Так странно, на столе стояла горячая еда, источая одурительные ароматы. Пожалуй, за работой, я действительно ничего не замечала и то, как наверняка шумно здесь наводили обед люди.
— Что-то не так? — заметил он, когда я вторую минуту разрезала кролика.
— Все прекрасно. Просто удивляюсь.
— Чему же?
— Вам, господин Рассел. — он поднял бровь, намекая на продолжение мысли. — Не понимаю вашего стремления к более простому.
— Вы об этом? — обвел он взглядом кухню. Безусловно она была роскошной. Мореный дуб и вид были на высоте.
— Люди вашего статуса обычно предпочитают компанию вельмож и ужины в залах размером с боевой полигон.
— Пожалуй, у меня тот статус, который как раз позволяет уже не заботиться о том, с кем я провожу время и где.
Я прищурилась, зная, что наверняка есть поборники приличий и правил в его семье. Так было в моей.
— И близкие не осуждают?
— Скорее поддерживают. Каждому нужно свое пространство.
Вот так за неспешной трапезой и работой прошел мой вечер. А следующим днем все повторилось. Но если бы кто-то спросил, как проходят мои дни — я бы ответила, что всегда хотела заниматься тем, что делаю здесь. Даже поймала себя на том, что чувствую себя хоть и уставшей, но счастливой. Пощекотавшая мысль заставила улыбнуться. А Рим в этот момент спросил:
— О чем думаешь?
— О том, что все слишком хорошо. Где же подвох? — подняла я голову от чертежей, что должны были усовершенствовать артефакт перемещения. Страшно сказать, но ведь об этом я когда-то мечтала — пойти по стопам отца, создавая удивительную магию. Трепет в груди было не скрыть. Я стояла над столом, усеянными заготовками, чертежами и формулами. Кому-то это могло показаться скучным, но только не мне. Я грезила наукой и теперь мне дали возможность этим заниматься.
— Может, в том, что это реальность, а не сон?
— Вериться с трудом. — улыбнулась я ему.
— Сделай мне одолжение?
— М? — я подняла взгляд, снимая специальные очки, и наткнулась на его смешливый. Почему-то мужчина в рубашке с расстёгнутой пуговицей у горла и закатанными рукавами показался неожиданно притягательным.
— Завтра намечается прием, и я бы хотел, чтобы ты пошла не в своем наряде. — рассмеялся он, а у меня порозовели щеки от собственных чувств. Кажется, он принял мое смущение за то, что хожу в ношенном. Если бы. И эти мысли меня пугали. Хотя когда-то Ливана говорила, что достаточно лишь мгновения, чтобы… чтобы что?
— Думала, что это просто вам пришлось к слову на предложение кузена.
— Так и есть, но моего желания этого не отменяет. — его слова прозвучали двусмысленно. Кажется, его забавляла моя реакция. — Неужели это так принципиально — не надевать платье? — он смотрел тепло и открыто, сидя за противоположным краем большого квадратного стола, вычитывая что-то и записывая пометки в тетрадь. К слову, на мои вопросы о записях он очень открыто отозвался, что ищет варианты изменения генетики магическим способом. Я ничего в этом не понимала, но тема исследований впечатляла. Такая честность и открытость к незнакомой девушке подкупала, и я не видела причин не отвечать ему.
— На завтрашний вечер?
— Только и всего. — красивая улыбка озарила его лицо, и я засмотрелась. Наверное, такой мужчина ест сердца местных пав на завтрак, обед и ужин, поэтому я даже не воспринимала свои спонтанные мысли и ощущения за что-то серьезное. — Еще чаю? — галантно предложил он и я кивнула.
— Хорошо. Пусть будет наряд, если вам хочется.
— Главное, чтобы этого хотела ты. — его глаза посмотрели с хитринкой, и я отпила душистого чая с долменскими травами.
— Вкусно. — приятный терпкий вкус с кислинкой и медовым оттенком прокатился по небу.
Какое-то время мы еще наслаждались беседами о науке, а затем Рим ушел и меня забрала Элис. И если бы я знала, что подразумевала фраза «выбери наряд», я бы, наверное, сказала, что-то веско отрицательное. Почему вообще кому-то нравится перебирать тряпки, и я должна в этом участвовать?
