Читать интересную книгу Заложница - Клер Макинтош

и смотрела, как движутся вверх-вниз закрылки, и ощущала, как самолет легонько качается будто в ответ. Я все это просто обожала.

Сосание под ложечкой и нарастающее предчувствие чего-то плохого выбивают меня из колеи, когда мы поднимаемся на борт. Дверь в кабину пилотов открыта, все четыре летчика сгрудились внутри, готовясь к полету. Я чувствую, как по спине у меня бегут мурашки, и вздрагиваю.

Эрик это замечает.

– Тебе холодно? Это из-за кондиционеров, их всегда врубают на полное охлаждение.

– Нет, все нормально. Только трясет меня. – Я снова вздрагиваю и жалею, что не выразилась как-то иначе. Потом проверяю оборудование в салоне, что проделывала много раз, но теперь все по-другому. Датчики давления. Уплотнители. Кислородные трубки. Огнетушитель. Маски-противогазы, аварийные комплекты… Важна любая мелочь, от этих деталей зависит жизнь и смерть.

– Возьми себя в руки, Холбрук, – тихонько бормочу я.

Вскоре я несу упаковку тоника через бизнес-класс в мини-гостиную и помогаю комплектовать бар. Внутри самолета провели перепланировку предположительно с целью улучшить комфорт пассажиров во время столь долгого перелета. В носовой части, между кабиной пилотов и салоном, расположена бортовая кухня с двумя туалетами по бокам и лесенкой, ведущей к скрытым за дверью спальным местам для смен летчиков. Дальше начинается бизнес-класс с отдельной мини-гостиной и баром, отделенными от остального пространства самолета раздвижной шторой, и еще с двумя туалетами. Экономкласс разделен на две половины с зоной для «вытягивания ног» между ними, ближе к хвосту находятся туалеты. Всего на борту триста пятьдесят три пассажира, все они станут дышать одним воздухом с момента закрытия дверей в Лондоне до их открытия в Сиднее.

Пассажиры бизнес-класса заходят на посадку первыми, уже поглядывая на бар и присматривая себе спальные места, пока мы проверяем билеты и вешаем верхнюю одежду в небольшой гардероб рядом с кухней. Сейчас на борту слишком много бортпроводников – в салоне все шестнадцать приветствуют пассажиров. Половина из них скроется в отсеке для отдыха и уляжется на койки. В бизнес-классе останутся Эрик, Кармела и я; Хассан встанет за стойку бара, а четверо отправятся в экономкласс. Пока все внизу, по салону буквально расползается возбуждение вместе с навязчивым страхом. Двадцать часов. Где еще совершенно незнакомые люди проведут столь длительное время в замкнутом пространстве? В тюрьме, думаю я, и от этой мысли мне становится нехорошо.

Пассажирам бизнес-класса предлагают шампанское. Я вижу, как один мужчина резко дергает спиной, словно опрокидывает рюмку крепкого, прежде чем подмигивает Кармеле, чтобы та налила ему второй бокал.

Двадцать часов.

Скандалистов можно определить с самого начала. Есть нечто такое у них во взглядах и в поведении: Я лучше тебя. Со мной тебе жизнь медом не покажется. Однако это не всегда выпивохи (хотя бесплатное шампанское не особенно помогает), и тот мужчина не вызывает у меня дурных предчувствий.

– Дамы и господа, добро пожаловать на рейс № 79 «Лондон – Сидней»! – Как старшая бортпроводница, я обладаю сомнительной привилегией приветствовать пассажиров. В моих словах нет ничего такого, что делало бы сегодняшний полет особенным, однако уже слышатся восторженные возгласы. – Прошу вас убедиться, что все мобильные телефоны и портативные электронные устройства выключены на время взлета и набора высоты.

Я прохожу в салон и замечаю большую сумку около ног женщины с сильной проседью, в зеленом джемпере.

– Позвольте положить сумку на багажную полку?

– Мне нужно держать ее при себе.

– Если она не поместится на полку для ручной клади, боюсь, ее придется сдать в багажное отделение.

Женщина поднимает сумку и прижимает к груди, словно я пригрозила отнять ее силой.

– Там все мои вещи.

– Прошу прощения, здесь ее оставлять нельзя.

На мгновение наши взгляды встречаются, и каждая из нас хочет одержать верх. Затем женщина раздраженно усмехается и начинает опустошать сумку, рассовывая по многочисленным кармашкам вокруг кресла джемперы, книги и косметички. Я мысленно завязываю «узелок на память» – тщательно проверить ее место после посадки на случай, если она что-нибудь забудет. Снова устроившись в кресле, женщина перестает сердиться и смотрит в иллюминатор, потягивая шампанское.

После объявления командира корабля: «Экипаж, приготовить двери к взлету и провести перекрестную проверку» – общее возбуждение в салоне нарастает. Почти все пассажиры бизнес-класса уже распечатали свои подарочные пакеты, а одна дама успела переодеться в сувенирную пижаму с надписью «Рейс № 79», вызвав веселое удивление у соседей. Перед инструктажем о мерах безопасности показывают видеообращение Диндара, на которое не обращают внимания, потому что никто не знает, кому оно вообще нужно. Мы с Кармелой собираем пустые бокалы.

– Подождите-ка, милочка, там еще осталось.

Женщина с озорным огоньком в глазах улыбается мне, забирая с полноса бокал и допивая шампанское. Я помню ее имя из списка пассажиров – одно из нескольких, которые отложились у меня в памяти. К концу рейса я буду знать по именам все пятьдесят пассажиров бизнес-класса.

– У вас есть все, что нужно, леди Барроу?

– Пожалуйста, зовите меня Патрисией. А лучше просто Пэт, старина Пэт. – У нее игривая улыбка, как у бабушки, которая сует внукам шоколадки, пока мама отвернулась. – Это титул – представление моих детей о шутке.

– Так вы не леди?

– О, еще какая. Полноправная владелица квадратного фута земельных угодий в Шотландии, – высокопарно отвечает она и заразительно смеется.

– У вас есть родственники, которые встретят вас в Сиднее?

Что-то меняется в ее взгляде – мимолетная печаль, она прячет ее за вздернутым подбородком и очередной озорной улыбкой.

– Нет, я сбежала. – Женщина смеется, увидев мое удивленное лицо, а потом вздыхает: – На самом деле, родня на меня злится. А я не совсем уверена, что поступаю правильно, я уже ужасно скучаю по своим собачкам. Но это у меня первый год без мужа, и… – Она внезапно умолкает, а потом делает резкий выдох. – Ну, мне понадобилось сменить обстановку. – Женщина кладет мне на руку ладонь с наманикюренными ногтями. – Жизнь коротка, милочка. Не разбрасывайтесь ею.

– Никоим образом, – улыбаюсь я, но ее слова продолжают звучать у меня в ушах, когда я шагаю по проходу. Жизнь коротка. Слишком коротка. Софии уже пять лет, а дни летят один за другим.

Я объясняю всем, что вернулась на работу, потому что нам нужны деньги, а еще из-за того, что занимающийся Софией соцработник считает, будто это поможет в решении ее проблем с привязанностью. И то и другое – правда.

– Ведь всему этому причина – недостаток внимания, верно? – спросил Адам, когда мы обсуждали этот вопрос. – Тот факт, что в первые месяцы жизни девочку фактически бросили? – Соцработник кивнул, но Адам уже продолжил, размышляя вслух: – Так как ей поможет вре́менное отсутствие Майны?

Я помню охвативший меня страх, что у меня отнимут свободу,