Пока не вспомнят о моём наказе, и мир не восстановится меж них!
— Да, вполне, вполне. Думаю, кое-что ещё доработаем, но основа подойдёт. Я бы дополнила ещё картинками и задним планом, где надо бы пояснить детали. Но это мы обмозгуем на месте. Вартек, вы этот месяц заняты?
Оборотень вздохнул и, оглянувшись, тихо наябедничал:
— Вожак ревнует, он мне уже с утра пораньше передал, чтобы я снова убирался куда подальше с его глаз долой.
— О-о, так, может, вы уберётесь по моим делам?
— Нет, съезжу в Западный лес. Хочу записать их рецепт выделки шкур. В чём-то они там их вымачивают, что ни одно насекомое их не ест.
— Вартек, они же вас убьют!
— Но я не собираюсь лезть к ним без приглашения. Я — как вы…
— Вартек, я там несколько раз чуть в ловушки не попала. Они говорили, что на всё воля духов. Вроде всё хорошо, общаемся, а оказывается, я стою на краю гибели, и они ждут, свершится воля или нет. Да и нечего там делать одному.
— Но как же, я уже давно хотел, собрался…
— Нет, Вартек, не глупите! Мне тогда очень повезло, что удалось всё провернуть. Погодите с записями, дайте новым связям устояться.
— Даже если и так, я все равно не могу быть возле вас. Гор обещал мне горло перегрызть, и он не шутил, так что прошу вас, вынесите меня так же, как вносили.
— Это завёрнутым в покрывало?
— Да.
— Э-э, как скажете!..
Оборотня снова замотали и вынесли на руках из замка. Он пыхтел и возмущался, так что к нему претензий у Гора по поводу утреннему визиту быть не могло.
Анна собралась погрузиться в дела, но Гор пригласил её на чашечку кофе, потом изъявил желание проверить вместе с ней стройку, там они спорили о необходимости открытия магазинов и куда их втиснуть, потом пообедали, дальше вожаку крайне важно было узнать мнение Анны по поводу обустройства госучреждения… День был потерян.
Утром следующего дня всё началось по новой.
— Да что же это такое?! — возмущённо жаловалась она Данияре. — Будто малым дитём стал, которому в каждой мелочи требуется моё одобрение!
Сказала — и осенило.
— Он что-то задумал и отвлекает меня от дел!
— Нет, госпожа, по его мнению, это вы что-то задумали, и он не даёт вам осуществить свои планы.
— О, ну это катастрофа!
— Отнюдь, например, ваших помощников никто не отвлекает. Разве что Ция для нас потеряна. Она уже ждёт ребёночка.
— Быстро они. Но почему не поженятся?
— Там мама против, всё козни строит.
— Да неужели? — Аня с удивлением повернулась к Данияре: — Чем же Ция ей не угодила? Противница смешанных браков?
Женщина раздражённо махнула рукой:
— Я ходила с Цией на знакомство с родственниками. Мать его всё в кучу намешала. Зирт не так давно возглавил семью, ей всё кажется, что он мальчик, который должен слушать старших. Она ему невесту присмотрела из своих.
— М-да, не знаю даже, как помочь Цийке. Собрать ей богатое приданое или прижать семейку Зирта? Ещё так мало времени прошло, а он уже вознёсся так, что подруга правительницы ему не пара. Сама-то она где пропадает?
— Они с Зиртом домик в городе снимают.
— Значит так: Цию вернуть в замок, Зирта предупредить, что девушку мы сами выдадим замуж, а её муж получит должность Зирта. У него есть неделя, чтобы решить своё будущее.
— А ежели Цийка за него вступится?
— Как вступится? Если он считает её недостойной, так нечего нам его поддерживать.
— Так это же не он, а его мать!
— Данияра, вы меня удивляете! Он уже без пяти минут отец! А Ция не сирота, чтобы шпынять её.
— Тоже верно. Жалко девчонку!
— Если он сейчас не может отстоять её, то дальше будет только хуже. Скоро она будет уязвима и к тому же одна.
— Ох, пошлю за ней.
— Марьяшку. Она донесёт до Зирта всю неправильность его позиции, а ещё лучше пусть выступит в его семейном доме.
Анна осталась в замке и рассылала гонцов по делам. Как только она выходила в коридор, так Гор тут же встречал её и придумывал им дело.
— Вы сами не устали караулить меня?
— Устал. Но это только ваша вина.
