ки – сначала неизбежен идеологический абзац, а вот теперь, вслед за ним,
когда ритуал соблюден, все обязательное сказано, на бумагу выплеснутся
простые человеческие слова, из самого донышка души, об общей боли и
скорби, они сразу изменят и тон, и суть.
«…Политический смысл этого акта заключается в том, что с самого начала антисо-
циалистические силы с удивительной готовностью и целеустремленностью используют
самосожжение Яна Палаха для обострения напряженности политической атмосферы,
возбуждения тревоги и психоза, направленных против политики КПЧ и правительства
ЧССР, реализации решений ноябрьского, декабрьского и январского пленумов ЦК КПЧ.
Особое внимание обращает на себя то обстоятельство, что печать, радио, телевидение и
другие средства массовой информации распространяют нездоровые и опасные настрое-
ния, которые возбуждают общественность в стремлении скрыть действительных органи-
заторов новой политической кампании и выдать акцию антисоциалистических и антисо-
ветских элементов за акцию патриотов. Эту же цель преследуют те, которые стремятся
смерть Яна Палаха оценить как геройский акт общенационального значения.
Нельзя не видеть, что события в Чехословакии приобретают опасный политический
характер. Сначала были выдвинуты требования, касающиеся “Зправ” и ликвидации цен-
зуры. Сегодня в материалах печати, радио, телевидения, в некоторых выступлениях со-
держатся требования немедленного проведения выборов в государственные органы,
продолжения заседаний 14 съезда КПЧ и созыва съезда чешских коммунистов. Дело за-
шло так далеко, что при поддержке государства стали появляться требования вывода со-
ветских войск из ЧССР. Имели место случаи прямых нападений на грузовики советских
военных представителей и даже нападения на советских официальных представителей.
Это все является достаточным поводом утверждать, что правые антисоциалистиче-
ские круги после январского пленума ЦК предпринимают новую попытку столкнуть пар-
тию с принятого курса. В этих условиях было бы чрезвычайно важно правильно и прин-
ципиально оценить действительное значение поступка Яна Палаха и организованной
провокационной кампании, которая за этим последовала.
Однако мы должны констатировать, что этого до сих пор не произошло. Наблюда-
ются только политические игры вокруг безрассудного поступка молодого человека.
Определенные круги все больше проявляют солидарность с требованиями, кото-
рые не имеют ничего общего с усилиями чехословацких трудящихся, направленными на
совершенствование социалистического общества...»
Ничего о потрясении невероятной смертью, какую трудно припомнить
в нашей новейшей истории. Откуда взяться сильным чувствам? Русским лю-
дям не привыкать героически гибнуть за свободу родной земли, бросаться с
гранатой на амбразуру дота и идти на смертельный таран вражеского само-
лета. Нас учат, если выхода нет, даже ценой собственной жизни, но нести ги-
бель захватчикам.
А тут другая философия: протестуя против захвата родины, требуя вы-
вода чужих войск, не врагов перед всем миром убивать – только себя. Потря-
сти людей собственной страшной смертью.
Кремлю это не понять.
«…Теперь совершенно очевидно, антисоциалистические круги готовятся использо-
вать похороны Яна Палаха для широкого развертывания провокационной кампании. Если
в этих условиях не удастся проявить твердость, если не будут предприняты решительные
меры, события могут выйти из-под контроля партии и правительства и перерасти в от-
крытые выступления против дела социализма в Чехословакии.
Мы убеждены, что создавшуюся ситуацию еще можно быстро поправить, если
опираться на трудящихся, которые в своем большинстве не поддерживают развязанный
психоз, если развернуть наступление на враждебные силы.
Мы хотим подчеркнуть, что ЦК КПЧ, правительство ЧССР и другие ответственные
органы республики:
– должны сделать все политические необходимые выводы и правильно сориенти-
ровать партию, трудящихся, и дать принципиальную партийную оценку деятельности ан-
тисоциалистических, антисоветских сил в связи с развязанной провокационной кампани-
ей вокруг случая на Вацлавской площади;
– должны принять незамедлительные меры, которые будут направлены на при-
остановление деятельности тех, кто стремится воспрепятствовать нормализации в стране
на марксистско-ленинской интернациональной основе.
