Рассказать ему, как она читала Диккенса женщинам из приюта? Нет, слишком многое пришлось бы объяснять. Лучше пересказать им историю Нелл.
Они вошли в магазинчик. Этери купила крестнику Сергуньке старинную серебряную ложечку на зубок и еще несколько драгоценных безделушек в подарок подругам.
– Куда теперь? – спросил Айвен. – Уже вечер, может, где-нибудь пообедаем?
– Я никак не привыкну, что ужин – это у вас обед, – призналась Этери. – У нас обед – это то, что вы называете ленчем.
– Хорошо, пойдем поужинаем.
– Давай по-простому, – попросила Этери. – Мне не хочется в «Фолидж» или еще куда-то.
В этот день она была в серой трикотажной юбке-клеш с кардиганом поверх английской блузки.
– Можем поужинать у меня. По-простому. Fish-and-chips?[58]
– И пиво, – подсказала Этери.
– Светлое? Темное?
– К рыбе, я думаю, лучше светлое.
– Не знал, что ты любишь пиво…
– Бочку не выпью, как некоторые, – Этери вспомнила бывшего мужа. – Но кружку под рыбу – с удовольствием.
– Бабушка… Прости, я тебе не надоел? – спохватился Айвен.
– Нет, пока не надоел. Рассказывай.
– Бабушка была истой англичанкой, но английскую кухню глубоко презирала. Она говорила… Знаешь, есть такой бесконечный анекдот о кухнях мира? Например, французская: поджарьте мясо, залейте соусом, над которым бились пять часов, украсьте шалотом.
– Я знаю японскую, – подхватила Этери. – Поймайте что-нибудь живое в море, разделайте на куски, подайте к столу трепещущим и с васаби.
– А вот мексиканская: добавьте перца. Все остальное можете не добавлять.
– Это грузинская, – вставила Этери.
– Как скажешь. Так вот, бабушка уверяла, что есть и английская: что бы вы ни готовили, бросьте это в галлон[59] воды и кипятите два часа. Но рыбу с картошкой и пивом она уважала. Надо будет добавить клубничное мороженое, – озабоченно заметил Айвен. – Это классика. Калорийно, но нам с тобой калории не страшны.
Это был не фаст-фуд: Айвен сам пожарил щедрые порции рыбы и собственноручно очищенную картошку. Из покупного и готового были лишь пиво и мороженое.
Ей очень понравилось, что у него из кухни в комнату было прорублено буфетное окно. Подаешь блюда, не выходя из кухни, потом задвигаешь заслонку, и пожалуйста, никаких запахов.
И сервиз ей понравился: очень большие, тяжелые фаянсовые тарелки цвета небеленого холста, то есть сероватые, с темно-красной каймой.
– Хорошо, что они такие устойчивые, – заметила Этери.
– Да, не рискуешь свалить тарелку со стола, если режешь мясо, а оно вдруг жестковато, – согласился Айвен. – Это бабушкин сервиз, она его из Нормандии привезла. Стилизован под нормандскую скатерть.
Они поужинали английской классикой, покормили Феллини.
– Я хотела спросить, – начала Этери, – где ты проводишь экспертизы?
– При академии есть лаборатория, – ответил Айвен, – но я работаю не только там. У меня есть дом в Излингтоне… кажется, я уже говорил?
– Нет, не говорил. Ты говорил, что ходил на субботник.
– У меня там свой дом. Ты же понимаешь, я не всю жизнь прожил у бабушки. У меня там… row-house. Не знаю, как это по-русски.
– Сблокированный.
– М-м-м… Английский вариант мне больше нравится. Дом четырехэтажный, каждый этаж – одна комната. В подвале у меня кухня, а на крыше я еще солярий пристроил. Считай, пять комнат. Мне очень нравилось жить в Излингтоне, – продолжал Айвен. – Хороший, демократичный район. А теперь, когда я сюда переехал, там оборудовал лабораторию. В хорошую погоду я отсюда до Излингтона дохожу пешком через парк за сорок минут.