— Экий вы хитрец! Идёмте уже обедать, а то всё остынет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
После обеда Аню дожидался лекарь Дудич. Он нарядился в традиционную одежду лейнов, раскрасил лицо и стоял истуканом в её кабинете.
— Чего это он? — спросила правительница у бледной Марьяши.
Девушка отодвинула любопытных охранников и, косясь на Дудича, зашептала.
— Я же к нему вчера забежала, попросила пошаманить на будущее. Так и так, говорю ему: ты, дедушка, посмотри вперёд, наша королева беспокоится, чует, что торопиться надо и не понимает, блажь это или совет свыше!
— Ну?
— Он губами пошамкал, голову почесал и сказал: иди, дева суетная! Я подождала, поскреблась, но он только на меня глазами сердито: зырк! Что делать? Мне некогда ждать. Думаю, зря вы ему отдельную комнатку выделили в новом доме, загордился старикан.
Аня посмотрела на девушку с укором — Дудичу целый дом положен, как и другим лекарям, но пока приходится тесниться.
— Так вот, а минут пять назад слышу стук ракушек, выглядываю, а там старик идёт и связкой трясёт. Глаза закрыты, но ни разу даже не споткнулся. Чётко прошёл в ваш кабинет и встал. Всё.
Аня обошла Дудича. Тот стоял и ни на что не реагировал.
— Дудич, миленький, возвращайтесь к нам, — тихонько позвала она, давая знак страже, чтобы поддержали лекаря, если будет заваливаться.
Он открыл глаза, и правительница невольно вздрогнула, таким жутковатым был его взгляд. Старческие карие глаза давно потеряли свои краски, хоть и смотрели цепко, но сейчас они были ярко-голубыми и чужими.
Аня прижала руки к сердцу и отступила, а стража подошла ближе, заглядывая в лицо старику, чтобы удостовериться, что он сейчас общается с духами. Дудич посмотрел на одного из мужчин и хриплым голосом обратился к нему:
— Голос укажет путь и встанет заслоном перед грядущей бедою, — старик закашлялся, пытаясь говорить дальше, но горло не слушалось его.
— Дайте ему воды! — крикнул один из лейнов. Данияра подскочила и ловко влила пару глотков в рот. Дудич попернулся, но выдавил из себя:
— Время уйдёт вместе со снегом.
Сказал и обмяк. Все засуетились, пытаясь обустроить лекаря поудобнее, и начали повторять, что он сказал. Данияра бросилась записывать, называя всех остолопами за то, что путали произнесённые им слова.
— Госпожа, нет никаких сомнений, что Голос — это вы.
Аня дала знак присматривать за дверьми.
— Но как я могу знать, как остановить беду, если не знаю о чём речь? Только взял и всё запутал.
— Вы же сами говорили о мятежах.
— Да, наверное, тогда всё, что я сейчас делаю, верно. Надо всех сплачивать, а то весной Гор получит со всех сторон восстания.
— А если всё будет как раз наоборот? Вдруг в ответ на ваше выступление против вожака поднимутся все кланы? — встревожено спросила Данияра, и Аня даже с лица спала. Этот вариант даже более реальный.
Вот зачем она вообще вспомнила о шаманстве? Всё только осложнилось, и теперь страшно что-то делать. Предчувствие об уходящего времени подтвердилось, а вот сомнения в том, что она всё делает верно — усилились. Может, вообще не соваться в общие дела? Отстоять свой народ, а остальные сами? Подумала, а Дудич повернул голову в её сторону и будто услышал её мысли, погрозил ей пальцем, после чего снова завалился. Аня интуитивно пробормотала:
— Чур меня, чур!
— Госпожа, о чём вы подумали? — спросил страж.
Аня непонимающе посмотрела на него и хотела пояснить, что всё это глупость и несерьёзно, но осеклась. Неправда! Никогда она раньше не ощущала подобного и склонна доверять предупреждению. Она чувствует, знает, что надо делать и теперь ей подсказали сроки. Какая впереди беда? Наверное, это неважно, но все должны объединиться и стать равноправными жителями одной страны, только так можно выстоять перед любой бедой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
С этой минуты все лейны начали прикладывать усилия по распространению легенды о дружбе и взаимопомощи, активнее участвовали в общественных мероприятиях, стали внимательнее к бедам новых знакомых. Анина казна снова таяла, оплачивая разъезды маленьких групп, которые взялись донести смысл пожелания Богини-Матери.