— Голубое или все-таки алое? — глаза Элис горели на все это разноцветье, что творилось в отведенных мне комнатах. Несколько провожатых внесли с десяток кофров и столько же коробок. Я второй час сидела на кровати и у меня начинала болеть голова.
— Неужели тебе совершенно не интересно? — выставляла она туфли в рядок выгнав девушку, что приставили помогать мне облачаться.
— Просто устаю от вороха тряпок. — пожала я плечами и поняла, что слишком откровенно высказалась, но следить за языком было поздно. Девушка замерла с туфлей в руке, и я было хотела извиниться за подобный тон, но она внезапно выкинула туфли через плечо и рассмеялась.
— Ты мне нравишься, Таяна. Определенно. Где только Рим тебя нашел. Забудь про эти, как ты сказала, «тряпки». Надевай алое. Оно будет контрастно смотреться с твоими волосами. — Пойдем прогуляемся? И на свой вкус поставила черные лодочки с красивой застежкой.
— Слава Стихиям, а то, когда ты сказала, что еще репетировать прическу и макияж, то не знала, как тебе сказать потактичнее, что здорово было бы слинять. Мне давно хотелось посмотреть знаменитый в Гарии замок.
— Хочешь побродить по Эрастиону?
— Еще бы. — улыбнулась ей. Я была рада пойти, куда угодно, лишь бы не заниматься перебиранием тряпья.
Девушка схватила меня за локоток и усмехнулась.
— Будет тебе экскурсия. Но ты расскажешь все про ваши отношения с Римом. — она мне подмигнула и устроила ненавязчивый допрос.
Мы бродили по этажам и Элис мило щебетала об истории замка, параллельно выясняя, что нас связывает с ее кузеном. Но лично мой интерес вспыхнул, когда она упомянула о семейном музее, где хранились артефакты семьи Рассел. Двойные высокие двери были распахнуты, и светлая зала с прямоугольными витринами привлекала внимание. А когда я увидела манускрипт, датированный прошлым тысячилетием, то зависла надолго и, кажется, не впопад соглашалась с Элис.
— Знаешь, ты необычная, если не сказать странная. На дорогие вещи смотришь с равнодушием, но при этом Рим сказал, что ты загораешься при обсуждении рунометрии и магических предметов. Не стремишься понравиться моему кузену. А на моей памяти такого еще не случалось, чтобы девушка, которую он привез в Эрастион, не пыталась соблазнить его. Представляешь, как он уязвлен. — улыбнулась она чему-то и продолжила, — При этом лицо не простецкое, манеры спорные, но интересные. Ты образована — это видно. В общем, я в замешательстве. Так, кто ты? — похлопала она густыми черными ресницами.
— Это он тебе сказал? — удивилась я такой формулировке, отвлекшись от страницы, которая, к сожалению, закончилась. Книга была огромной, а страницы всего две. Талмуд был открыт на середине и на древнемагическом рассказывал о Стихиях. У меня закололо пальцы от предвкушения, чтобы прочитать его. Но слова Элис меня позабавили, заставив отвлечься. Хотя следовало бы пошарить здесь повнимательнее.
— Представь себе. — улыбнулась она. — Давно не видела его неуверенность в собственном эго. — она хихикнула, явно забавляясь не состыковками.
— Что тебе сказать, я обычный человек. — пожала плечами. — Со своими склонностями к слабостям и странностями. У кого их нет?
— Но не таких. — сделала акцент на последнем слове.
— Скажи, а часто он привозит девушек? — зацепилась я за сказанную фразу.
Элис вела меня вдоль витрин, которые притягивали взгляд. Полуденный зной уже спал и можно было насладиться предзакатным вечером. Красные лучи солнца отражались алыми бликами в металлических предметах за стеклом, создавая игру света. Девушка замялась на мой вопрос.
— Сболтнула лишнее, дорогая. Сама знаешь мужчины охочи за дамами. А Рим обычно выбирает красивых, но сложных. И они скорее капризные, чем странные. Не обижайся на мои слова. Что мы все о мужчинах? — быстро сменила она ход мысли, всплеснув руками. — Ты хотела посмотреть на гордость семьи Рассел. Что ж, смотри! — мы подошли к круглой витрине, где на бархатном синем полотне были разложены золотые и металлические предметы с явным налетом древности. Много мелких деталей, кубов, эмблем. Особенно внимание привлекали маски с инкрустированными рубинами.