– Ты жил там с Илер? – Этери не могла себе этого представить.
– Нет, с Илер я жил в доме отца на Гровнор-сквер. У вас ее почему-то называют «Гросвенор».
– Потому что так пишется, – сказала Этери, и они оба рассмеялись. – Что стало с этим домом? Это ничего, что я спрашиваю? – тут же спохватилась она.
– Ничего. Готов дать отчет по всей своей недвижимости. У меня есть дом в Девоне… ну, это ты уже знаешь. И дом в Австралии, в пригороде Сиднея. Я там бываю каждый год. Когда у нас зима, у них там лето. Это потрясающе – выйти из дома и искупаться в океане.
– А дом на Гровнор-сквер? – спросила Этери.
– А дом на Гровнор-сквер я теперь сдаю. Мне этот мавзолей не нужен, а вот деньги очень кстати. Замок надо содержать, на него куча денег уходит.
– Замок? Ты что-то говорил про замок, но я не помню…
– Сама посуди: уважающий себя герцог и без замка? Конечно, у нас есть замок! Крепость на море!
– Да, вспомнила: ты говорил, что замок унаследовал твой брат Перси вместе с титулом. Но содержишь его ты?
– Я, – подтвердил Айвен. – Хочешь, съездим посмотреть?
– В Девоншир? – растерялась Этери.
– Это близко, – принялся уговаривать ее Айвен. – Часа два на машине. В Англии все близко. Островок-то маленький.
– Мне Англия всегда казалась огромной, – призналась Этери. – Наверно, потому, что здесь такая богатая история. А твой замок на каком море?
– Как на каком? – не понял озадаченный Айвен.
– Девоншир, сколько мне помнится, выходит на два побережья – на Ла-Манш и на Атлантику. Твой замок где?
– А-а, – засмеялся Айвен, – теперь понял. Мой замок на Атлантике. Недалеко от Барнстэпла.
– Это хорошо, – одобрительно кивнула Этери. – А то Ла-Манш – это как-то несолидно. Сопля, а не море. Разные нахалы его вплавь пересекают.
– Но большинство замков смотрят именно на Ла-Манш. Нападения ждали оттуда, из Франции. Так ты согласна? Давай съездим прямо завтра. Правда, у меня завтра с утра консультация… Но я могу ее отменить.
– Не надо ничего отменять. Мы же можем поехать и после обеда! Или пробки будут? – насторожилась Этери.
– Да, это самое пробковое время, – подтвердил Айвен. – Вечер пятницы. Все после работы разъезжаются на выходные. Но это не страшно. В Уинкли мы в любом случае попадем. Я знаю объездные пути.
– Уинкли? – переспросила Этери.
– Замок так называется. И деревня по соседству.
– Похоже на Диснея. Я летом возила своих чертенят в Диснейуорлд.
– Уинкли не похож на дворец Золушки. Впрочем, сама увидишь.
– Он обитаем?
– О да. Там живет Перси, его жена Глэдис и вдовствующая герцогиня.
«Вдовствующая герцогиня – это, должно быть, его мать», – пронеслось в голове у Этери. Но голос Айвена прозвучал так сухо и отчужденно, что она не отважилась на дальнейшие расспросы.
– Может, не стоит ездить? – начала она уже на улице, когда Айвен пошел провожать ее до дому. – Мне кажется, ты не любишь своих родичей.
– Мы не питаем друг к другу нежных чувств, – подтвердил Айвен с легкой насмешкой, – но это не значит, что мы не можем посмотреть замок. Он отреставрирован, в него туристов пускают – к вящему неудовольствию герцогини. Есть и другие любопытные вещи. Можем съездить в Барнстэпл, это старинный город. Саму деревушку Уинкли тоже стоит посмотреть, ну и мой дом представляет интерес. Стиль королевы Анны.