаги и протянул их Бринену. – На днях я одержал крупную победу, но скрыл ее от Ассамблеи. Я хочу, чтобы вот это сообщение было опубликовано во всех газетах сегодня вечером, а это – завтра утром.
Бринен пробежал оба документа глазами и улыбнулся:
– Ага! Всегда на шаг впереди Ассамблеи. Прямо как ваша мать.
– Выковывать действительность – такой же навык, как и любой другой. Преимущество всегда у того, кто первым дает народу то, что он хочет. Ассамблея хочет иметь власть над информацией, а народ хочет испытывать теплое ощущение уверенности в том, что все будет хорошо.
– Конечно же, Ассамблея не будет пытаться замять победу?
– Мою? Не знаю. У меня есть как минимум два врага во Внутреннем собрании, вот почему нужно действовать быстро. Я… – Демир умолк, впервые посмотрев на Бринена внимательно; тот улыбался ему, но его брови были озабоченно сдвинуты, а все движения выдавали человека, который опасается плохих новостей. – Что случилось? – забеспокоился Демир. – Что-то с Тессой? Или с проектом?
Бринен передвинул с места на место стопки бумаг на своем столе, стараясь не встречаться взглядом с Демиром.
– У нас возникли проблемы, сэр.
– Продолжай! – Демир взглянул на карманные часы. Он уже опаздывал во Внутреннее собрание. – Но побыстрее.
– Возможно, с этим лучше подождать, сэр.
Демир стиснул зубы. Может быть, и так, но если случилось что-то плохое, он должен учесть это в своих планах, чтобы ничего не усугубить.
– Выкладывай.
– Дорлани пытались ограбить отель, сэр. Я послал к вам гонца с сообщением, но он, очевидно, не сумел прорваться через военные посты.
Струйка холодного пота скользнула по пояснице Демира. Мысли о веских доводах и политическом маневрировании тут же вылетели из головы, и он сосредоточил внимание на Бринене.
– Что с проектом?
– Он был их целью, – подтвердил его опасения Бринен. – Они хотели украсть записи, книги и даже сам проект. Подсыпали снотворного в чай Монтего, убили повара и портье. Их замысел мог бы осуществиться, если бы леди Фолир не заработалась допоздна. Она разбудила Монтего, а он… разобрался с непрошеными гостями.
Демир выругался и заметался по маленькому кабинету. Главным преимуществом семьи Граппо в гонке за первенство в создании канала феникса было как раз то, что никто не подозревал об их участии. Теперь это преимущество исчезло.
– Похоже, у нас тут крот.
– Я… – Бринен поморщился. – Навряд ли, сэр. Я всю ночь опрашивал персонал с помощью шеклгласа. Никто не знает, над чем именно работает леди Фолир, включая меня.
– Тогда откуда, стекло их раздери, об этом узнали Дорлани? – воскликнул Демир, уже чувствуя подступающую панику и пытаясь справиться с ней. Он не мог защищать империю и свою семью разом.
– Мы допросили одного уцелевшего бандита. Приказ исходил от самой Элии Дорлани. Значит, она знает, над чем работает леди Фолир.
– Но откуда? – повторил Демир. Устав метаться по комнате, он тяжело перевел дух и опустился на табурет у стола Бринена. – Стекло ее раздери. Не зря она – мой враг во Внутреннем собрании. Она уже знает о неудаче ее взломщиков?
– Думаю, да, – сказал Бринен, – хотя мы никому не говорим о нападении. Она не узнает о том, что мы вытянули информацию из ее прислужника, и о том, что все шестеро мертвы. Тела лежат в нашем ледяном погребе. Монтего бережет их для чего-то особого.
– Я даже знать не хочу, для чего именно, но спросить, вероятно, все же придется. – Демир подумал, что стоит подняться к Монтего и велеть ему отказаться от задуманного, в чем бы оно ни заключалось. Не надо обострять ситуацию, особенно сейчас. Он снова взглянул на часы. Теперь он точно опоздает. – А где Тесса?
– В мастерской, работает над проектом. Хотите ее повидать?
– Не сейчас. – Демир открыл дверь. У стойки администратора было пусто. Он закрыл дверь, повернулся к Бринену и тихо сказал: – Тесса – сирота из Холикана.
У Бринена вытянулось лицо.
– Вы шутите, сэр.
– Нет. Я чуть не переспал с ней в ту ночь, когда за мной приехали Сжигатели. А потом, перед отъездом на фронт, я зашел к ней проститься, и она рассказала обо всем.
– Она знает?..
– Нет. Вряд ли. Она