И дверь с той стороны придержите.
Ещё мгновение они стояли столбом, что уже Ксандера удивило, но потом сделали и вовсе неожиданное: Вендель вдруг сгреб свою сеньору в охапку, а Вита с силой толкнула Ксандера к двери.
– Уходи! – почти крикнула она. – Если тебя тут нет, то…
– А вы?
– Она опомнится, это она со злости, – быстро прошипела Вита. – Беги!
И он побежал.
***
Сначала он думал отправиться в Башню Воды, но быстро сообразил, что сейчас там наверняка никого нет: когда они уходили из залы, там начали играть вальсы, и на танцпол потянулись едва ли не все, так что вряд ли бы скоро закончили. Поэтому он помчался туда, и когда ворвался, увидел, что был прав: танцы были в самом разгаре.
К счастью, именно поэтому на него, пусть даже растрёпанного, никто внимания не обратил. Профессора переговаривались за своим столом, кроме Майкла Скотта – тот галантно вел по полу хохотавшую старшекурсницу, что-то ей рассказывая. Зато обнаружился Адриано: он буквально стелился перед какой-то девицей, чьи завитые мелким бесом кудри еле сдерживала застежка, и вел её, надо было признать, довольно элегантно.
Но любоваться времени у Ксандера не было, да и Адриано тут его увидел, нахмурился и взглядом показал наверх. Идти на пресловутую галерею Ксандеру не очень хотелось, но выбора не оставалось. Впрочем, Адриано нагнал его ещё на полпути по мраморным ступеням.
– В чём дело?
Ксандер открыл рот и тут же закрыл: в дверь зала входила Летисия, выглядевшая так, будто не злилась и минуты в своей жизни. Вендель и Вита шли за ней. Оба были бледны как смерть, и сразу же сели на ближайшую скамью, но по крайней мере здесь, на виду, можно было надеяться, что опасность им не угрожает.
– Нам надо поговорить, – сказал он.
– Тогда не сюда, – отозвался Адриано. – На крышу.
Когда друг успел разведать тут ещё какие-то ходы, Ксандер спрашивать не стал, просто полез следом по узкой винтовой лестничке, обнаружившейся в углу за одной из статуй. К тому моменту, как они выбрались на узкий парапет, он чуть не взмок под тяжёлым плащом, но на морозном воздухе враз его оценил и торопливо запахнул шерсть поближе. Но когда рядом оказался Адриано, о плаще вовсе забывший, он порадовался, что форменная тряпка была такой широкой – хватит на двоих.
– Адриано, дело такое…
Адриано, на удивление, ничего не ответил, только вздохнул и достал откуда-то из-за пояса фляжку. В Ксандера из неё шибануло крепким духом, но отказываться он не стал: признаться, в первый раз за долгое время ему очень захотелось выпить.
А выпив, рассказал всё без утайки, хоть и как мог быстро. Кроме клуба, конечно – это была не его тайна. Но про пророчество, и про яд Бранвен, и про Летисию – всё. Про заступничество Венделя и Виты рассказал тоже, но этому венецианец не удивился, только кивнул.
Вообще Ксандер немного ожидал, что Адриано махнет рукой, скажет, что это всё решаемо и просто, а то и предложит что-то безумное, но действенное, и каким-то образом всё действительно окажется так. Но Адриано слушал его совершенно серьёзно и внимательно, а дослушав, задал один вопрос:
– И сколько длится эффект этого твоего конкокта?
– Не знаю, – признался Ксандер. – Надеюсь, недолго. Я ж не ван Гельмонт.
– А противоядие есть?
– Не знаю, – повторил он, ожидая, что даже Адриано, несмотря на всю свою бестрепетность, сейчас скажет ему, что он идиот. А ещё внутри гвоздем засело мерзкое ощущение, поселившееся в нём, когда Летисия смотрела на него. Нет ничего противнее, чем когда на тебя смотрят как на вещь, но чем он, Ксандер, был лучше, когда подливал свое зелье?
– А от Летисии ты так и ушел.
– Так и ушел.
– И нажил себе врага, – сообщил сзади голос Одили.
Ксандер вскинул голову, но Одиль вышла из низенькой дверцы одна.
– Летисию-то? – дёрнул плечом Адриано, протягивая ей фляжку.
– Лучшего способа я не знаю, – ответила Одиль, обхватив её худыми пальцами. – Белла внизу, Ксандер, но не думаю, что она тебя скоро будет искать. Мигель сказал ей, что в чём-то перед ней виноват, обещал загладить вину и теперь заглаживает. Может быть, даже танцуя в процессе.
Словно её слова были паролем, снизу донёсся радостный зов трубы, выделывавшей соло в чём-то, похожем на фокстрот. Ксандер выразился в том смысле, что все иберийцы, в его понимании, были одним миром мазаны, и уточнил, каким именно, и что они могут все отправляться вместе танцевальным шагом в некий дальний путь, и уточнил, какой именно, тоже.
Адриано присвистнул. Одиль, на чьих бледных щеках проступило какое-то подобие румянца, укоризненно покачала головой, но глаза у неё смеялись.
– Может, мне сходить? – Адриано протянул руку. – Разбавим немного их компанию.
– Не надо, – отозвалась его сестра. – Пусть развлечётся.
– С нашими врагами-то?
– Врагами? – изогнула бровь Одиль. – Как я помню, вы тогда их крепко вздули, а они даже со старшекурсниками не сумели отомстить, только дулись неделями. Нашёл врагов, тоже мне, вот Летисия – это посерьёзнее. Но если хочешь – сходи, только я тебе тут не помощник.
– Тогда схожу, захвачу ещё вина и плащи, раз уж сидим.
Едва за ним закрылась дверь, как Одиль повернулась к Ксандеру. Тот же только тут сообразил, и мысленно обругал себя, что она-то вообще была в шёлковом платьице и прозрачном шарфе, и нуждалась в тёплой шерсти плаща гораздо больше, чем Адриано. Так что первым делом он старательно её укутал, отметив, впрочем, что она не очень-то дрожала.
– Что думаешь делать?
Он не стал повторять «не знаю», хотя это было бы правдой, но ему было уже дурно от этих слов.
– Надо узнать, сколько это всё длится, – рассудил он, и тут его осенило. – Скажи, ты вот ещё чувствуешь, мм, эффект?
Она усмехнулась.
– Нет. – Но стоило у него отлечь от сердца, добавила: – Но я и не пила.
– Я видел же…
– Ксандер, – в её голосе прорвалось легкое раздражение, – уж что-что, а брионию я опознаю по запаху – уже этого мне хватило, чтобы не пить. Папоротник ты искал у меня, про вербену сказал Адриано, а про вашу омелу раззвонил Хуан. Слава всем силам мира, что только про неё-то всё и знают, но я была бы совсем безмозглой, если бы не сопоставила два и два. Наше счастье, что никто больше не был свидетелем твоих… изысканий.
– Значит, по тебе не определить, – вздохнул он. – А на Беллу не подействовало.
– Думаешь?
– Достаточно сравнить, – мрачно ответил он. – Хоть с Алехандрой, хоть с Летисией.
– А их