Женщины разделились и начали раздавать лепешки и чашки с тепловатой водой. Вокруг них со стен сыпалась штукатурка, пули с пронзительным свистом проносились совсем поблизости.
Везде — на полу, на подоконниках, даже на шляпах — лежал толстый слой пыли. Пот ручейками стекал с лиц. В окнах почти не осталось стекол, но воздух был неподвижен. Анне-Лиз, аккуратно раздававшая порции, краем глаза заметила Мариан, которая делала то же самое в противоположной стороне. Хотя солнце поднялось высоко, в сражении наступило небольшое затишье, но пролетавшие пули были, как всегда, смертоносны, впиваясь в стены и разбивая штукатурку. Анне-Лиз двинулась дальше, раздавая еду, и тут пуля попала прямо в светильник над ее головой. С него посыпались осколки. Анне-Лиз накрыла руками голову и затаила дыхание, чувствуя, как осколки стекла впиваются ей в плечо и сыпятся на руки.
Один из солдат пригнул ее:
— Держитесь ниже, мисс. Эти бандиты без устали стреляют сегодня по всему, что движется. — Он быстро вытащил осколки из ее плеча — на нем проступили капельки крови. — Хорошенько вытрясите ваши волосы.
Она поблагодарила его, протянув ему его порцию:
— Можете выбросить это, — поддразнивала она.
Анна-Лиз снова пригнулась — пуля просвистела над самым ее ухом, солдат нервно присвистнул:
— Жаркий денек они устроят нам сегодня! Думаю, это потому, что у них началась агония.
Анне-Лиз улыбнулась:
— Ну, конечно, а у нас — нет. Мы все сделаны из железа, и у всех железные зубы и никакого страха. Когда же наконец Кемпбел прорвет их ряды?
Мужчина задумчиво пригладил бороду:
— Возможно, после обеда. Держу пари, что так.
— Моя порция против вашего очевидного обмана!
Он кивнул в ответ. Эта храбрая девушка вселила в него уверенность, что победа близка.
— Если такие хорошенькие англичанки ничего не боятся, тогда что уж говорить о старых солдатах! — весело произнес он, — принято… Теперь я скован цепью.
— Увидимся в обед, — обещала она и пошла дальше.
Она уже заканчивала раздачу на своей стороне, когда повернулась и увидела Джейн, шедшую ей навстречу. Пронзительный вой ворвался в окно, и с коротким испуганным криком Джейн рухнула. Бросив корзину, Анне-Лиз побежала к ней на помощь.
Пятно крови расплывалось на левом плече Джейн, но она была спокойна, когда Анне-Лиз в волнении склонилась над ней. Джентльмен в бриджах быстро присоединился к ним, пытаясь помочь. Лицо Джейн побелело, но в ее голубых глазах не было и тени испуга.
— Это мне наука, чтобы не разгуливала как тщеславный павлин.
— Сейчас мы отнесем тебя в лазарет, — заспешила Анне-Лиз, пытаясь оторвать кусок материи для перевязки от нижней юбки. Джейн на освещенном солнцем полу выглядела белой как снег.
Джентльмен взял кусок ткани из рук Анне-Лиз и крепко перевязал Джейн. Оторвав еще, Анне-Лиз подала ему лоскут, и он обвязал его вокруг спины Джейн:
— Все будет в порядке, я думаю, — бормотала Анне-Лиз. — Пуля лишь зацепила мякоть на твоем плече. Уверена, кость не задета. — Она просунула руку под мышку Джейн:
— Вы поможете мне, сэр?
— Конечно, — он подхватил Джейн на руки. — А вы, мисс, не тяжелее крикетной биты.
Джейн схватила Анне-Лиз за руку.
— Не говори Роберту, — умоляюще проговорила она. — Он и так считает, что я идиотка.
— Не скажу, — обещала Анне-Лиз. — Но он ведь все равно рано или поздно узнает.
— Лучше позже… когда у меня будет возможность причесаться.
Анне-Лиз и «Бриджи» уложили Джейн на кровать Роберта в лазарете, после чего любитель крикета поспешил наверх, на крышу. Джейн с трудом открыла глаза.
— Проклятье! — заплакала она. — Что за проклятье! Теперь я не смогу носить платья с открытыми плечами.
Заботливо заслонив ее от любопытных глаз раненых мужчин на соседних койках, Анне-Лиз высвободила ее плечо из платья и стала промывать рану, черпая понемногу воды из бочонка рядом с кроватью.
— Это не очень удобное место, — пожаловалась Джейн. — Почему мне нельзя пойти на женскую и детскую половину?
— Потому что доктор первыми лечит тех, кто получил огнестрельные ранения, а большинство из них — мужчины с линии огня, и здесь ты получишь немедленную помощь. У тебя сильно болит?
— Не очень. Мне кажется, что пока что я просто оглушена, а рана начнет болеть позже, — в глазах Джейн появился испуг. — Я видела операции. Нет ли у тебя чего-нибудь, чтобы заглушить боль?
— Не беспокойся, — мягко успокоила ее Анне-Лиз. — Рана чистая, так что доктор Невил не будет ее исследовать. Процедура будет не очень трудной.
Джейн заметила Мариан, входящую в дверь, и быстро зашептала:
— Она идет сюда. Надеюсь, она не будет выражать соболезнования. Я чувствую себя полной дурой.
— Перестань, это могло случиться с каждой из нас!
— Как ты, Джейн? — Мариан озабоченно смотрела на нее. — Я только что узнала, что случилось. Вы выглядите ужасно.
— Спасибо. Я польщена, — сухо ответила Джейн, но потом смягчилась, заметив, что Мариан искренне взволнована. — Уверена, что со мной все будет в порядке. А сейчас у меня немного кружится голова.
Мариан заботливо поправила подушку под ее головой.
— Так будет лучше. Пойду посмотрю, нельзя ли поторопить доктора Невила.
— Ой, не надо! — Джейн боялась доктора больше, чем сипайских пуль. — Я не спешу на операцию.
— Ну ладно, — Мариан засомневалась, — если ты действительно…
— Действительно. Почему бы вам с Анне-Лиз не вернуться обратно? Только будьте осторожнее. Это все равно что попасть в гнездо шершней.
Мариан посмотрела на Анне-Лиз так, как будто хотела придумать причину, чтобы избавиться от ее компании. Наконец, сверкнув глазами, она решилась:
— Хорошо, пошли, миссис О'Рейли. Не будем бездельничать. Эти отвратительные сипаи устроили горячий денек нашим мальчикам.
Анне-Лиз погладила Джейн по голове:
— Я скоро вернусь, а если тебе что-нибудь понадобится, спроси миссис Конрой. Она сегодня главная сестра.
Джейн кивнула:
— Спасибо, но думаю, не буду ее беспокоить. Моя рана болит на удивление мало.
— А может и разболеться, — строго сказала Мариан. — Только не надо слишком долго мучиться молча.
— Джейн оказалась отважной девушкой, — заметила Анне-Лиз Мариан, когда они поднимались наверх.
— Действительно, — усмехнулась Мариан. — А мне после первой встречи показалось, что она пустышка. Первые впечатления могут быть ошибочными.
— Это верно, — Анне-Лиз взглянула на нее изучающе. — Я должна попросить у тебя прощения за то, что ошиблась в моем первом впечатлении от тебя. За эти последние месяцы я не уставала восхищаться твоей смелостью и самообладанием. Надеюсь, у тебя с лордом Шеффилдом будет много счастливых лет.