Мы посылаем это письмо с чувством доверия к Коммунистической партии и наро-
дам Чехословакии, стремящимся нормализовать ситуацию и укрепить дружбу между
народами ЧССР и Советского Союза.
Л.Брежнев, А.Косыгин. 23 января 1969 года».
27 января Президиум ЦК КПЧ поручил Биляку подготовить ответ
Брежневу и Косыгину. Две недели Биляк и его помощники думали над фор-
мулировками. «Ваши оценки совпадают с нашими», – уверяли они Москву,
обращая внимание, что чехословацкому руководству все же удалось полити-
чески овладеть ситуацией, одной из самых сложных за последнее время.
Дубчека в этом ответе что-то не устраивало. Он заметил, что письмо запоз-
дало и дает информацию, советской стороне известную. Подготовленный
Биляком ответ так и не ушел в Москву.
Милан Черный рассказывает историю, в медицинской практике из-
вестную, а для несведущих, вроде меня, невероятную. В полночь с 20 на 21
августа 1968 года, опоздав на последний автобус и надеясь остановить по-
путную машину, по дороге из аэропорта Рузине шла в Прагу женщина сред-
них лет. У женщины на теле были странные пятна, ее много лет наблюдают
врачи, пробуют разные способы лечения, но помочь бессильны. Вдруг на
ночной дороге она увидела, как с нарастающим грохотом приближается
ослепительный свет. Она отпрянула к краю обочины, мимо нее громыхали
танки. Ночь, гулкий ночной небосвод, и пыль из-под гусениц, и огни летящих
фар. Все было, потом она скажет врачам, как распад мироздания. Женщина
почувствовала слабость, все внутри оборвалось, она потеряла сознание. В
клинику ее доставили под утро. Психический шок привел к чуду: пятна на
теле больной исчезли, словно их не было.
Она повторяла с усмешкой: ее вылечил Брежнев.
«Это была сестра моей жены», – говорит Милан.
Он заканчивал аспирантуру в Научно-исследовательском психоневро-
логическом институте имени В.М.Бехтерева, там оставалось много друзей.
Настолько близких, что однажды ему разрешили присутствовать на закры-
том партийном собрании, там он впервые услышал о ХХ съезде КПСС. Ему
трудно было представить, что его друзья в Ленинграде и люди в танках на
улицах Праги – один народ.
Проснувшись от грохота, от нервных ночных звонков, увидев в окно
грозные контуры и ничего не понимая, многие люди испытали психическое
напряжение и расстройства. Случай на аэропортовской дороге помогает
представить глубину психических потрясений. Это поколение, которое в
1945 году, встречая чужие войска, воспрянуло духом, в 1968-м, видя на своих
улицах те же войска, ужаснулось. Войска оказались странные; очевидная для
всех бессмысленность операции, приказы командиров не вступать в разго-
воры, но постоянные со всех сторон вопросы, на которые у солдат не было
ответов, вызывали у армейской массы чувство подавленности. Милану Чер-
ному, и не ему одному, известен случай, когда на набережной Влтавы, вблизи
здания ЦК КПЧ, советский солдат, не выдержав напряжения, застрелился.
Сотрудники психиатрической лаборатории стали отмечать у населения
массовый рост тревожных невротических состояний. Участились случаи по-
вышенного давления крови, упадка сил и работоспособности, особенно у
людей интеллектуальных занятий. По наблюдениям медиков и социологов,
в эти дни пражане курили и пили кофе больше обычного. Разочарование
сближало, уравнивало, общество в кризисном состоянии становилось одно-
роднее. Люди поднимались над передрягами в семье, в быту, на работе, над
душевными страданиями. Захват чужими войсками страны, внешнее по всем
статьям поражение и общее негодование сплачивали нацию.
Осенью 1968 года и в зиму 1969-го активнее стали функционеры, те из
них, кто теперь были первыми помощниками оккупационных войск. Они го-
товы на все: вести анонимные радиопередачи, распространять газеты, чер-
нящие Пражскую весну, все реформаторское движение; в их руки переходит