Читать интересную книгу "Жизнеописания прославленных куртизанок разных стран и народов мира - Анри де Кок"

– Неужели?

Ошеломлённый князь уставился на возлюбленную. Марья топнула ногой.

– Вы ничего не понимаете! – закричала она. – Если я в течение какого-то времени не хочу никого видеть, значит, у меня есть для этого причины!

Она наклонилась к князю и что-то шепнула ему на ухо.

– Неужели?– радостно воскликнул тот. – Вы будете…

– Молчите! – резко оборвала его она. – И когда мы отправимся в Павлово?

– Немедленно! Прямо сейчас! Да, теперь я понимаю, почему вы… Но ведь в этом нет ничего постыдного, дорогая… Это дитя… Мой ребенок! Я воспитаю его… Я буду заботиться о нём… Он будет носить моё имя, понимаете?

На радость князя Марья ответила ледяной улыбкой.

Буквально опьяневший от радостной новости, князь страстно прижал Марью к своей груди. Но молодая женщина нетерпеливо оттолкнула его.

– Ах, – прошептал князь. – Вы меня больше не любите!

– Господи, конечно же, люблю! Но когда мы уезжаем? Когда?

Князь бросился отдавать распоряжения.

Через час запряжённый тройкой лошадей лёгкий тарантас увёз наших счастливых любовников из Москвы.

* * *

Новгородское княжество, одно из древнейших в Европейской России, известно плодородными землями и умеренным климатом. Дворец в Павлово, принадлежавший князю Ивану Фёдоровичу, выглядел великолепно. Весь из местного мрамора, роскошно украшенный, с богатой мебелью, он был одним из наиболее современных дворцов того времени. Вокруг дворца простирался огромный парк; живописный пейзаж украшало небольшое озеро, питавшееся одним из отходивших от Оки протоков. Зелёная лужайка отделяла дворец от озера, над которым склонялись столетние липы. Марья любила гулять в их умиротворяющей тени. Вечерами, после захода солнца, она подолгу сидела у окна своей спальни, любуясь лунной дорожкой на поверхности воды.

Жизнь в Павлово текла очень монотонно, и князь, несмотря на любовь к Марье, так сильно скучал, что нередко с трудом сдерживал зевоту. Но Марья категорически потребовала, чтобы он никого не приглашал в дворец, пока она не разрешится от бремени, и князь был вынужден согласиться. Он не только отклонял все попытки знакомых наведаться в Павлово, но и сам перестал посещать окрестные поместья.

Однажды, в обычный скучный день, доктор, наблюдавший за Марьей, сообщил, что вскоре – не позже, чем через неделю – должны состояться роды. В дворце давно томилась в ожидании кормилица – крепкая и здоровая местная крестьянка, подобранная доктором по приказанию князя. Марья весьма ласково относилась к Татьяне, которая должна была вскармливать её дитя. Когда женщина появилась во дворце, она вызвала у Марьи улыбку своим большим кокошником. Князь был счастлив – кормилица понравилась капризной Марье!

В один из июльских дней Марья собралась на обычную прогулку возле озера в сопровождении князя. Неожиданно перед ними появился слуга.

– В чем дело? – с неудовольствием поинтересовался князь. – Что тебе нужно?

Слуга протянул князю какую-то бумагу. Едва бросив взгляд на письмо, князь радостно воскликнул:

– В наших краях проездом находится мой двоюродный брат, Кирилл Полоцкий. Он хотел бы обнять меня, ведь мы так давно не виделись! Вы не будете возражать, Марья, если я приглашу его?

– Ладно, приглашайте.

– А вы согласны, чтобы он пожил у нас пару дней? – неуверенно проговорил князь. – Это прекрасный, хорошо воспитанный юноша. Он служит полковником гусарского полка, и царь высоко ценит его.

– Если он захочет, пусть поживёт у нас, сколько захочет.

Очевидно, сама Марья тоже не прочь была немного поразвлечься.

Но полковник появился в дворце не один. Его сопровождал другой гусарский офицер, капитан.

– Это мой лучший друг, – представил его Кирилл Полоцкий.

Когда Марья увидела друга Полоцкого, у неё на несколько секунд помутилось в глазах. Это был Луи, её первый любовник.

Каким образом Луи Экхофф, шведский офицер, оказался на службе у Петра Великого? Для нашего повествования это несущественно. Но мы можем сказать, что оказавшись рядом со своей бывшей любовницей, Луи ничем не проявил своего удивления. Это говорит о том, что он заранее подготовился к этой встрече.

Двоюродный брат князя Ивана вместе с Луи направлялся в Лукьяново, на большую охоту. Князь, получивший на это разрешение от Марьи, предложил им провести в его дворце пару дней.

– Если мы не побеспокоим госпожу, то с удовольствием, – галантно поклонился Марье Кирилл.

