— Из-за нехватки воды. Река летом значительно пересыхает, и это может стать проблемой.
— М-да, об этом я не подумал! С водопроводом расход воды стал в разы больше, и если в ближайшие лет десять мы построим его для всего города, то река действительно мелковата.
— Частично проблему можно решить, найдя подземные воды, но пока лучше не рисковать и всех наших строителей перевести в другой город для продолжения работы.
— Да, согласен. На побережье давно пора возвести что-то капитальное и красивое.
— На побережье? Там ведь можно построить порт!
— Это куда лодки причаливают?
— Корабли.
— Но у нас нет кораблей.
— Со временем будут. Вот вернётся экспедиция лорда Воркута, которую он послал вокруг всего нашего континента, расскажет, на какой земле мы живём, и мы снарядим уже своих путешественников на лодках, а там и…
— Анна, вы фантазёрка, — улыбнулся Гор и, подойдя к ней со спины, обнял её.
Стоять, откинувшись на него, было приятно и уютно. Аня взяла его руки и сомкнула в кольцо вокруг себя.
— Не хочу, чтобы вы отпускали меня. Только рядом с вами я дышу полной грудью, и лишь одно терзает меня.
— Что?
— Боюсь, что однажды вы не сможете понять моих замыслов и сочтёте предательницей.
Его руки чуть крепче сжались, затрудняя её дыхание.
— Я не буду просить вас о доверии, — чуть освобождаясь от хватки, добавила Аня, — в нашем с вами положении это наивно, но знайте, все мои замыслы, проекты будущего, всегда включают вас. Я рассчитываю на вашу помощь, содействие, контроль и хотя бы разделение ответственности. Расур, мой несостоявшийся свёкор, прекрасно понимал, что я могу многое придумать, но чтобы всё задуманное осуществить, мне не хватит сил, и он знал, что я это понимаю, поэтому он не боялся, что я отниму власть у его сыновей.
— Хорошо, буду знать, что я вам нужен, — он перехватил её руки и накрыл их своими, — но я уже не столь принципиален, как ранее. Я желаю вас всей душой, вы мне необходимы и всё прочее неважно, — он развернул её и поцеловал, сначала едва касаясь губами, давая ей возможность остановить его, и не встретив возражений, проявил напористость. Очнулись оба, когда Гор не смог пронести Анну на руках по узкой лестнице, ведшей с крыши.
— Это сумасшествие, — прошептала Аня, — я люблю вас, но давайте дождёмся Большого Совета.
— Меня не пугает Совет. Вы хотите поднять вопрос о лейнах?
— Да.
— Я на всё согласен.
— Спасибо! — она обеими руками ухватила его за рубашку на груди. — Гор, я буду очень осторожна в требованиях! Я постараюсь всё учесть и не задеть стаю.
— Хорошо. Аня идём ко мне, любимая, забудь о делах.
— Гор, я…
— Анюта, что бы между нами не случилось, я никогда не отпущу тебя, так почему же мы не вместе, если ты тоже любишь меня?
— Я… я… если ты меня потом оттолкнёшь, то убьёшь меня этим, — едва слышно сказала Аня, понимая, что каждое слово правда, — я не переживу твоего холодного взгляда.
— Никогда! Ты моя жизнь! Раз ты так волнуешься, то нам наоборот надо сближаться как можно скорее и тогда мы оба будем спокойны.
— Может быть, — чуть нервно, согласилась она, — тогда объявляем о брачном союзе?
— Да. Как раз устроим праздник во время съезда всех представителей.
Напоминание о Большом Совете отрезвило Аню.
— Я подготовлю материал, касающийся моего народа, и отдам его тебе, чтобы для тебя в этом вопросе ничего не было сюрпризом, и ещё… Я хочу поговорить о последующем моём выступлении перед Советом.
— Да, любовь моя, но зачем тебе вообще выступать перед Советом? Я всё подпишу и так! Тебе не надо там быть.
— Но если лейны, поселившиеся здесь, станут частью стаи, должен же кто-то представлять их интересы здесь?
— Мы поручим это Семичу. Ты же ему доверяешь?
Аня даже ссутулилась, поняв, что Гор замотался и ещё не думал о том, что она потребует для лейнов. Неужели он так и не понял, что от неё ждать?
