– Полное?! Ты хочешь овладеть их телами во время того, как они...? – не без ужаса в голосе спросила Мария и повернулась к Семену. – А ведь ты говорил, что не можешь находиться в двух телах одновременно, не так ли?
– Совсем не обязательно, – вклинился Фасилияс.
– Что не обязательно?
– Для меня и не нужно бороться с двумя сопротивляющимися сознаниями. На первом этапе будет достаточно контролировать два бессознательных тела. Наблюдая в свое время за камланием нашего племенного колдуна, я разработал новую методу.
– Какую, если не секрет? – лоб Саньковской прорезали морщины.
– Путем гипноза и с помощью некоторых фармакологических средств человеческое сознание может быть переведено в индифферентное состояние, совершенно безопасное для того, кто войдет с ним в непосредственный контакт.
– Великолепно! – Марию посетила мысль, как одним выстрелом убить двух зайцев, как минимум. – И тогда ты можешь делать с телом все, что угодно?
– Почти, – скромно потупил клюв Фасилияс.
– Ты же просто гений! – идея окончательно сформировалась. – Сеня, давай поможем ему!
Слова жены повергли Саньковского в ступор.
– Ты! хочешь! помочь ему?!
– Почему бы и нет? Я была так несправедлива к его родителю!
Семен понял, что врать даже во спасение – нехорошо. Ему никогда не доводилось трахаться в бессознательном состоянии, а если еще учесть, что и партнерша будет не более активна, то такой половой акт мог бы состояться и у зомби. Его челюсть с хрустом отвисла.
Звук был истолкован как знак согласия.
***
Был вечер, когда Саньковский настолько пришел в себя, чтобы сформулировать вопрос к медленно обнажающейся жене:
– Ты представляешь себе, на что согласилась?
– Очень даже отчетливо.
– Но ведь ты даже знать не будешь, с кем занимаешься любовью – со мной или с ним! А, может, тебе хочется делать это именно с ним? Немножко извращений, а?!
– Дурачок, ведь друг с другом будут наши тела, а любовью он будет заниматься сам с собой. Ни нам, ни, тем более, ему к этому не привыкать.
– Ну, если так стоит вопрос...
– И не только вопрос, надеюсь, – Мария нырнула под одеяло к мужу. – К тому же, мы не подписывали никаких обязательств и до этого дело может просто не дойти.
– Тогда зачем было вообще соглашаться на это предложение?
– Скоро ты все узнаешь, любимый, – она погладила его и шепнула. – Ну а пока мы еще в сознании, то грех упускать такую возможность...
***
Воскресенье, 5 июня 1994 года.
Весь день, довольно-таки пасмурный, как в прямом, так и в переносном смысле, ушел на психологическую подготовку по системе Фасилияса. Глядя, как тот шаманит, Семен чувствовал себя привидением на чужом празднике жизни, зато инопланетянин вел себя у него дома, как в своей «тарелке». Курлыкая незамысловатый мотивчик, Фасилияс носился по комнате, заглядывал в глаза Марии и даже как-то заговорщицки ей подмигивал. Уже ближе к вечеру Саньковскому было предложено заглотать две таблетки димедрола. Он с облегчением погрузился в сон, который был гораздо более настоящим, чем покинутая действительность, где жена была заодно с осьминогом.
Убедившись, что муж отключился, Саньковская обратилась к Фасилиясу со следующими словами:
– Надеюсь, ты не думаешь, что я терплю все это из осьминоголюбия?
– В смысле, октопусофилии? – переспросил не на шутку подкованный в земных научных терминах инопланетянин. Корабельный компьютер Тохиониуса был битком набит информацией о земных языках, потому как тот тоже был воспитан на прописных истинах классиков-осьминогов.
– Ты как хочешь это называй, но добровольной помощницей в твоих затеях может быть только нимфоманка-психопатка! Если бы не конец света...
– Что такое конец света? Ночь?
– Узнаешь, если останешься. Об этом кричат на всех углах.
– О-о, – протянул Фасилияс и озадаченно посмотрел на нее, не находя в языке предков соответствующего аналога такому сверхабстрактному для него понятию как «нимфоманка». – Это так страшно?
– Да! И взамен мне от тебя нужно, чтобы ты превратил мужа в нормального человека!
– Я не знаю, что ты подразумеваешь под этим определением.
– Нормальный человек – это не дикая помесь, способная проникать в чужие тела, – выпалила Мария, давая понять, что она думает о госте на самом деле, – а муж – это Семен.
– Но я ведь никогда не работал с нормальными людьми. Нимфоманка – это и есть нормальный человек?
Женщина выпучилась на него и уже была готова охарактеризовать как нимфоманок, так и осьминогов, но общих слов для этих двух разновидностей не нашла, а углубляться в детали не было времени. Поэтому ограничилась лаконичным:
– Нет.
Пришелец долго смотрел сквозь нее, а затем произнес:
– Мне нужен оригинал.
– За этим дело не станет, – Саньковская выпятила внушительную грудь и ткнула в нее пальцем. – Оригинал перед тобой! Ты должен лишить Семена возможности шляться по чужим мозгам, пристрастия к никотину, алкоголю и другим женщинам, кроме меня – единственной и неповторимой. Все понятно?
– Абсолютно! – уже нетерпеливо ответил Фасилияс. Несмотря на усложнение задачи, ему не терпелось поскорее заняться делом.
– Ну смотри мне, инопланетоводное! – пронзила его взглядом Мария.
На ладони лежало две таблетки. Саньковской впервые стало не по себе от затеи, куда дала себя втянуть, или авантюры, которую затеяла. Тяжело вздохнув, она посмотрела на Семена. Любовь всей жизни судорожно похрапывала и явно требовала её жертвы. Оставалось только надеяться, что Бог не допустит, чтобы они оба стали жертвами этого влажного проходимца...
На стуле около дивана многоруким стервятником пристроился осьминог. Мария разделась, стараясь не думать, что она первая среди землянок исполняет стриптиз для пришельца, бросила в рот таблетки, запила их холодной водой и прилегла около мужа. Глядя в гипнотическое око, она вдруг вспомнила то, о чем забыла сказать, и непослушными губами прошептала:
– И чтобы никакой тяги к наркотикам...
Сквозь пелену сна, заволакивающую сознание, Саньковская еще услышала звонок в дверь, но отреагировать у нее уже возможности не было. Звонок еще некоторое время преследовал ее в густеющей мгле, постепенно трансформируясь в далекий колокольно-погребальный звон...
***
– Неужели его замели? – с тревогой предположил Димка, когда они вышли из подъезда не солоно хлебавши.
– Шляется где-нибудь с женой. Воскресный вечер все-таки, – попытался успокоить друга Длинный, но цели не достиг.
– Не похоже это на него...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});