черной «Волге», вольготно раскинувшись на широком заднем сиденье. Мимо проносятся частные дома и высотные здания, черные стволы деревьев с пожелтевшей листвой, легковые автомобили и грузовые машины, фигурки людей, идущих по своим делам. Затем жилые строения сменяются безлюдной асфальтовой полосой трассы. Накопившаяся моральная и физическая усталость дает о себе знать. Наблюдая за изменяющейся панорамой из окна, я незаметно впадаю в дрему, а потом проваливаюсь в глубокий сон.
— Просыпайся, Лешка, мы уже приехали, — громкий голос Виктора врывается в мое сознание.
Приходится с трудом разлепить глаза. Мы уже свернули с Можайского шоссе на Жаворонки, и едем по 1-й Советской улице. Поворачиваем к небольшому скоплению одноэтажных зданий, пролетаем остановку и выезжаем из застройки. Недалеко от живописного озера за забором виднеются знакомые очертания двухэтажной генеральской дачи.
«Волга» тормозит перед серыми железными воротами.
— Иди к деду, — поворачивается ко мне улыбающийся Виктор, — он уже тебя заждался. Калитка не заперта. А я пока ворота открою и машину загоню.
Небольшая дверка открывается с громким протяжным скрипом. Аккуратно закрываю ее за собой.
— Лешка, — доносится голос откуда-то сверху. Поднимаю глаза. На большой веранде, примыкающей ко второму этажу, стоит дед и приветливо машет мне рукой, — заходи, я сейчас спущусь и тебя встречу.
Через пару минут мы с дедом сидим на кухне. Черная «Волга» стоит во дворе, старшину отпускают навестить знакомую, проживающую в Жаворонках.
Товарищ генерал выглядит совсем по-домашнему в ярко-синем спортивном костюме «Динамо» с двумя белоснежными полосками, тянущимися от рукавов к плечам.
С опаской берусь за кольцо ручки металлического подстаканника, украшенного изящными узорами, делаю глоток, вливая в себя янтарно-красную жидкость свежезаваренного чая. По телу разливается приятное тепло.
Дед с улыбкой наблюдает за мной.
— Ну как тебе чай? — интересуется он.
— Потрясающий, — отвечаю, прислушиваясь к своим ощущениям, — что-то я раньше у тебя такой не пробовал. Где ты его взял?
— Это цейлонский, настоящий, — сообщает дед, — мне его привез товарищ — военный атташе в одной арабской стране.
— Понятно, — я с удовольствием вдыхаю изысканный аромат благородного напитка.
— Как там папка? — в глазах деда мелькает лукавая хитринка. — Не интересовался, с какой это стати я забрал тебя на дачу?
— Интересовался, конечно, — осторожно дую на горячий напиток, — но я ему все по полочкам разложил. Сказал, что товарищ генерал был огорчен, что мало пообщался с любимым внуком, и поэтому договорились провести вместе выходные на твоей даче через недельку.
— Понятно, — улыбается Константин Николаевич, — ну а вообще, у него все в порядке?
— Вроде да. Служба, семья, никаких особых проблем. Вот только мама недовольна его постоянными командировками.
— Женщины, — пренебрежительно машет рукой дед, — они все такие. Им нужно, чтобы мужики постоянно под боком были.
Благоразумно молчу. Эту тему я точно развивать не буду.
Константин Николаевич одним глотком допивает остатки чая и аккуратно ставит на стол пустой стакан.
— Ладно, давай перейдем к делу. Пока все написанное в твоей тетрадке подтверждается вплоть до мельчайших деталей. Честно говоря, никогда ни в какую чертовщину не верил, но сейчас даже не знаю что сказать. Ты даже позавчерашнюю бойню в Бейруте умудрился предсказать с более-менее точным количеством жертв. У меня просто нет слов. Такое впечатление, словно это какой-то кошмарный сон, не имеющий отношение к реальности. Хотя это все лирика. У меня есть мысли, как нам действовать дальше. Но сперва я хочу получить ответ на несколько вопросов.
— Спрашивай, — я немного напрягаюсь, и сюрприз не заставляет себя ждать.
— В прошлую встречу ты заявил: «То, что я скажу про партию и советскую систему, тебе не понравится». Интересно тебя послушать. Давай выскажись. Мы с тобой не чужие люди, поэтому можешь не стесняться.
Ну и память у генерала. Даже мои слова точно процитировал.
— Дед, ну неужели ты сам не видишь, что происходит? — вздыхаю. — Давай тогда по порядку. Про КПСС. Посмотри, во что она превратилась. Сейчас партийный аппарат стал прибежищем для карьеристов и приспособленцев. Нет, есть, конечно, нормальные люди в райкомах и обкомах, но их мало. На смену пламенным революционерам и сталинским строителям, превратившим отсталую аграрную страну в индустриальную державу, пришли невзрачные серые чиновники и бюрократы. Обрати внимание, как они работают с людьми. Для них важнее не содержание, а форма.
— Поясни, — в голосе деда слышны злые нотки.
— Да что тут пояснять? Посмотри, как проходит любое партийное собрание, съезды КПСС, куча пафосных цифр, рапорты о великих достижениях, свершениях и планах на очередную пятилетку. Не цепляет абсолютно. Для всех сидящих в зале это превратилось в некий обязательный ритуал почти религиозного характера. Это как обряд, который нужно выполнять хоть раз в год. Обо всех этих докладах, цифрах и прочих свершениях абсолютное большинство сразу же забывает, выйдя из зала. Работа с населением такая же, оттарабанить на собрании какие-то агитки под зевки откровенно скучающих людей и поставить себе очередную галочку «выполнено». Но свято место пусто не бывает. Не можете работать с людьми, заряжать их идеями, давать четкие и ясные цели, показывать свои преимущества? Значит, это сделает ваш противник. Пусть не сейчас, а спустя годы он помашет перед их носом яркой привлекательной оберткой капитализма, завалит потоком ложной информации, сумеет сделать «белое черным», а все достоинства превратит в недостатки. В отличие от своего предшественника ВКП(б) сегодняшняя КПСС не умеет и не хочет работать с народом. Но самое страшное, что они даже не желают этому учиться, видеть и исправлять ошибки, совершенствовать свое управление. И в этом очень большая вина руководства партии.
— А с этого места подробнее, — генерал пристально смотрит на меня.
— Да «забронзовели» они в своих креслах, срослись с ними и дальше своего носа не видят, — с досадой говорю я. — Пойми, дед, у каждого времени имеются свои вызовы, которым должно соответствовать государство. Мы сумели выжить и победить в пламени Гражданской и Отечественной войн, потому что действовали в точном соответствии с духом и требованиям того времени. В 1917-м большевики смогли быстро взять власть и выжить в кровавой гражданской войне. Они сделали все необходимое, чтобы победить. Предложили большинству привлекательную идею будущего, активно работали с населением, проводили мобилизацию, осуществляли продразверстку, создали действенную и эффективную вертикаль власти, которая могла