Он думает, что всё будет как всегда, с некоторыми уступками и одолжениями? Вроде восхищается, прислушивается, но вот неожиданно прихватишь его с вопросом — и всё по-старому, всё так, как он привык. Им всё же необходимо время, и как бы узнать заранее, как мудрее поступить: становиться супругами, чтобы на ходу учиться править семейной лодкой в шторм или обождать, сохраняя дистанцию?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Да, ваше величество, я доверяю Семичу, но если вы не хотите видеть меня в совете, то я найду человека, который с этой ношей справится.
— Анна, ну зачем ты так? Хочешь сама — значит, будешь сама, — ласково ухватив край ушка губами, он потянул за него и жарко выдохнул.
— Нет, может ты прав, не стоит мне за всё хвататься. Действительно, пусть лейнов представляет кто-то другой. Тут как ни крути, но от нас получается всего один голос.
— Нет, радость моя, на Совете голосовать могут только волки, но твой голос всегда будет самым влиятельным без совета.
Они уже дошли до дверей спальни, но Аня уже не спешила входить.
— Я… — начала она, пытаясь построить фразу не обидно, но тем не менее дающую понять, что междусобойчика в решении важных вопросов не будет! Сейчас она любимая и старшая жена, а через пятьдесят лет — ведьма треклятая, и что делать всем лейнам, оставшимся здесь? На что им полагаться? На закон или на настроение вожака? Так не пойдёт! Но язык словно присох и не желал произносить отказ. В пору было всё проклинать, но тут пришло спасение.
— Альфа, привели бера, он избран новым вожаком. Ему нужно получить печать и разрешение на деятельность от имени Чёрных. Ещё он хочет сразу же забрать помощь, обещанную клану, — доложил Черен.
— Это не может подождать?
— Ну-у, ему же надо успеть вернуться к себе и снова сюда приехать, уже на Совет, — бета пожал плечами, как бы говоря: тебе решать, но вопрос с медведями непростой и хватит уже их дразнить.
Гор хотел поцеловать Аню и шепнуть ей, что они встретятся ночью, но она сама поцеловала его и шепнула:
— Все прежние договорённости в силе. У нас ещё много нерешённых проблем, ваше величество.
Он смотрел на удаляющуюся фигурку — и не понимал, как она выскользнула у него из рук? Он мгновенно догнал её и преградил ей дорогу в покои.
— Почему? Аня, что не так? Что тебя останавливает?
— Если после Совета ты повторишь своё предложение, то я тотчас соглашусь.
— Ты издеваешься, ты не можешь так со мной поступить! — он угрожающе склонился над ней.
Аня отступила и опустила голову.
— Прости, не хотел тебя пугать, но Анюта, пушистик, ты же была согласна?
Аня улыбнулась ласковому прозвищу — так называют малышей-оборотней.
— До Совета осталось чуть больше месяца, а у нас много дел, которые мы забросим, как только поженимся. Вот, например, знай: мне не нравится этот замок, и я захочу съехать отсюда как можно скорее!
— Не нравится?
— Да, я живу здесь только потому, что хочу видеть тебя как можно чаще, но это не дом, это казарма!
— Я помню, ты говорила, но…
— Всё после Совета, — как можно мягче повторила она и громко добавила: — Я приду к вам вскоре обсудить вопросы, касающиеся лейнов. Уверена, мы мыслим по-разному и желательно заранее прийти к согласию.
— Да, королева, как пожелаете, — буркнул Гор и, развернувшись, направился к кабинету.
Каждый его шаг выражал обиду и непонимание. Он злился, негодовал, досадовал и хотел вернуться, чтобы вытрясти из неё все секретики, недомолвки, сомнения и строящиеся в её прелестной головке планы. Он же видит, что её что-то тревожит, что она ищет выход и не находит. Он усилил охрану, выспрашивает её о новостях из долины, но никак не может нащупать проблему. А если всё-таки взять и по-другому поспрашивать её?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
На миг представил её лежащей у себя в постели. Она выгнулась от удовольствия и жадным взглядом смотрит на него, прося его ласки, а он не торопится, тянет. Он ждёт её признаний, ему надо знать, что она задумала, чем живёт, что ею движет. Она должна быть открыта для него, никаких тайн, никаких укромных уголков в сердце, он хочет всё заполнить собою.