– А ты! – почти выкрикнула она. – Ты думаешь, что если я тебя один раз толкнула случайно и из-за этого тебе операцию делали, то можно теперь издеваться надо мной?
Нужно было как-то реагировать, но я не знал, что ответить, просто не понимая причин Леночкиного бешенства. И тогда я открыл рот и, совершенно не подумавши, ляпнул:
– Так операцию вовсе не из-за этого делали.
Сергей Степанович расширил глаза, показывая тем самым, что я сказал очень неправильную вещь, которую совсем нельзя было говорить. Но было поздно – слова уже сорвались с языка. Леночка не замедлила отреагировать.
– Что? – не на шутку удивилась она. – Как не из-за этого?
И тут я понял, что она до сих пор считает себя виноватой и только теперь узнала, как ее обманули. Да, действительно, неправильность моих слов была вселенски огромна.
– Ну-у, – протянул я, соображая, как же теперь выпутаться.
– Значит, вы меня обманули? – негромко, но очень эмоционально прошипела Леночка, глядя на меня и Сергея Степановича. Тот сделал праведно испуганное лицо. – Так, значит? А я-то…
Мне показалось, что она сейчас заплачет. Но она не заплакала.
– Значит, вы все это специально подстроили и все время обманывали меня? – с неприкрытой злобой обратилась она к Сергею Степановичу.
«Лучше бы она заплакала», – подумал я.
– Да я… – промямлил Сергей Степанович, пытаясь оправдаться.
– Вы мне должны, – вдруг тише, но твердо и с нажимом произнесла она. – Помните, что вы мне обещали?
Сергей Степанович был ни жив ни мертв.
– Что это тебе Сергей Степанович должен? – удивился я.
– Он знает, – с превосходством в голосе ответила Леночка. – Да? – это уже к нему. – Помните, там, в операционной, когда он, – кивок в мою сторону, – на столе лежал. Вы мне что тогда сказали? Помните, что вы мне пообещали?
– Что же это, интересно? – не мог я унять любопытство, чувствуя, что приключения того веселого утра перед операцией совсем не кончились, когда я уснул под наркозом. Похоже, там происходили еще какие-то события. И, судя по Леночкиным словам, события достаточно яркие. Да, оказывается, я пропустил одну, по-видимому довольно интересную, серию.
– Ничего, – огрызнулась на меня Леночка.
– Лена, – мягко, но серьезно сказал я. – Я могу и рассердиться.
– Просто тогда, – встрял между нами Сергей Степанович, – когда вы уже были под наркозом и я зашил ваши порезы на боку и спине и хотел делать настоящую операцию, ставить устройство, Лена сказала, что в этом она не будет принимать участие.
Я посмотрел на жену Сергея Степановича, которая молча сидела все это время в углу стола. Интересно, что она знает об этом? Рассказывал ли он ей про операцию и про устройство? Она сидела тихо, глядя куда-то вниз, я не видел ее глаз.
– Да, – сказал я, переводя взгляд на Сергея Степановича. – Мне всегда была непонятна эта часть. Как все-таки она согласилась помочь вам?
– Вот, – кивнул Сергей Степанович, Леночка молчала. – Мне пришлось пообещать ей кое-что.
– Что же это? – сгорал я от любопытства.
– Ну, – замялся Сергей Степанович, – мне бы хотелось оставить это между нами. Это наши с ней дела, – и бросил быстрый и чуть испуганный взгляд на Леночку. – К тому же первую часть, – добавил он, обращаясь к Леночке, но не глядя на нее, – я, по-моему, уже выполнил.
– Не совсем, – парировала Леночка. – И это только первая часть.
– Ну, вторую я тебе сейчас не могу обеспечить, – развел он руками. – Но это будет, обязательно.
– Первую, вторую, – проговорил я. – Что же это все-таки такое?
Они молчали.
– А интересно, – сказал я, – если я перемещусь в себя под наркозом, я смогу слышать, что говорят рядом? Может, слетать и посмотреть, что там у вас было?
– Не советую, – покачал головой Сергей Степанович. – Вы тогда были со вскрытым черепом.
– Действительно, – спохватился я. – Но как же тогда узнать, если вы не говорите?
– Никак, – ответил он.
Я вздохнул.
– Ладно, потом все равно все узнаю. Все явное когда-нибудь становится… – я улыбнулся. – Давайте выпьем? – предложил я ему и, не дожидаясь ответа, стал наполнять рюмки.
– Значит, обманули меня? – негромким шипением напомнила о себе Леночка.
– Да ладно, – я не чувствовал себя виноватым – после того, что Леночка хотела сделать тогда, вряд ли мы должны были чувствовать себя виноватыми. – Какая уж теперь разница? Дело сделано – не все ли теперь равно?
– Угу, – ехидно улыбнувшись, покивала она.
Мы с Сергеем Степановичем чокнулись и выпили. Леночка встала и ушла на кухню. Жена Сергея Степановича, так и не сказав ни слова, последовала за ней.
– Хорошая у вас жена, – негромко заметил я.
– Спасибо, – улыбнулся он.
– Но это «что-то» хоть не очень страшное? – решил я еще раз попытаться узнать про его обещание Леночке. – Не сердце, там, не глаз?
– Нет, – тихо сказал он. – Деньги. Я просто при жене не хотел говорить. Тогда я сказал Леночке, что если все получится, то за это можно получить большую премию.
– Угу, – понимающе кивнул я. – А что, часть суммы вы ей уже отдали?
– Нет. Первое – это не деньги.
– А что?
Он покачал головой.
– Извините, но этого я вам не могу сказать.
– Почему же?
Сергей Степанович не ответил.
– Но она это уже получила? – продолжал я спрашивать.
– В общем, да, – уклончиво произнес он.
– Хм… Что же это могло быть? – вслух размышлял я. – Вагон шоколада? Тонна мороженого?.. Подождите, она ведь хотела у меня поселиться, она и…
Но тут вошла жена Сергея Степановича. Он сразу вскочил и подошел к ней.
– Ну ладно, мы пойдем, – пряча взгляд, быстро сказал он.
– Вот как? – глядя на него, задумчиво произнес я.
– Да. Поздно уже. Я вам позвоню, – заверил он меня, занятый одеванием в прихожей.
Леночка вышла из кухни. Они поблагодарили ее за приятный вечер, еще раз поздравили с днем рождения. Та кисло улыбнулась в ответ. И они ушли.
Ночью мне приснились слова Сергея Степановича: «Вы были со вскрытым черепом». Я видел себя как пепельницу в виде черепа с открытой крышкой, и какая-то белая масса была внутри – наверно, мозги.
* * *
Я стал жить дальше, стараясь не вспоминать ни жену из будущего, ни Ее и не думать о том моменте, когда Она придет ко мне – какой смысл думать? Если он настанет, тогда я и буду знать все, а пока…
Леночка на следующее утро после дня рождения проснулась уже, конечно, трезвой и вела себя как обычно. Я не стал напоминать ей, да и сам не хотел помнить, о склоке, устроенной ею в тот вечер. Она же, в свою очередь, ничего не говорила о том, как мы обманули ее перед операцией. В общем, дальше жизнь потекла как и прежде, словно и не было ничего.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});