информацией по местонахождению, то именно там. К тому же, деревенские жители, в отличие от горожан, действительно занятые люди, и отвлекать кого-то из них расспросами мне не хотелось.
Церковь встретила меня распахнутыми дверьми. Внутри пахло древесиной, немного сыростью и пылью, и все же обстановка была ухоженная, скамьи чистые, окна, через которые струился солнечный свет, вымытые. Дощатый пол громко заскрипел у меня под ногами, когда я пошел по направлению к алтарю. Сюда дети за мной не последовали, но оставшись на улице, с интересом заглядывали внутрь.
Откуда-то из подсобных помещений мне навстречу выскочил заспанный, толстопузый мужичек, вдвое ниже меня ростом. Его пухлые щеки и широкий нос были яркого красного цвета.
– Чем могу помочь? – откашлявшись, спросил он и, глянув на Яркого, добавил:
– Мы не приветствуем тут собак.
– Он не собака.
Щелкнув пальцами, я привлек внимание Яркого, и когда тот взглянул на меня, махнул рукой, и зверек быстро запрыгнул мне на плечо, оставляя на оголенной коже красные царапины.
– Белок тоже, – поправился клирик, почесав свою лысую макушку.
Я стал ощущать, как воздух между нами заполняется четким спиртовым ароматом.
– Мы не доставим хлопот, обещаю.
– Хм… – мужчина оглядел меня с ног до головы. – Вижу, вас привела сюда крайняя нужда, молодой человек.
– Так и есть, – кивнул я.
– Многого предложить не смогу, – сказал он строго. – Поколешь дрова, воды принесешь, за это накормлю похлебкой на обед и ужин, на ночь выделю келью под крышей, но завтра придется тебе искать другое пристанище. У меня тут не гостиница, знаешь ли.
– Думаю, вы не совсем правильно меня поняли, – улыбнулся я. – У меня все не настолько плохо.
Я достал из кармана брюк десятку элеванов и протянул клирику.
– Вот, примите, пожалуйста, мое скромное пожертвование вашей церкви.
Он закашлялся, увидев деньги. Затем глянул в сторону двери и, махнув рукой на все еще толпящихся там ребятишек, завопил:
– Пошли прочь, проказники! Ничего святого. Пошли прочь, говорю! А не то батькам вашим расскажу о ваших шалостях! Быстро они вас к делу пристроят, чтоб не слонялись попусту, да за добрыми людьми не подглядывали!
Детвору как ветром сдуло.
Клирик снова глянул на деньги, потом на меня и опять на деньги. Стер выступивший крупными бусинами на лбу пот, и наконец, принял их.
– Так чем же я могу вам помочь? – спросил он с сомнением.
– Ну, во-первых, скажите, где я оказался? Как далеко отсюда тракты, железная дорога и большие города?
– Кхм… – он снова откашлялся и нерешительно начал. – Вы оказались в деревне Вильва. Вниз по течению отсюда будет Драгос. Смогу найти того, кто отвезет вас туда на лодке. К вечеру будете…
– Нет, в Драгос мне как раз совсем не нужно.
– Тогда, вверх по течению будет деревня Минора, а за ней и город, Локсен. До железной дороги тоже недалеко: часа два пути пешком на юг. Там областной центр – Рамзит. Там же и станция есть. А вам, собственно, куда надобно?
– Такое дело… – я вздохнул. – Пока и сам не знаю. Мне нужно об этом подумать.
– В таком случае, келья под крышей – в вашем распоряжении. Отличное место, чтобы подумать, знаете ли. Обед вам будет и ужин. Да и рубаху, пожалуй, на вас отыщем.
– Буду вам очень за это благодарен.
– Вот только, – он указал на револьвер у меня на поясе. – При всем уважении, мистер, но этих вот штуковин мы тут не жалуем. Все-таки здесь дом святой.
– Понимаю, – я кивнул, и ничуть не раздумывая, расстегнул ремень с кобурой и протянул его клирику. – Доверю его вам на сохранение, в знак моих добрых намерений и благодарности вашему гостеприимству.
Было ли это разумно? Возможно, и нет. С другой стороны, у меня оставался Яркий, который сам по себе живое оружие. А револьвер так, приятное дополнение, которым, в случае нападения Стриксов, не факт, что успею воспользоваться. Однако, жест мой произвел на клирика положительное впечатление, и это было мне на руку.
Он принял револьвер, пообещав сохранить его до моего отъезда. Затем проводил меня в келью, которой оказался самый обычный чердак. Чистый чердак, надо сказать, если не считать паутины между балок, под самым потолком. Но я не жаловался. Тут была кровать, маленький столик, и окошко – а большего в данной ситуации мне и не требовалось.
– Меня зовут Ричард. Ричард Нилз, – представился он.
– Гарри Мейсон, – назвался я ему в ответ очередным выдуманным именем, посчитав, что осторожность не будет лишней.
Клирик наклонился ко мне и заговорчески спросил:
– Не желаете ли грушевого сидра, мистер Мейсон? Свой, родной, из личного погреба. Невероятно вкусный. В городе такого нигде не купите.
Я ухмыльнулся, подумав о том, что как раз этот сидр-то он, пожалуй, и дегустировал, когда я нагрянул.
– Нет, благодарю, – отказался я. – Может, позже. И пожалуйста, зовите меня просто Гарри.
Клирик почтенно кивнул
– Если будет что-то нужно, Гарри, вы сможете найти меня внизу. Обращайтесь по любым вопросам.
Я поблагодарил его, и клирик Нилз удалился.
Некоторое время я провел в келье, час или около того. Я размышлял о том, что делать дальше и куда идти. Но в голову ничего не шло. Все так быстро изменилось, что я не был к этому готов. Вот я был на дирижабле, за окном искрился огнями Драгос, а под боком спала теплая и желанная Ника. А вот я уже стою в какой-то, богом забытой деревушке, в келье у самой крыши, вижу за окном церковное кладбище, а рядом снова никого нет, кроме Яркого, как и было с самого начала.
«Что принесли нам все последние события?» – размышлял я, лежа на кровати и заложив руки за голову, изучая глазами паутину под потолком. – «Мы бежали из Мистрейда в Виолент, чтобы понять, что делать дальше. По той же причине бежали из Виоленета в Драгос. Но так и не нашли ответа. Фактически, мы остались все там же, где и были в то утро, когда покинули Мистрей».