— Я ни в чем не виновата! — возмутилась Адреа, снова упав на кушетку.
— Это надо будет проверить. Да и не в том дело, ведь Джавид–Ли непременно заинтересуется, что вы наговорили за те два дня, пока вам не предоставили адвоката. Очень заинтересуется. Вы будете твердить: «Ничего», но поверит ли он вам, как думаете?
Теперь она зарыдала, уставившись на Алика с ненавистью, которой хватило бы на полк куклуксклановцев.
— Ублюдок. Рак тебе на яйца и метастаз в позвоночник!
— Непременно, милочка. А с другой стороны, мы ведь просто пришли сюда известить вас о смерти Периджина, согласно правилам муниципалитета. Провели здесь несколько минут и удалились, когда стало ясно, что из тебя словечка не выжмешь. Как по–твоему: так лучше будет?
— Чего вы хотите?
— Хочу знать, что за хрень творится.
— Периджин мало рассказывает. Я и услышала обо всем только после пожара.
— Какого пожара.
— В «Фиолетовом смещении». Это одно из заведений Джавида–Ли.
— Вы там работали? — спросил Саловиц.
— Больше не работаю, — обиженно буркнула она. — И там я никогда не танцевала: низкопробное заведение, понимаете? Но я знакома с парой девушек, которые и до него докатились.
— Когда случился пожар? — подал голос Алик.
— Пару дней назад. Загорелось на кухне. Якобы случайно, но все знали — поджог. Пери сказал: Джавид–Ли точно знал, что это по приказу Райнера, в порядке порки для Рика. И тогда Джавид велел Пери заняться Фарронами, чтобы сквитаться с Райнером, понимаете? Он не мог себе позволить проявить слабость — после того как получил два удара. Спустишь такое, решат, что ты ослабел, и не успеешь оглянуться, как тебя нет. Он должен был сделать заявление, и очень громкое.
— Стоп, — сказал Алик. — Вернемся назад. Что за хрен этот Рик?
— Мелочь, с самого дна организации Джавида–Ли. Но он, как сказал Пери, кое–кого тряхнул в пользу Джавида–Ли пару дней назад. И тут же его вытаскивают из моря — в тот же день, когда погорело «Фиолетовое смещение».
— А чем занимался Рик? Кого он тряс?
— Не знаю, но кого–то из людей Райнера. В общем, разозлил Райнера. Его разозлить недолго.
— А кто такие Фарроны?
— Люди, которым должен был заняться Пери, чтобы сравнять счет за Джавида–Ли.
— Итак, Джавид–Ли с Райнером вели военные действия? И давно?
Она пожала плечами.
— С неделю. Пери поздно возвращался, и настроение у него все время было гнусное. Для этих ребят главное — уважение. Тебе должны выказывать уважение. А если кто не выказал, вышел за рамки, ты должен ему объяснить. Так всегда происходит.
Воздух на Дувр–стрит был холодным и насквозь пропах резким запахом прятавшейся в нескольких сотнях метров Атлантики. Алик глубоко вдохнул в надежде, что запах подействует наподобие чистящего средства.
— Эти сукины дети до сих пор живут в Средневековье!
Саловиц хмыкнул.
— Сильно вы опустились, попав сюда из столицы?
— Нет, — признался Алик. — Там и вовсе дикость. Крови, может, и поменьше, зато боли вдвое.
— Аминь, друг мой. Что теперь?
— Все равно не вижу смысла, — пожаловался Алик, когда они зашагали по улице.
Шанго выдал полицейский рапорт по Рику Паттерсону, которого два дня назад выловили в гавани Цезарс–бей. Он не умел плавать. Впрочем, признал Алик, и умеючи, тяжело выплыть, когда на ноги намотано пятьдесят кило металлической цепи. В тот же день на кухню «Фиолетового смещения» вызывали районную пожарную команду.
— Ладно, — заговорил он, выстроив все в голове. — Что бы ни натворил Рик, психопат Райнер додумался в ответ нанести двойной удар. Джавид–Ли в свою очередь послал своих убрать каких–то там долбаных Фарронов. Затем Периджин объявляется в портальном доме Лоренцо и подставляет зад под выстрелы банды Райнера, которая как раз в это время ломает там файлы.
— Вы по–прежнему считаете это совпадением?
— Не знаю, что и думать.
— И не говорите. Вам не хватает информации.
