Вспоминает Эдвард Терек:
— Мне кажется, у Брежнева не было друзей… После переговоров состоялась дружеская встреча членов чехословацкой, советской и польской делегаций. Обычно на таких встречах было очень много советского коньяка.
Брежнев был грубовато-веселым, но и явно раздраженным осложнениями в связи с «Пражской весной». Он начал рассказывать омерзительный анекдот:
«Медведь пригласил в гости зайца. Вкусно угощал гостя, развлекал, и тот почувствовал себя как дома. А когда выпил, почувствовал себя ровней медведю.
Дома зайчиха спросила его:
— Почему ты такой грязный и дурно пахнешь?
— Медведь после ужина облегчился, взял меня за уши и подтерся моим мехом».
Брежнев очень любовался своим рассказом. Советская делегация тоже. Все члены делегации гостей были возмущены бестактностью Брежнева и поторопились окончить ужин.
Дома я у Брежнева не был. Если говорить откровенно, у них не было дома в нашем понимании. Квартиры, дачи они получали «по заслугам». А в действительности эти и другие блага зависели от занимаемой должности. Каждый партийный и одновременно государственный функционер, он же слуга все той же партии, имел определенные привилегии. Попав в немилость партии, он лишался всего, а в сталинские годы нередко и жизни.
Во время преемников Сталина проштрафившийся деятель только выселялся из квартиры и, в зависимости от своего нового положения, попадал в те или иные условия.
Должен признаться, мы не раз сравнивали нашу жизнь с их, и среди нас не было желающих поменяться с ними. Если у нас были некоторые люди, зубами держащиеся за власть ради самой власти, то у них это стало жизненной необходимостью для всех власти предержащие…
Кабинет генсека в Кремле был совсем небольшой. 10–15 метров длиной, 4–5 шириной. С двух сторон двери. Перед ними — две приемные. Ничего особенного. Бюст и портрет Ленина.
Я думал: почему кабинет скромный? И решил, что тому есть две причины. Радом тщательно сохраняемый кабинет Ленина, очень скромный и очень удобный. При таком кабинете основателя государства некрасиво высовываться. И второе — хозяин кабинета управлял одной шестой земли — он мог себе позволить скромный кабинет».
* * *
Самые знойные сплетни ходили о Галине Брежневой. Не буду их пересказывать — они типичны для того времени, названного застоем: стареющая, сильно пьющая женщина с темпераментом и неограниченными возможностями для его удовлетворения. Ну да, да, молодой муж, еще более молодой любовник, страсть к драгоценностям. Однако интересно другое: где брались несметные суммы, выплачиваемые за бриллианты? Люди, находящиеся на государственном обеспечении, вряд ли могли ворочать миллионами, а если даже и могли с помощью мафии, вряд ли им нравилось «отваливать» суммы там, где можно платить мало. Говорили, что бриллианты были подарками зависимых людей. Но был еще канал бриллиантового ручейка.
Помнят ли советские люди недавнее время, шестидесятые, скажем, годы, когда они практически не могли продать имеющуюся у них в семейной реликвии золотую, скажем, брошь с прекрасным бриллиантом голубой воды? То есть в скупках, где принимали такого рода вещи, деньги давали только за вес золота, а камни практически ничего не стоили: вы могли выковырять бриллиант голубой воды и унести с собой, лишь за золото брошки получив некоторую сумму.
Начальник «Ювелирторга» тех лет, мой сосед по подъезду, однажды рассказал, что в магазинах его ведения изредка появляются очень красивые старинные и современные ювелирные изделия, конфискованные у разного рода преступников.
— И вы передаете эти вещи в магазины?
— Чаще всего они до магазинов не доходят. Их покупают дамы особого назначения.
— Кто?
— Ну кто, кто! — сказал он. — Догадайтесь. Причем цены-то самые низкие. Государственные. Вчера продали брошь с бриллиантом голубой воды, старинной работы — умопомрачительную — за сто пятьдесят рублей. Даром! Просто душа разрывается. И ничего сделать нельзя — приказ свыше.
Вот так.
