Однако вернемся к рассмотрению событий, происходивших на разных сторонах известного треугольника. Более двух месяцев изоляции и строгих допросов не дали ожидаемого эффекта. Носенко не раскалывался, упорно стоял на своем в вопросе о негативном отношении КГБ к Освальду в период его пребывания в СССР, но в то же время путался в деталях собственной биографии и давал противоречивые ответы на конкретные вопросы по оперативному делу Освальда, которое якобы вел. Правильное тактическое решение не срабатывало, поскольку осуществлялось в рамках изначально ошибочной стратегии. Подробнее на этом остановлюсь ниже.
Время бежит неудержимо, уже вторая половина июня. Президентская комиссия по расследованию должна завершить свою работу в сентябре, таково указание президента, ибо в ноябре состоятся президентские выборы. Но один из главных вопросов — об участии иностранных государств в покушении — далек от выяснения. В увязке с ним белыми пятнами остаются и вопросы о том, что делал Освальд в Советском Союзе и зачем посещал советское и кубинское посольства в Мексике за два месяца до убийства. А здесь вот он, важнейший свидетель, вроде владеющий этой информацией, но никто не может взять на себя смелость и ответить, кто он — доброжелатель или дезинформатор.
Трудная миссия выпадает на долю одного из руководителей, Р. Хелмса. 24 июня он в приватном порядке встречается с председателем президентской комиссии Э. Уорреном и предупреждает его, что предмет разговора составляет государственную тайну, поэтому не должно быть ни записей, ни свидетелей беседы.
Хелмс объясняет, что в разведсообществе[3] существуют два взгляда («две школы», по выражению Хелмса) на дело Носенко. Одни придерживаются мнения, что он подлинный перебежчик и его информация об Освальде правдива, а другие — что он до сих пор агент КГБ и, действуя по инструкциям последнего, должен ввести комиссию в заблуждение относительно деятельности Освальда в Советском Союзе (впредь я буду именовать представителей этих двух школ «верующими» и «неверующими»). Далее Хелмс заявил, что ЦРУ не может высказаться определенно, какая из точек зрения правильна (эти разногласия среди занимающихся делом Носенко именно в ЦРУ и существовали, из разведсообщества к нему было допущено только ФБР, сотрудники которого, включая директора Гувера, однозначно придерживались первого взгляда), и не сможет разрешить этот вопрос до опубликования отчета комиссии. На вопрос Уоррена, как быть с меморандумом, полученным из ФБР, где такие проблемы не затронуты, Хелмс спокойно ответил, что он может говорить только за ЦРУ, и повторил, что не может однозначно сказать, кем является Носенко — доброжелателем или подставой КГБ. Весьма удрученный и озадаченный Уоррен в тот же день созвал рабочее совещание комиссии, на котором в конфиденциальном порядке обсуждался вопрос, возникший в связи с информацией Носенко. Было принято первое кардинальное историческое решение комиссии, что Носенко не будет свидетельствовать перед комиссией и не будет проинтервьюирован никем из ее членов. Меморандум ФБР не будет опубликован в материалах комиссии, а будет направлен в Национальный архив на хранение.
В те же дни на дальней стороне треугольника — на бывшей Родине — предатель и дезертир тоже был объектом пристального внимания, но только сотрудников Следственного отдела КГБ. Заканчивалось предварительное следствие по его уголовному делу, заведенному в феврале по факту измены. В результате проведенных следственных действий был установлен состав преступления и подготовлен следующий документ:
«По уголовному делу № 240
ОБВИНИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ
по обвинению НОСЕНКО Юрия Ивановича в совершении преступления, предусмотренного пунктом «а» статьи 64 УК РСФСР.
В Следственный отдел КГБ при СМ СССР поступило сообщение о том, что находившийся в Женеве заместитель начальника 7-го отдела Второго главного управления КГБ при СМ СССР капитан НОСЕНКО Юрий Иванович 4 февраля 1964 года изменил Родине.
В связи с этим 15 февраля 1964 года в отношении НОСЕНКО Юрия Ивановича было возбуждено уголовное дело.
Расследованием по делу УСТАНОВЛЕНО:
19 января 1964 года в составе советской делегации НОСЕНКО вылетел из г. Москвы в Швейцарию для участия в работе Комитета 18 государств по разоружению. 4 февраля в 12 часов 20 минут после окончания очередного заседания Комитета 18 государств по разоружению, проходившего в г. Женеве, НОСЕНКО покинул Дворец наций, пешком направился в город и исчез.
Впоследствии НОСЕНКО, изменив Родине, выехал из Европы в США и обратился к американским властям с просьбой о предоставлении ему права политического убежища.
14 февраля 1964 г. на встрече с представителями советского посольства в Вашингтоне НОСЕНКО заявил, что решение изменить Родине он вынашивал давно и Советский Союз покинул по политическим мотивам. В тот же день Государственный департамент США предоставил ему право политического убежища.
Решение изменить Родине НОСЕНКО изложил также и в письме на имя своей жены, полученном из Вашингтона 20 февраля 1964 г., в котором подтвердил, что это его решение не случайно, оно складывалось годами и является якобы одним из самых правильных решений, которые ему приходилось принимать в его жизни.
В настоящее время, находясь в США, НОСЕНКО выдает американским властям известные ему совершенно секретные сведения, составляющие государственную тайну.
На путь совершения измены Родине НОСЕНКО встал в результате полного морального и политического разложения, систематического пьянства и разврата.
Измена Родине, как свидетельствуют материалы дела, НОСЕНКО была заранее подготовлена. Так, прибыв в г. Женеву, он не сдал свой дипломатический паспорт, в котором имелась французская виза, а оставил его при себе, в то время как все члены советской делегации сдали свои паспорта генеральному секретарю делегации.
Кроме того, перед бегством в США НОСЕНКО забрал с собой купленный в Женеве кожаный портфель, две нейлоновые и две шерстяные рубашки, пижаму, а также коричневую папку, привезенную из Москвы.
В совершении измены Родине НОСЕНКО изобличается показаниями свидетелей (следует перечень фамилий. — О.Н.), вещественными доказательствами (перечень страниц дела. — О.Н.) и письменными документами (перечень страниц дела. — О.Н.). На основании изложенного ОБВИНЯЕТСЯ: НОСЕНКО Юрий Иванович, 1927 года рождения, уроженец г. Николаева, украинец, гражданин СССР, женат, бывший член КПСС с 1957 года, с высшим образованием, капитан, сотрудник КГБ при СМ СССР, проживавший в Москве, Народная улица, дом 13, кв. 54, в том, что, находясь в служебной командировке в г. Женеве (Швейцария), 4 февраля 1964 года изменил Родине, бежал в США и обратился к американскому правительству с просьбой о предоставлении политического убежища. 14 февраля 1964 г. на встрече с представителями советского посольства в Вашингтоне заявил, что решение изменить Родине вынашивал давно и покинул Советский Союз по политическим мотивам и в тот же день получил от властей США право политического убежища. В настоящее время, находясь в США, выдает американским властям известные ему совершенно секретные сведения, составляющие государственную тайну, т. е. в совершении преступления, предусмотренного пунктом «а» статьи 64 УК РСФСР. Обвинительное заключение составлено в г. Москве.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});