в свой черед. И, без сомнения, поучаствуете. Но еще не время. А пока оставайтесь в «Терновнике». Считайте этот коттедж своим домом и позвольте ввести вас в круг посвященных. Для всех нас станет великой честью право называть вас своей сестрой!
Мисс Фокс показалось, что еще немного – и этот влиятельный человек встанет перед ней на колени, как перед богиней. Подобное поведение совершенно не согласовывалось с подозрениями Санды.
– Хорошо, мистер Бёрнс, я подумаю над вашим предложением, – благоразумно ответила ему мисс Фокс. – Но для начала мне хотелось бы услышать подробности о ритуалах, которые вы упомянули. Признаюсь, я до сих пор немногое знаю о вашем ордене, и было бы весьма неразумно принимать приглашение, не уточнив детали. Так чем же занимается ваше братство?
– Не желаете ли чаю, мистер Бёрнс? – предложила Алисия.
– Не откажусь, – кивнул судья, возвращаясь на диван. – Что ж, мисс Фокс, требования ваши вполне понятны. Должен признать, вы очень рассудительная юная леди. И это прекрасно. – Он взял из рук Алисии чашку с чаем. – История «Золотого луча» корнями уходит в те далекие времена, когда в этом мире правила магия, а люди жили бок о бок с дивным народом и, бывало, могли тягаться с ним в своих познаниях. Но в наш мир пришел новый бог. И он не жаловал чудеса, сотворенные без его ведома и участия…
То, что рассказывал судья Бёрнс, было уже известно Санде, но она внимательнейшим образом слушала его, терпеливо ожидая, когда разговор перейдет на более интересную тему.
– Орден Золотого луча хранит знания, оставленные чародеями древности. Он создан для того, чтобы однажды вернуть магию в этот мир! Но древний ритуал открытия границы долгое время считался утраченным. Братья денно и нощно пытались восстановить это знание. Ваш дед, мисс Фокс, ближе других подошел к разгадке ритуала. Увы, смерть не позволила ему завершить работу. Но спустя год после его кончины один из братьев нашел манускрипт с описанием нужного ритуала. У нас были некоторые сомнения в его подлинности, но после некоторой доработки мы решили рискнуть. И вот уже двадцать лет подряд дважды в год – в Бельтайн и Самайн – мы собираемся у древнего святилища, пытаясь истончить завесу между двумя мирами. Ваше появление – наглядное свидетельство того, что мы старались недаром.
– И как же выглядит ваш ритуал? – поинтересовалась Санда.
– Такие вещи сложно описывать словами. В них лучше принимать участие, – замялся Верховный. – Говоря совсем просто, это духовные практики: заклинания, медитации, жертвоприношения, – начал перечислять судья.
– Жертвоприношения? Вы убиваете людей? – Занервничав, Санда задела ложечкой чашку.
– Ну что вы! – Бёрнс так добродушно засмеялся, словно и впрямь не имел отношения к пропавшим девочкам. – Жертвоприношения бывают разные. Не стану скрывать, в ночь Самайна мы проливаем кровь на алтарь, но эту кровь мы отдаем добровольно, и никто из нас от этого не умирает. Уверяю вас, мисс Фокс, орден не нарушает человеческих законов. Вы сможете лично убедиться в моих словах.
– А почему вы выбрали именно эти праздники? – Санда изо всех сил пыталась узнать хоть что-нибудь полезное.
– Потому что именно в эти две ночи граница между мирами ослабевает больше всего, а наши ритуалы направлены на то, чтобы еще сильнее ее истончить.
– И что случится, если этой границы не станет?
– В наш мир вернется магия. Артефакты – ничего не стоящие безделушки по сравнению с тем, что нас ждет! – В глазах Верховного загорелся фанатичный огонек, и мисс Фокс вновь насторожилась.
– А что нас ждет? – спросила Санда. – Простите, мистер Бёрнс, но я не хочу жить в мире, где каждый будет способен сжечь человека одним щелчком пальцев… Представляете, какой хаос может воцариться?
– О, не переживайте, мисс Фокс, такого никогда не случится. И в былые времена одаренных было не так уж много, а нам этого и вовсе не стоит опасаться. Зато сколько возможностей откроется! Мы сможем исцелять смертельные болезни, научимся перемещаться на огромные расстояния, справимся с нищетой и голодом… Мисс Фокс, вы не представляете, на что способна магия.
– Представляю, мистер Бёрнс, лучше вас представляю! – сказала Санда, еле сдерживаясь. – Не знаю, как насчет больных и голодных, но точно знаю, как магия способна убивать! А убивает она страшно и быстро.
– Вы рассуждаете как ребенок, который схватился за горячий уголь и теперь считает, что огонь – это плохо. – Судья снисходительно покачал головой. – Я согласен, магия может быть опасной, только в мире и без нее огромное количество опасных вещей, но люди не спешат от них отказываться.
– Магия сломала мне жизнь, мистер Бёрнс. – Голос Санды звенел от волнения и гнева. – И никакие рассуждения о ее благе этого не изменят. Не вернут мне детство и любовь родителей. Не сделают меня такой, как обычные девушки из хороших семей. А огонь, – она протянула руку, зажигая на ней огненный шарик, – на что он годен? Разжигать камин? Защищать? Но для камина есть спички и артефакты. Для обороны – рапиры и револьверы. Сжигать людей заживо… Нет, мистер Бёрнс, я никогда не хотела быть убийцей. И не хочу.
– Вы забываете о том, что магия многолика. Огненный дар созвучен вашей душе, но у вашего брата, к примеру, совсем иные способности. Он беседует с мертвыми. Мне уже известно, что однажды мистер Фокс нашел потерявшихся детей. Плохо ли это? Его магия спасла две жизни… или больше? – Судья как будто уже знал ответ на свой вопрос. – А скольким душам он даровал покой? Вы многого не знаете о собственном брате, мисс Фокс. И многое вам еще предстоит о нем узнать… Теперь представьте целителя, магия которого способна спасти больного пневмонией. Или чахоткой. Или не допустить родильную горячку. Люди так часто умирают от болезней. А если волшебство вернется?.. – Судья сделал паузу, позволяя Санде осознать масштабы нового прекрасного мира. – Да куда далеко ходить? Ваш собственный дар. Огонь убивает – это вы хорошо помните, но вы совершенно забываете, что можете его укрощать. Представьте себе Великий ландеринский пожар, когда выгорела почти половина города. Окажись поблизости такие, как вы, все могло обойтись легким испугом. И не было бы никаких руин в Восточном Ландерине. Вот так-то, мисс Фокс.
Санда задумалась. То, что сказал этот человек, выглядело очень здраво… но фанатичность свидетельствовала не в его