В Зугдиди, в Грузии, есть музей с двумя реликвиями: посмертной маской Наполеона, завезенной кем-то в такую даль, и диадемой царицы Тамар. Диадема лежит в центре зала, на бархате, за плотным слоем стекла. Рядом охрана. Сама по себе диадема, на мой взгляд, красотой не блещет: погнутая, помятая, видно, что древняя, золотая пластина с не слишком выразительными камнями. Здесь же, в Зугдиди, возле диадемы рассказали мне местные жители, что недавно (1975 год. — Л.В.) у буквально за месяц до меня, была в музее дочь Брежнева, Галина. И так полюбилась ей диадема, что она захотела ее себе в подарок от благодарных зугдидцев. Директор музея, обезумев от горя, осмелился сообщить об этом Первому секретарю ЦК КПСС Грузии Э. Шеварднадзе. Тот снял трубку правительственного телефона и сказал товарищу Брежневу, что Грузия очень уважает Галину Леонидовну, но не может — по ее желанию — подарить ей народное богатство — диадему царицы Тамар.
— Гоните Галю домой, — коротко сказал отец.
Среди «бриллиантовых легенд» о Галине Брежневой есть одна, ставшая достоянием прокуратуры. Есть много оснований думать, что эта «легенда» огорчила и повлияла на здоровье самого Леонида Ильича, который в последние годы очень переживал все, связанное с похождениями его родственников: «Весь мир признает, уважает, а в своей семье не уважают, не ценят. Срамят», — жаловался он многим коллегам по партии.
Что же это за «легенда»?
На исходе 1981 года было торжество в Московском цирке. Галина Брежнева обожала цирк, брала оттуда мужей и возлюбленных. Она и ее приятельница, жена министра МВД Щелокова, присутствовали на торжестве, сверкая лучшими своими бриллиантами. Однако бриллианты укротительницы тигров Ирины Бугримовой пересверкали брежневские бриллианты: они были явно лучше. Через несколько дней коллекция бриллиантов Бугримовой была похищена. Следы расследования привели к Борису Буряце, молодому возлюбленному Галины Брежневой. Еще через несколько дней в аэропорту Шереметьево задержали человека с частью бугримовских бриллиантов.
Все эти сплетни, неоднократно в годы перестройки рассказанные в печати, то есть перешедшие из разряда сплетен в круг почти что фактов, на мой взгляд, сильно грешат множеством неясностей, неточностей, неопределенностей.
Иногда кажется — многое было подстроено, подтасовано, чтобы новым фигурам было что крыть и поносить в самоутверждении.
Но и дыма без огня не было.
По Москве прокатились аресты друзей Галины Брежневой. Она сама перестала появляться на людях. Арестовали директора «Елисеевского» гастронома Ю. Соколова. У него изъяли миллион деньгами, золото, драгоценности.
В ноябре 1982 года внезапно умер сильно одряхлевший Брежнев. Когда хоронили Леонида Ильича, рядом с Галиной неотступно были два дюжих охранника — это производило странное впечатление: боялись, что ли, приходящие ко власти люди, чтобы она не выкинула коленца? Вся Москва в дни похорон Брежнева кишела слухами о Галине, бриллиантах, обысках в квартирах высокопоставленных лиц. У телевизоров люди впивались глазами в экраны, когда транслировали похороны:
— Видели, видели, как Андропов подошел к семье и обнял жену Брежнева?
— Видели, Андропов был подчеркнуто сух с Галиной!
На пятнадцать месяцев воцарился Андропов. Расследование шло. Галина Брежнева на людях не появлялась. Соколова приговорили к расстрелу. Возлюбленного Галины Бориса Буряце к пяти годам — он загадочно умер в тюрьме.
Министр МВД Щелоков был снят со своего поста. Внезапно покончила с собой жена Щелокова.
После смерти Андропова, в дни правления Черненко, рок событий вокруг Галины Брежневой несколько ослабел. Она стала появляться на людях. В Доме приемов на Ленинских горах, на приеме по случаю Восьмого марта, она была в строгом синем костюме с единственной драгоценностью на груди: орденом Ленина. Галина Леонидовна получила его в 1978 году в связи со своим пятидесятилетием. Из рук Громыко.
Следствие, однако, шло. Органы КГБ раскрывали все новые и новые преступления. Против Щелокова, бывшего министра МВД, было возбуждено уголовное дело. Он надел парадный мундир генерала армии и выстрелил в рот из ружья.
Умер Черненко — пришел Горбачев. Арестовали Юрия Чурбанова, мужа Галины Брежневой. Ушел на пенсию сын Брежнева, Юрий, бывший заместитель министра внешней торговли и кандидат в члены ЦК КПСС.
Обыски в квартире и на даче Галины Брежневой результатов не дали — бриллиантов не нашли. Ходили слухи, что муж Галины Чурбанов спрятал их. Ходили слухи, что он раздарил бриллианты друзьям. А может быть, их не было, и женщину оболгали? У нас ведь не принято извиняться за ошибки?
Но была ли ошибка?