похлопал Демира по плечу и ткнул туда пальцем.
Демир посмотрел на огни и сказал:
– Драгуны, судя по скорости. Человек пятьдесят. Наверное, едут грабить охотничьи домики гильдий. Война – дорогое удовольствие, правда?
Идриан потянулся за шлемом:
– Может, перехватим их? Вдвоем мы должны справиться, если налетим неожиданно.
– Хм… – Демир взглянул на свои карманные часы. – Полчаса назад я бы попробовал. А теперь уже незачем. Они скачут вдоль притока Тьена, вверх по течению, направляясь в охотничьи угодья Кирковика.
Идриан наблюдал за тем, как ползет змейка из факелов. Все его тело зудело при виде их.
– Надо предупредить Тадеаса, – наконец сказал он.
– Не надо.
– Сэр!
Демир улыбнулся:
– У Тэда свои часовые внизу. Он знает, что драгуны на подходе. Ничего страшного.
Минуты продолжали идти. Драгуны уже почти добрались до той части озера, которую Идриан видел поверх деревьев, и оказались в опасной близости к железнорогим. Он не слышал сигнала тревоги, не видел мелькания знакомых мундиров среди деревьев. Полсотни драгун – возможно, не так много по сравнению с батальоном саперов, но, если они наткнутся друг на друга в темноте, потери неизбежны. А главное, драгуны вернутся к Керите и сообщат, где стоят железнорогие. Идриан вскочил:
– Сэр, я не могу…
– Подожди! – оборвал его Демир, тоже поднявшись с места. В руке он держал часы, хотя все его внимание было приковано к драгунам. – Подожди, – повторил он нараспев. Даже в темноте было видно, как напряжен его взгляд, Через пару секунд он прошептал: – Сейчас!
Но ничего не произошло. Идриан хмуро посмотрел сначала на Демира, потом вниз, на драгун, и снова на Демира. Он уже открыл рот, но тут раздался глухой гром, сотрясший каменистую землю и отдавшийся у него в костях. Звук шел со стороны железнорогих. Драгуны остановились; их факелы неуверенно мерцали в ночи.
– Что это было? – шепотом спросил Идриан.
– Слушай!
Идриан повернул голову и напрягся. Казалось, весь мир замер. Он ничего не слышал. Кроме… Он покачал головой. Ему показалось, что он слышит собственный пульс, который стучит все громче с каждой секундой. Странно. Идриан вглядывался в темноту, досадуя на сайтглас, работавший в темноте не так хорошо, как днем, и вдруг факелы роты драгун… погасли. Правда, не все сразу, а по одному, но очень быстро, будто их поглотила сама земля. Идриан поймал себя на том, что не может отвести глаз от жутковатого зрелища. Кто-то, кажется, вскрикнул в темноте, потом еще раз, но Идриан не был уверен – пульс грохотал в ушах все громче и громче. Постепенно Идриан начал понимать, что случилось, но не сразу подобрал слова. Наконец он повернулся к Демиру:
– Озеро там, внизу. Вы говорили, что оно искусственное, сэр. Значит, вы только что взорвали плотину?
Демир не отвечал. Он стоял как вкопанный, держа перед собой часы, словно кондуктор, отмечающий время прибытия дилижанса. Секунды слились в минуты, и шум в ушах Идриана понемногу начал стихать.
– Если, – заговорил наконец Демир, – мои расчеты верны, вода начнет прибывать с минуты на минуту.
Идриан смотрел на лагерь Керите. Там гасли один за другим кухонные костры – так же быстро, как факелы драгун. И ни единого звука, словно великан-невидимка натягивал одеяло на лагерь. От этого становилось жутко. Чернильная тьма разлилась по пойме, из которой доносились еле слышные крики.
– Вы что, утопили весь Грент? – ошалело спросил Идриан; его тело онемело, когда он понял, что происходит.
– Нет, конечно. Я же не монстр. К тому же в Гренте хорошо знают толк в защите от наводнений, а озеро, которое только что спустила Мика, совсем невелико: на весь город не хватит. А вот Керите разбила свой лагерь в месте, особенно подверженном паводкам.
– А наша кавалерия? – спросил Идриан.
Тут же, будто отвечая на его вопрос, вдалеке заговорили мушкеты, карабины и пистолеты. Идриану даже показалось, что он видит вспышки от выстрелов на северо-западном краю поймы. Нет, ему не показалось, там действительно шел бой.
– Те из людей Керите, которых не смыла вода, пока они спали в палатках, пойдут к возвышенности, по которой пролегает шоссе Грент – Осса. А по нему как раз сейчас идет наша кавалерия.
– Кавалерийская атака? Ночью?
– Сегодня наши люди должны были забрать очень большую партию ценного сайтгласа со склада Магна. Я приказал раздать его кирасирам.
Идриан ошеломленно следил за хаосом, который разворачивался перед ними. В темноте было трудно разглядеть что-либо, даже с сайтгласом, но он и так понимал, что там происходит. Это было настолько разрушительно и жестоко, что ему на миг даже стало плохо. Демир не надеялся победить Керите на поле боя и поэтому обрушил на нее силы природы.
– Вы хотели, чтобы я это увидел, да? – затаив дыхание, спросил Идриан.
Демир ответил не сразу, он тоже был не в силах оторваться от того, что творилось внизу. Наконец он сказал:
– Я знаю, что обо мне говорят, даже среди железнорогих. Все думают, что я сломался, спятил, что мне нельзя доверять и я пошлю вас на верную смерть. Вот почему я хотел, чтобы ты это увидел. Тадеас, конечно, глава железнорогих, их мозг, зато ты – их живое сердце. Именно ты должен понять, что во мне осталось кое-что от Принца-Молнии. – Демир повернулся к нему спиной, убрал часы в карман и зашагал обратно по тропе, которая привела их наверх. Вдруг он остановился и добавил: – Но еще важнее другое. Я хотел, чтобы ты видел, как Керите терпит поражение. Ее можно победить, и мы это сделаем. А теперь идем назад, в лагерь.
Идриан оторвал взгляд от горизонта и уставился в спину младшему Граппо. Сомнения и тревоги минувшей недели все еще роились в его голове, терзали сердце, но слова Демира будто открыли окно в его мозгу. Сквозь это окно хлынул целительный поток свежего воздуха, готовый снести все препятствия на своем пути.
Принц-Молния вернулся, и он сделает все, чтобы защитить Оссу.
39
Киззи торопливо пересекала двор небольшого поместья на окраине Оссы. Было около часа ночи, мир притих. Молчание Грента после недельной артиллерийской канонады казалось оглушительным. С той ночи, когда оссанская армия проиграла битву при Медных холмах, прошло полтора дня, и, хотя газеты наперебой старались подсластить пилюлю, над Оссой висело облако страха. Жители понимали, что от них скрывают реальные потери, на каждом углу шептались о том, что пройдут еще недели, прежде чем прибудут подкрепления из дальних провинций. Все хотели знать, кто будет командовать Иностранным легионом после Ставри. Те, кто мог, бежали