– Что вы, как вы можете побеспокоить меня! – ответила Марья. – Считайте, что вы здесь у себя дома, господа.

Первый день прошёл без сучка, без задоринки. Гости гуляли вместе с хозяевами, обедали, потом играли в преферанс – только что появившуюся в России и быстро вошедшую в моду карточную игру. В общем, они приятно провели время.

Луи Экхофф настолько правдоподобно продолжал разыгрывать перед хозяйкой роль впервые увидевшего её человека, что Марья решила – он её не узнал.

Уже назавтра ей пришлось убедиться совсем в другом.

На следующий день после завтрака князь Иван предложил гостям проехаться на лошадях до Нижнего Новгорода. Полковник Полоцкий с удовольствием принял предложение, тогда как Луи Экхофф отказался под предлогом плохого самочувствия.

– Ладно, – согласился князь. – Оставайтесь, если вам нездоровится. Вы составите компанию моей дорогой Марье. Ведь вы, кажется, из той же страны, что и она?

– Вот как! Госпожа тоже шведка? – удивился Луи.

– Да, она из Далекарлии. Вы сможете вместе вспомнить родные края. Но мы с полковником оставим вас ненадолго. Сейчас одиннадцать… Думаю, часам к четырём мы вернёмся.

* * *

На беседу Луи с Марьей – если, конечно, можно назвать беседой общение двух людей, из которых говорит только один – не потребовалось много времени. Нескольких минут им оказалось достаточно.

Стоя рядом возле окна, они проводили взглядом князя Ивана и полковника Полоцкого, галопом умчавшихся по аллее, ведущей к дороге на Нижний Новгород.

Луи не стал терять время на галантный разговор. Он осторожно прикоснулся к животу девушки.

– Скажите, Мари, этот ребёнок… Вы собираетесь поступить с ним так же, как и тогда…

Марья ничего не ответила, но побледневшее лицо не позволяло сомневаться, что она прекрасно поняла, что имел в виду её бывший любовник.

– Выслушайте меня внимательно, Мари, – негромко продолжал Луи, – и постарайтесь запомнить каждое моё слово. Я когда-то очень сильно любил вас. С той поры прошло двенадцать лет, и сейчас я могу сказать, что моя любовь к вам осталась в прошлом. Более того, сейчас вы вызываете у меня только подлинный ужас.

Когда я согласился побывать в гостях у князя Ивана – а я давно узнал, что вы здесь, и что вы по-прежнему прекрасны – я сделал это потому, что у меня появилась цель. И сейчас я скажу вам, какая.

Сейчас вы оказались в той же ситуации, что и много лет назад. У вас вскоре должен родиться ребёнок.

Так вот, клянусь всеми святыми! – Луи повернулся к висевшей в углу гостиной иконе и перекрестился[33]. – Если только я когда-нибудь узнаю – а я узнаю это обязательно – что вы снова поддались своим извращённым инстинктам и поступили с ребёнком князя Ивана так, как в прошлый раз… Клянусь, вы заплатите жизнью как за новое, так и за прежнее преступление!

Когда-то ваш любовник пожалел вас. Человек, сейчас стоящий перед вами, жалеть вас не станет. Ваш бывший любовник забыл прошлое. Человек, которому провидение позволило встретить вас сегодня, ничего не забудет, как и полагается доброму христианину. Вы поняли меня? А теперь прощайте.

С этими словами Луи Экхофф вышел из комнаты.

Вечером полковник Полоцкий и Луи Экхофф вежливо откланялись и уехали.

Через неделю у Марьи родился ребёнок, получивший при крещении имя Михаил.

* * *

Действительно ли эта женщина была виновна в чудовищном преступлении, в котором её обвиняли, и в другом подобном, о котором она двенадцать лет назад во сне проговорилась Марте Раабе, оцепеневшей от ужаса?

Да, так оно и было. И вы скоро узнаете о кошмарных обстоятельствах, в которых она совершила это преступление.

Непонятно, повлияли ли положительно на Марью слова Луи Экхоффа? Была ли она просто напугана, или же её терзали угрызения совести, и она решила искупить своё давешнее преступление? Во всяком случае, сейчас она относилась к своему ребёнку почти с такой же нежностью, как и князь. Если князь нежно любил сына, своего Мишеньку, то Марья обожала его. Родители словно соревновались между собой в любви к сыну, их ангелочку. На протяжении дня их губы то и дело встречались то на белоснежной ручке, то на румяной щёчке ребёнка. Его кормилица, Татьяна, свидетельница происходившего, то и дело повторяла:

– Слава богу, никто не скажет, что нашему маленькому барину не хватает ласки.

Но что-то при этом всё же было не так. Невольно на память приходил образ Иуды. Ведь иногда могут лгать даже поцелуи.