весело прыгающими малышами и думаю, как же мало таким детям нужно для счастья. Немного внимания и заботы — и ребенок просто светится от радости, получая простой подарок.
После этого торжественная часть заканчивается, и директор предлагает нам присоединиться к чаепитию. Директор и Зорин усаживаются с малышами. Мальцев с товарищами тоже расходятся по разным концам зала. — Куда пойдем? — толкает под локоть Иван. Аня тоже вопросительно смотрит на меня.
— А вот к тем индейцам, — указываю взглядом на наглую компанию. Пацаны и девчонки вовсю трескают конфеты, выгребая их из пиалы горстями.
— А чего ты их назвал индейцами? — недоумевает Ваня.
— Потому что дикие и злые.
Подходим и рассаживаемся на стульях. Краем глаза замечаю, как Елена Станиславовна, весело болтающая с Зориным, прерывается, увидев, к кому мы сели, и что-то шепчет на ухо директору.
— Привет всей честной компании, — здороваюсь я.
— Чего надо? — крепкий белобрысый парень угрюмо смотрит на меня. Остальная компашка, четыре девушки и три пацана, нахально ухмыляются.
— Тебя разговаривать нормально учили? — начинает кипятиться Ваня, но я останавливаю его движением руки.
— А почему так невежливо? — интересуюсь. — Ты всегда так с гостями общаешься?
— Я никого в гости не звал, — бурчит он, — чего надо?
— Поговорить хочу.
— Ну так говори.
— По вашей реакции на нас у меня сложилось впечатление, что мы когда-то вас сильно обидели. В чем дело?
— Ни в чем.
— Вы чего к нам приколупались? — истерично заводится худая девчонка в цветастом платьице. — Идите вон к мелюзге, им в уши дуйте.
— Сорока, подожди, — белобрысый жестом останавливает разбушевавшуюся соседку, — пусть скажет, чего ему надо.
С интересом рассматриваю девчонку. Так вот ты какая, Сорока, отбирающая у малышей конфеты и избивающая «стукачей».
— Вообще-то я с вами хотел познакомиться, — спокойно отвечаю белобрысому. — Игорь Семенович уже предложил всем желающим посетить наш клуб. Я тоже хочу пригласить вас в воскресенье. Там будет интересно. Будет показательное выступление, покажем приемы самообороны, ударную технику.
— Приемчики ваши, — белобрысый презрительно кривит губы, — да я и без них…
Парень прерывается и замолкает, насмешливо смотря на меня.
— Что ты без них? — смотрю на него. — Раз уже начал, договаривай.
— Да я и без этих ваших приемчиков тебя уложу запросто, — ухмыляется он.
— Вот и отлично, в воскресенье проверим. Я специально Игоря Семеновича попрошу, чтобы дал такую возможность, — улыбаюсь ему в ответ. — Если не струсишь, придешь и надерешь мне зад, то обещаю больше к вам не приставать.
— Я струшу? С тобой? — белобрысый насмешливо смотрит на меня. — Да я тебя одной левой. Только после этого больше к нам не приближайся.
— Договорились. Проведем спортивный поединок по рукопашному бою. Если ты выиграешь, буду обходить тебя и твою компашку десятой дорогой. Если выигрываю я, станешь членом нашего клуба и будешь у нас тренироваться. По рукам?
— А рукопашный бой это что? — в глазах белобрысого мелькает сомнение.
— Поединок на борцовском ковре в перчатках. Нельзя бить по мужским причиндалам, суставам, затылку, кусаться, выдавливать глаза. Можно бороться, наносить любые удары руками и ногами. Ну что, по рукам?
Протягиваю ему ладонь. Парень, поколебавшись несколько секунд, жмет мне руку.
— По рукам, — бурчит он.
Елена Станиславовна, периодически бросающая на нас встревоженные взгляды, решительно встает со стула и идет к нам.
— Я вижу, вы уже познакомились с Семой и его друзьями, — резюмирует воспитатель, подходя ко мне, — надеюсь, они вели себя прилично и не хамили?
— Все в порядке, — успокаиваю девушку, — наоборот, нормально поговорили. Вот ребята даже обещали к нам в воскресенье в клуб прийти.
— Ну ладно, — Елена Станиславовна обводит компанию многозначительным взглядом. — Помните, это наши гости, и держите себя в рамках.
Воспитательница уходит обратно.
— Ладно, ждем вас в воскресенье в клубе, — поднимаюсь со стула, — там и продолжим разговор.
Белобрысый нехотя кивает. Ваня и Аня тоже встают. «Неандерталец», до этого исподлобья следивший за мной, цапает пятерней за локоть девушки.
— Они пусть идут, а ты, сладкая, останься, может, я тебе кое-чего интересное покажу, — противная рожа расплывается в похабной улыбке.
— Пусти, — дергается девушка, но «пещерный человек» держит ее крепко. Рукой торможу дернувшегося вперед Ваню. Только разборки нам здесь не хватало.
— Бидон, не трогай девку, — хмуро бросает белобрысый.
Отморозок не обращает на него внимания, пожирая взглядом побледневшую Аню. Блондин начинает с угрожающим видом подниматься со стула, но моя ладонь уже сжимается на безымянном пальце «неандертальца». Короткое движение кистью, и палец урода взят на излом. Усиливаю нажим, демонстрируя намерение сломать.
— Ааа, ооо, пусти, — стонет пещерный человек, наклоняясь ко мне и пытаясь смягчить давление. Локоть Ани давно оставлен в покое, теперь отморозка интересует только сохранность пальца.
Украдкой оглядываюсь по сторонам. Пока никто ничего не заметил. Зорин оживленно болтает с директором и воспитателями.
— Больше лапы свои тянуть не будешь? — спрашиваю у отморозка.
— Не буду, пусти, — шипит он, кривясь от боли.
— Проси у девушки прощения.
— Не нужны мне его извинения, — пытается влезть в разговор Аня, но я останавливаю ее взглядом.
«Пещерный человек» оскаливается в злобной гримасе, но молчит. Усиливаю нажим, кажется, еще чуть-чуть и сломаю палец.
— Прости меня, я больше так не буду, — стонет урод.
Отпускаю многострадальный палец «на волю». Отморозок баюкает его в своей ладони, прожигая меня ненавидящим взглядом.
— Ладно, жду вас в воскресенье. Пошли, ребята, — поворачиваюсь к одноклассникам.
— Леш, ты ему палец не повредил? — обеспокоенно спрашивает Николаенко, когда мы отходим от этой компании. — Может, не нужно было так жестоко?
— Такие, как он, другого языка не понимают, к сожалению, — поясняю однокласснице. — На них действует только сила и готовность ее применить.
— Ладно, пойдемте, я вас со своей новой сестричкой познакомлю, — разыскиваю глазами Машу и, увидев знакомые белые бантики в другом конце зала, решительно направляюсь к ним, увлекая за собой друзей.
Малявка замечает меня. Ее лицо вспыхивает искренней радостью. Широкая счастливая улыбка малышки заразительна, и мои губы тоже расползаются в