— А вам хватает? — огрызнулся Алик. И тут Шанго выкинул ему самый дивный за эту ночь файл. — Черти сраные!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Что там?
Алик поделился файлом.
«Дельфина Фаррон — экономка у Лоренцо».
— Вы издеваетесь надо мной, что ли? — гаркнул Саловиц.
— Доступ к долбаным файлам!
— И с кем вы теперь хотите поговорить?
— Минуту… — Шанго прозвонил код Дельфины Фаррон. Без ответа. Ее альтэго был вне сети.
— А-га. Посылайте к ней группу обмундированных, сейчас же.
— Господи. Уже делаю.
— Так вот зачем Периджина занесло в дом Лоренцо, — вслух размышлял Алик. — Гонялся за этой Фаррон.
Тем временем Шанго раздобыл ему новые данные по Дельфине. Алик прочитал.
— Чем дальше, тем лучше. Смотрите, что за дерьмо: Дельфина — троюродная сестра Райнера.
— Не складывается, — возразил Саловиц. — Если бы Периджин прикончил эту Фаррон в портальном доме, мы нашли бы тело.
— Не нашли бы, если бы они отправились прогуляться по Антарктиде, — сказал Алик. — Мы едва отыскали соседнюю комнату портального дома.
— У Периджиина и его людей не было полярной одежды.
— Точно, — кисло признал Алик. — Верно замечено. Попросите участок получить у «Связи» данные по Дельфине Фаррон. Надо узнать, где она.
К тому времени, как Алик закончил просмотр файла по Рику Паттерсону, они подошли к хабу Манхэттенского Бич–парка.
— Планы меняются, — объявил он. — Идем в Западный Бруклин.
— Зачем?
— Засвидетельствуем свое почтение вдове Паттерсона.
Географически Стиллвелл–авеню располагалась не так уж далеко от Дувр–стрит, зато статус упал так резко, что у Алика голова закружилась. Новостройку, где снимал несколько комнат Рик Паттерсон, они нашли легко: чуть ли не половина здания была нежилой. Остальные жильцы, стоило им двоим перешагнуть порог, крысами разбежались по норам. Алик не считал, что они настолько тупы, чтобы связаться с городской полицией и ФБР, но ведь никогда не знаешь, какую дрянь выдают на–гора их двадцатилетней давности синтезаторы и как она влияет на мозги.
Коллена Паттерсон не спала. В другой раз Алик объяснил бы это нечистой совестью: в половину четвертого утра совесть охотнее всего затевает свои игры, — но двухмесячный младенец у женщины на руках говорил о другом. На вид она не спала полгода и большую часть этого времени проплакала. Полная эмоциональная и физическая развалина. В крошечной квартирке разгром, пахнет несвежей едой и грязными подгузниками.
— Что еще? — возопила она, даже не поинтересовавшись их удостоверениями.
— Вы знали, что Периджин Лекси со своими собираются ночью на дело? — спросил Алик.
Она упала на единственное в комнате кресло и разрыдалась. Тотчас и младенец завыл, как маленький баньши. Алик подождал. Разумеется, скоро в стену забарабанили соседи.
— Мне нужна ваша помощь, — сказал он, выбрав момент, когда страдания Коллены достигли пика.
— Ничего я не знаю! Сколько гребаных раз вам повторять?
— Я не полицейский. Я из ФБР.
— Все вы одинаковы!
— Не совсем. Власти у меня намного больше, чем вот у детектива Саловица.
Саловиц весело показал ему средний палец.
— Ничего я не знаю, — твердила она, словно новую мантру, которая должна была наладить все в ее жизни. Алик видел, что еще немного и она свернется в позу зародыша плотнее, чем сумел бы младенец, и может никогда уже не развернуться.
— Мне нужны файлы Рика, — сказал он. — У него была какая–то страховка. Небольшая, но для вас с малышом и такая все меняет.
— Они отказали в выплате: юридический отдел компании уже сообщил. Ублюдки. Это, мол, не несчастный случай!
— А вдруг несчастный? Я могу поговорить с коронером, чтобы они официально зарегистрировали это как случайность. У меня, как я уже говорил, есть власть.
Она угрюмо и недоверчиво уставилась на Алика.
— Что вам надо?
— Имя. Нам известно, что люди Райнера убрали Рика за то, что он сделал. Это был ответный удар.